Бедные дети. Дети бедных, дети богатых

Экологичное родительство: Дети и подростки понимают достаток в измерении количества престижных вещей и гаджетов принадлежащих сверстникам; о их возможностях менять их, следуя последним трендам; а так же фактов посещения курортов, других стран и модных клубов.

Одна из насущных проблем, беспокоящих родителей детей школьного и дошкольного возраста – социальное расслоение детских коллективов по признаку дохода семей. Проще говоря, в школах и даже детских садах весьма остро стал вставать вопрос взаимодействия между «богатыми» и «бедными». Несмотря на напрашивающуюся на ум закономерность взаимоотношений, когда «бедные» находятся в менее завидном положении, чем «богатые», ситуация не всегда так однозначна. Бывает, что «бедные» подвергаются остракизму среди более обеспеченных соучеников, а бывает, что и «богатые» становятся объектом гонений сверстников.

Прежде чем говорить о проблеме, как таковой, необходимо разобраться с тем, кто такие «бедные» и «богатые». Конкретные цифры дохода родителей тут не показатель. Большую роль играет соотношение доходов семей детей. Если в одном коллективе ученик позиционируется, как «богатый», в другом учебном заведении он может оказаться в среде «школьных бедняков». Но и этот критерий не основной.

Очень важное значение имеет, что именно в детском коллективе воспринимается, как богатство и достаток. Естественно, что дети не осведомлены о «платежках» родителей и о балансе их банковских счетов. Дети и подростки понимают достаток в измерении количества престижных вещей и гаджетов принадлежащих сверстникам ; о их возможностях менять их, следуя последним трендам; а так же фактов посещения курортов, других стран и модных клубов. На самом деле все эти прелести жизни своим чадам предоставляются не только родителями с высоким доходом. Семьи со средним и даже низким доходом порой готовы выделять львиные доли своего дохода, чтобы ребенок «был не хуже других» и у него были «правильные друзья».

В свою очередь, не все богатые родители «раскошеливаются» на роскошную жизнь своего чада . Добившиеся много благодаря труду и настойчивости мать и отец часто ждут и от ребенка такого же подхода к жизни и очень отрицательно относятся к обеспечению легкого и сладкого существования своему отпрыску. Сначала добейся, заработай, а потом уже решишь, нужно ли тебе пускать свои деньги на ветер. Таким образом, в понимании «богатства» и «бедности» весьма много субъективного. В «богатые» могут попасть дети с низким доходом семьи, а «бедными» оказаться дети состоятельных, но требовательных родителей.

Но все ли дело в гаджетах и модной одежде? Конечно, нет. Это атрибуты социальной принадлежности в глазах детей. И за ними тянутся другие нюансы понимания кто есть кто. В настоящее время стереотипы о трудолюбии, умении и продвинутости богатых, версус недалекости, лени и бездарности бедных, все больше распространяется в обществе. Кроме этого существует стереотип, что бедные просто более честные и порядочные, а богатые - жулики и воры.

Иногда для сверстников, ребенок из семьи с низким доходом становится объектом насмешек. Если ты бедный, то ты ленив и глуп. И твоя семья такова. А если это так, то значит, ты достоин порицания и презрения.

В свою очередь дети из семей с большим достатком могут так же попадать в подобную ситуацию. Ведь такой ребенок в глазах сверстников сам ничего не заслужил, а только пользуется достижениями папеньки и маменьки. Только поэтому он имеет много того, что другим недоступно. И это не справедливо. Он лентяй и пользуется «всем готовеньким». Да и как можно разбогатеть в наше время? Только воровать и обманывать других людей. А значит ты ленивый ребенок воров и мошенников. По этой причине ты достоин порицания и презрения.

Но было в истории России время, когда люди были в плане достатка относительно равными. Затем пришла перестройка и одни люди разбогатели, другие обеднели. Значит, все-таки не все люди одинаковы.

Одни имеют способности, другие их не имеют. Несмотря на то, что определенная часть нынешних богачей добились своего положения не совсем законным и совсем незаконным путем, исследования показывают, что разница в понимании жизни «богатыми» и «бедными» действительно существуют.

© Magdalena Berny

Честные бедные

Люди с низким доходом видят мир и происходящее с ними другими глазами и, вероятно, это мировоззрение откладывает отпечаток на их решения и поведение в жизни.

Так, они полагают, что:

Судьбой им дана именно такая жизнь и ее не изменить. У них такой характер, такие способности и т.п.;

Они чаще обвиняют в своем положении других – воров-бизнесменов, плохих начальников, бюрократов и правительство, а так же требуют от них действий по "осчаствлиливанию" и улучшению их материального положения;

Чувствуют себя маленькими под грузом навалившихся проблем и мало прилагают усилий для их решения;

Считают неприемлемым представлять себя в лучшем свете, говорить о своих достоинствах и демонстрировать их;

Они сосредоточены на времени работы и уровне своей зарплаты и считают, что это единственный способ получить деньги. А, следовательно, источник богатства сводится к идее «работать еще больше»;

Страх потерять все или даже небольшую часть накопленного или имеющегося останавливает их от шагов по улучшению своего положения;

Они отказываются от дополнительного образования или смены профессии, потому, что «уже поздно», «несолидно опять идти учиться в таком возрасте» и используют любые другие объяснения.

Однако, эти исследования относительны. Вы легко можете найти примеры состоятельных людей, обладающих именно такой ментальностью. Не каждый богач имеет некий особенный полет фантазии и масштабный ум, который дает ему возможность охватить необъятное и заставить это «необъятное» работать на себя.

Кроме того, по неофициальным подсчетам около 80% богачей и звезд бизнеса являются выходцами из среды с низким доходом. Возможно, это субъективная оценка о распространенности бывших нищих среди миллионеров, но многие великие корпорации когда-то начинались чуть ли не с одного цента, а иногда с громадного долга банку.

В другом исследовании был показан относительно высокий конформизм среди людей с низким образованием и более низким доходом. Они склонны выбирать вещи того же уровня, как и другие люди из их круга, и довольствуются малым. В то же время люди с высоким достатком и образованием предпочитают иметь уникальные вещи и достигать большего.

Вместе с тем, «бедные» более эмпатичны, больше времени и сил тратят на поддержание других, легче делятся с ближним, кто нуждается в помощи. Они более ориентированы на моральные догмы и правила.

Равнодушные богатые

«Богатые люди» менее склонны к сочувствию другим, чаще не принимают «общечеловеческие ценности» (вполне могут допускать, что неэтичное поведение возможно, «если надо для дела» или успех в жизни позволяет нарушать правила, а иногда и законы). Люди «высшего класса» хуже распознают эмоции, меньше уделяют внимания людям, с кем общаются.

Конечно, после подобной информации признать «богатых» однозначными злодеями и «мировым» злом довольно логично.

И еще им приписать злой умысел. Однако, психолог из Университета Беркли Пол Пифф полагает, что этот процесс скорее связан с тем, что бедные больше нуждаются во взаимозависимости и поддержке людей из своего круга. Богатые же более свободны и независимы, и поэтому поддержка окружающих им не очень нужна . Хотя, на самом деле их такая привычка в построении отношений не является слишком удачной. Как в голливудских фильмах, потеряв возможности и богатство, бывший миллионер может оказаться в полном одиночестве.

Все тоже плачут

Эти общие психологические характеристики богатых и бедных не являются чуждыми проблеме детей состоятельных родителей и родителей с низким доходом. Они являются картиной мира и схемой человеческих отношений, которые передаются и демонстрируются их матерью и отцом.

Кто такие люди с другим доходом и как к ним относиться? Это ленивые дураки или богатые и хитрые воры? Что с этим делать? Как человек должен вести себя в рамках своего класса и по отношению к людям класса иного? Требовать других людей позаботиться о себе, устроить счастливую жизнь, только потому, что у тебя и твоей семьи низкий достаток?

Ждать поклонения и послушания, потому что ты принадлежишь к «высшему» классу, а значит, ты обладаешь всеми положительными качествами по умолчанию? Или строить судьбу своими руками, не оглядываясь на классовые тонкости взаимоотношений?

Ответы на все эти вопросы часто даются именно родителями и демонстрируются семьей. И они не зависят напрямую от достатка семьи, а от того, какие ценности данная семья поддерживает. Что именно взрослые в окружении ребенка считают бедностью, а что богатством, а также спектр допустимого поведения к сверстникам из иной группы. Например, возможно ли и одобряемо ли насилие по отношению к оппонентам. Удивительно, но существуют родители, которые не только не порицают, но и поддерживают хулиганские выходки своих детей в отношении сверстников из иной социальной группы.

Однако невозможно сказать, что хулиганство и издевательства по отношению к сверстникам присущи исключительно «бедным» или исключительно «богатым». Они характерны для неуверенных в себе детей, которым требуется признание и поднятие собственной самооценки. В таком положении может оказаться ребенок любого класса, когда его родителям по какой-то причине, уважительной или не уважительной, не хватает на него времени.

"Пять копеек" педагогов

Громадное значение в формировании отношений по типу «классовой ненависти» в группе детей играют педагоги. В некоторых случаях учитель преднамеренно лучше относится к «богатым», потому что их родители могут стать спонсорами для школы. По этой причине преподаватель в лучшем случае закрывает глаза на выходки деток богатых родителей, а иногда открыто поддерживает и выгораживает их в случае серьезных нарушений дисциплины. Та же ситуация развивается в случае преследования детей из более состоятельных семей, когда учитель просто не желает «связываться» или жалеет «бедных».

Но существует и иное положение вещей, когда педагог, напротив, препятствует расслоению детского коллектива. Там дети, несмотря на разнородное финансовое положение семей, сосуществуют мирно и не фиксируются в общении на том, кто и какие возможности имеет, как одевается и как проводит досуг. Все эти вещи остаются за пределами школы. И таких примеров немало.

Фактически все вышеизложенное говорит о том, что многие различия между богатыми и бедными детьми бывают размытыми и субъективными и могут быть скорректированы родителями и педагогами. И к устранению предвзятости к классовому происхождению соученников нужно подходить с полной серьезностью. Ведь любой ребенок и «богатый» и «бедный» может стать объектом преследования.

Правильный старт

Однако, как бы этого не хотелось, дети из богатых и бедных семей имеют разный старт в жизни. В среднем, дети из семей с низким достатком имеют меньше доступа к различным образовательным ресурсам. В дальнейшем, в школьные годы, родители часто вынуждены отказывать своим детям в каких-то культурных походах, праздниках, поездках, потому что семья не может этого себе позволить. Они не выписывают популярных журналов, не покупают детям новых гаджетов, не имеют « крутых» игрушек, компьютеров и т.п.

Несмотря на все усилия родителей и педагогов, ребенок таких родителей будет ясно понимать, что он ограничен в возможностях. Да, конечно, родители могут сказать, что все журналы, гаджеты, игрушки и красивая одежда – полная ерунда и главное, чтобы «человек был хороший». Кроме того, все люди разные, и все имеют разные возможности и "это жизнь". Однако, часть детей остается неудовлетворенными этим положением вещей.

• 06. 10. 2017

Что такое синдром «серебряной ложки», и почему дети богатых родителей находятся в зоне риска. «Такие дела» публикуют главу из новой книги Марины Мелии - психолога и коуча, которая пятнадцать лет консультирует первых лиц российского бизнеса

Марина Мелия Фото: издательство "Альпина Нон-Фикшн"

Людям состоявшимся, умным, энергичным трудно понять, почему те колоссальные возможности, которыми они обладают и которые в полной мере предоставляют своим детям - учеба в престижных школах и университетах, занятия с лучшими педагогами и тренерами, путешествия, встречи с яркими людьми, - не дают однозначно положительных результатов. Что мешает детям жить интересно и счастливо? Почему они пассивны, ничего не хотят? Почему у них нет никаких устойчивых желаний, кроме материальных? Почему они не способны ставить серьезные цели, почему они неблагодарны, холодны, безразличны?

Тема воспитания детей в богатых семьях оказалась не только сложной, болезненной, но и абсолютно новой для России. В издательстве «Альпина Нон-Фикшн» вышла книга психолога и коуча Марины Мелия. Пока она пятнадцать лет консультировала российскую бизнес-элиту, на ее глазах выросло целое поколение «бедных богатых детей», которые вдруг стали проблемой для своих родителей.

Синдром избалованности-заброшенности

Когда мы слышим слово «заброшенность», то сразу представляем себе детей и подростков, влачащих жалкое существование в грязи и бедности, совершенно отощавших, получающих от родителей только «тычки и колотушки». Однако в психологии и психиатрии заброшенность изначально рассматривается по-другому - как особая форма пренебрежения ребенком. По отношению к богатым семьям этот феномен трансформируется в «синдром избалованности-заброшенности», когда родители пытаются материальными благами уравновесить отсутствие эмоциональной близости, тепла и внимания к детям. Получается, что на ребенка действуют, по сути, два противоположных вектора - отвержение и баловство.

Отвержение - это игнорирование реальных потребностей маленького человека, а баловство - вседозволенность и задаривание. Как бы странно это ни звучало, «золотые» дети зачастую «заброшены» с рождения. Казалось бы, у малыша есть все: отдельная комната, изумительная кроватка, игрушки, одежда от лучших дизайнеров, и все это - «био», «эко», «люкс». Но у него нет самого главного: прочной привязанности - стабильных, теплых отношений со своим «главным взрослым». Мамы зачастую нет рядом, ребенка после рождения отдают на попечение няне или няням, которые к тому же меняются одна за другой. В результате он оказывается таким же эмоционально обделенным и заброшенным, как и воспитанники детских домов.

Многие родители считают, что недостаток внимания в первый год жизни ребенка можно восполнить позже, когда он начнет говорить, когда с ним уже можно будет полноценно общаться и «выходить в свет». Но вот малыш подрос. Семья отправляется в поездку - конечно, с няней: родители живут в одном номере, ребенок с няней в другом. Семья идет в ресторан с малышом, няней, друзьями и… планшетом, который ставят на стол, чтобы ребенок сидел тихо и никого не беспокоил. При этом с ним никто не собирается разговаривать! Вспомните, все чаще в автомобилях можно заметить детей и подростков, которые в дороге не общаются с сидящей рядом мамой или бабушкой, а смотрят фильм - на планшете или маленьком мониторе, встроенном в спинку переднего сиденья. Получается, мы находимся одновременно «и вместе, и порознь», никакой близости, никакого контакта между нами нет, мы рядом, но каждый живет своей жизнью.

Доктор Йозеф Янковски, заведующий отделением психиатрии детей и подростков в Tufts Medical Center в Бостоне, видит множество проблемных детей из хороших семей, живущих в самых благополучных районах. Он поражен тем, насколько одинокими и даже отверженными чувствуют себя многие из них: «Главная проблема - это отчуждение от родителей. Конечно, родители хотят для детей лучшего… Они следят, чтобы пуговицы застегивались быстро и дети затрачивали бы меньше усилий. Но что действительно нужно детям - так это сами родители».

Сегодня считается престижным, когда дети из обеспеченных семей учатся за границей в пансионатах, интернатах и знаменитых частных школах под «виртуальным» наблюдением родителей. И это тоже в определенном смысле заброшенность, безнадзорность, точнее, надзор на расстоянии. Родители переадресуют чужим людям (преподавателям, обслуживающему персоналу) свои родительские обязанности и освобождают себя от ответственности.

«Дети, выросшие в подобных семьях, в большинстве своем грустные, пессимистично настроенные, одинокие люди, которые впоследствии испытывают трудности с общением даже в своей социальной группе», - утверждает клинический психолог Мадлен Левин.

Психика ребенка, фактически предоставленного самому себе, крайне уязвима. Чтобы смягчить чувство тревожности, незащищенности, он начинает бунтовать, вести себя агрессивно, устраивать истерики, лишь бы обратить на себя внимание, или, наоборот, замыкается, уходит в себя. Результатом «заброшенности» становится замедление и нарушение развития. Когда ребенок чувствует себя отверженным, когда его эмоции игнорируются, когда не удовлетворяется его потребность в любви, ласке, привязанности, защите, он растет эгоистичным, эмоционально холодным, неуверенным в себе. У него низкая самооценка, чувство собственной неполноценности: «Как может кто-нибудь любить меня, если мои собственные родители не хотят иметь со мной дела?»

На консультации у психолога мальчик из богатой семьи глубокомысленно заметил: «Моя семья богатая, а я бедный». И он прав! Понятие «бедный» ассоциируется не только с отсутствием денег. Издавна оно означало несчастного, убогого, вызывающего жалость человека. А если речь заходила о детях, то, как правило, имели в виду брошенного ребенка или сироту, оставшегося без попечения родителей. Сегодня все чаще говорят о внутренней бедности, заброшенности, беспризорности при внешнем богатстве. Некоторые дети даже заявляют о своем желании поменять родителей и признаются, что завидуют своим небогатым сверстникам, с которыми родители проводят больше времени: «Пусть бы папа зарабатывал поменьше, но играл со мной побольше…»

Согласно исследованию, проведенному в США, лишь 13% детей предподросткового возраста из финансово благополучных семей чувствуют свою близость к родителям, оценивая отношения как «оптимальные», еще 27% считают их «нормальными». Остальные 60% респондентов 11–12 лет пожаловались на отсутствие контакта с родителями. Дальнейшее изучение показало, что для таких мальчиков и девочек характерны депрессии, тревожность, склонность к правонарушениям и употреблению наркотиков.

В России, к сожалению, подобные исследования не проводятся, но, исходя из своего опыта, я думаю, результаты были бы не менее впечатляющими.

Неспособность любить и дружить

На одной из консультаций я спросила у родителей: «Как вы проявляете свою любовь друг к другу, к ребенку, к бабушкам и дедушкам?» Они ограничились рассказами о праздниках, которые регулярно устраивают, о поездках, подарках.

Человек не умеет делать то, чему его никогда и никто не учил и чему он не учился сам. К этому относится и наша способность понимать свои чувства и говорить о них. И если мы не передали детям умение выражать эмоции, взаимодействовать с другими людьми, у них будут большие проблемы в отношениях - и с нами, взрослыми, и со сверстниками.

Спасибо, что дочитали до конца!

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов - и не берем из них никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей - это наша возможность планировать работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь

Каждый третий россиянин живет за чертой бедности, сообщается в докладе ЮНИСЕФ «Детская бедность в России: тревожные тенденции и выбор стратегических действий», подготовленном Независимым институтом социальной политики. Хотя в последние четыре года наблюдается значительный рост средних показателей реальных доходов населения, он происходит в основном за счет перераспределения ресурсов от необеспеченных граждан к богатым. «Падение реальных доходов и рост неравенства спровоцировали рост численности бедного населения», — говорится в докладе.

Правда, благосостояние большинства бедных семей совсем немного не дотягивает до необходимого уровня. По результатам исследования за 2003 год, лишь от 1 до 5% российских семей попали в разряд экстремально бедных.

Однако 60% всех семей, имеющих доход ниже прожиточного минимума, имеют в своем составе детей, которые уже на первых этапах своей жизни вынуждены терпеть лишения, связанные с недостатком средств у их родителей. В двух третях экстремально бедных домохозяйств с ресурсами 20-30% от прожиточного минимума (то есть не имеющих средств даже на питание) также есть дети.

Более того, именно рождение ребенка (то есть появление иждивенца) и стало в России одним из основных факторов, опускающих семьи за черту бедности.

«Данные официальной статистики за последнее десятилетие показывают ухудшение здоровья российского населения. Рост заболеваемости наблюдался почти по всем основным классам болезней. Ухудшаются показатели, характеризующие состояние здоровья матери и ребенка. Высок уровень материнской и младенческой смертности, ухудшается здоровье беременных и рожениц.

Снижение показателей здоровья населения, как правило, связывают с двумя факторами: образ жизни и работа системы здравоохранения. Ключевой проблемой российской системы здравоохранения является значительный разрыв между госгарантиями бесплатного предоставления медицинской помощи и их финансовым обеспечением. На уровне отдельных граждан это создает барьеры доступа к медицинским услугам, которые часто обусловлены невозможностью оплатить медицинские услуги и лекарства или покрыть транспортные расходы», — говорится в докладе ЮНИСЕФ.

«Все исследования подтверждают общее снижение уровня бедности, но семьи с детьми не покидают ряды бедных. Каким бы ни был процент бедного населения, доля семей с детьми в нем не меняется», — рассказала на презентации одна из авторов доклада Лилия Овчарова.

По мнению авторов доклада, дело в том, что «несмотря на то, что в различные программы социальной поддержки включено более 50% российских домохозяйств, большинство социальных программ не нацелены на поддержку бедных слоев населения». И, самое главное, система социальной поддержки в России совсем не ориентирована на семьи с детьми, говорится в докладе. Если в 1991 году на семейные и материнские пособия приходилось 77% общего объема выплачиваемых пособий, то в 2003-м их доля сократилась в два раза. А размер ежемесячного детского пособия для необеспеченных семей составляет 3,3% прожиточного минимума ребенка. В результате при достаточно высоких расходах на выплату пособия в целом оно не решает проблем бедных семей с детьми. Кроме того, начиная с 2005 года полномочия по финансированию и законодательному регулированию данного пособия были переданы на уровень субъектов федерации, что повлечет за собой ухудшение положения детей в депрессивных регионах, отмечается в докладе.

Одной из основных причин бедности в российских семьях стала также политика занятости и оплаты труда в России. «Именно здесь следует искать причины бедности детей», — считают авторы. Две трети семей, живущих за чертой бедности, содержат взрослые с доходом не выше прожиточного минимума; треть таких семей имеет работника с зарплатой ниже прожиточного минимума; четверть — с пенсией ниже прожиточного минимума. В 15% бедных семей оба взрослых не работают, не учатся и не получают пенсию.

Бедность в России принимает различные формы, среди которых недостаток ресурсов на текущее потребление, низкий уровень жилищной и имущественной обеспеченности, ограничение в доступе к медицинским услугам. Между тем существует тесная взаимосвязь между бедностью семьи, в которой растет ребенок, и его неудовлетворительными результатами в школе, плохим здоровьем, наркотической зависимостью и токсикоманией, уголовным и антисоциальным поведением и в будущем низкой заработной платой и безработицей.

Кроме того, для детей, привыкших жить в бедных семьях, низкий уровень жизни — единственный им знакомый, что содержит большие риски для будущего общества.

И, наконец, что особенно важно для России: родители, опасаясь переступить черту бедности, отказываются заводить второго ребенка. «Демографические последствия этого для такой страны, как Россия, могут быть необратимыми», — заявила директор регионального отделения ЮНИСЕФ для стран ЦВЕ/СНГ и стран Балтии Мария Каливис.

По мнению авторов, очевидно, что для реального снижения уровня бедности в долгосрочной перспективе приоритетным направлением и стратегической необходимостью является оказание помощи детям в борьбе с бедностью. Россия имеет потенциальные возможности по снижению уровня детской бедности ниже 10%, не прибегая при этом к значительному увеличению общей суммы расходов на социальные нужды, считают авторы работы.

Необходимо оказывать поддержку тем, кто расположен у черты бедности, и не забывать о специальных программах, направленных на помощь экстремально бедным семьям, чтобы тем самым сократить глубину бедности. Кроме того, меры, направленные на снижение бедности, должны подкрепляться ростом минимальной оплаты труда, в противном случае общая концепция стратегии содействия сокращению бедности будет нелогичной и малоэффективной.

Как показал анализ, проведенный авторами доклада, инвестиции в размере $300 млн, сделанные в первый год (например, в 2006 году), могут способствовать снижению в ближайшей перспективе уровня бедности с 32,2% до 28,2%. При дальнейших ежегодных инвестициях в размере $800 млн на протяжении последующих трех лет (2007-2009 годы) уровень бедности понизится еще больше — до 23,7%.

«Такой подход будет служить не только наилучшим интересам детей в Российской Федерации, но он также и полностью осуществим, если принять во внимание тот размер инвестиций, которые правительство в Российской Федерации намерено сделать в настоящее время с целью увеличения расходов на социальные нужды. Более того, такой подход способствует не только сокращению бедности, но также нацелен на решение проблемы социального неравенства, которая становится все более и более актуальной», — говорят авторы доклада.

На презентации доклада присутствовала директор Департамента медико-социальных проблем семьи, материнства и детства Минздравсоцразвития РФ Ольга Шарапова, которая сообщила, что работа будет внесена на рассмотрение в департамент и учтена при разработке дальнейших программ социального обеспечения семей.

Однако исследование охватывает только детей, живущих в семьях. Только на улицах Москвы живет около 150 тыс. бездомных детей. А в интернатах растет почти миллион российских детей при живых родителях и более полмиллиона сирот, данные о которых не учитывались при разработке доклада.

30-летняя Наталья Шевалдина, многодетная мать из нижегородской деревни Криуша, уже несколько месяцев главная жертва ювенальной юстиции, которой официально в России как бы нет. За то, что Наталья в подпитии избила свою 11-летнюю дочку Марину, в социально-реабилитационный центр забрали всех четверых детей. Под давлением общественности их вскоре вернули. Наталью теперь судят за побои, а возмущенные жители Нижегородской области, в основном сторонники общественной организации «Родительское всероссийское сопротивление» (РВС), регулярно устраивают пикеты в ее поддержку.

В РВС считают, что в России уже не первый год идет самая настоящая охота на детей из бедных семей и для острастки ретивых работников опеки нужен кнут - уголовная ответственность за произвол при их изъятии. Сотрудники социальных служб, в свою очередь, стонут: после того как прогрессивная общественность надавит и детей вернут родителям, они гибнут в пожарах. У многодетных же один вопрос: кнутов хватает, когда же будут пряники?

500 рэ и пол-литра в придачу

По данным Независимого института социальной политики, 70% российских семей с тремя и более детьми имеют доходы ниже прожиточного минимума. Около 60% многодетных проживают в жилье без удобств, там нет центрального отопления и водопровода, канализации и горячей воды. 80% такого жилья - в сельской местности. Все эти цифры из авторитетных источников как раз про семью Натальи Шевалдиной.

Домик на курьих ножках с хлипким крыльцом, общая площадь - 34 кв. м на шестерых, зато с пластиковыми окнами. Внутри - печка и газовый баллон, несколько кроватей, на которых спят дети, и дешевый палас, где ночуют Наталья с мужем. Водопровода нет, зато есть хорошая стиральная машина. За водой ходят через трассу, на другой конец Криуши, под это дело приспособили коляску двухлетней Вики, самой младшей из детей. Колодец есть и ближе, но его 30 лет не чистили, и брать оттуда воду опасно. Наталья хватает таз и выливает его в емкость для порошка, «стиралка» в ответ бодро пашет.

Дети грязные, в рваной одежде, перед нашим приходом они только вернулись с речки Сережа.

У нас тут, чай, не город, в ваннах не плаваем, - машет рукой Наталья. По графику сегодня баня, она раз в неделю - ходят к соседу, 89-летнему ветерану войны Ивану Семеновичу Шарову. Иван Семенович - главный работодатель семьи, Наталья ухаживает за ним, кормит, моет, вкалывает на огороде. За это он платит ей 6 тыс. рублей в месяц. Еще 5 тыс. получает в кафешке на трассе - Шевалдина там и помощник повара, и уборщица, и официантка.

Народу негусто, 50 копеек и то на чай не оставят, - вздыхает Наталья. У другого соседа она доит козу, он дает за это ее детям полтора литра молока.

Есть еще муж, Костик, как зовет его Наталья. У Костика с работой вечный напряг: или выгоняют, или не платят. Подрядился вот рубить дрова для кафе-конкурента (их два рядом) - дают 500 рублей и поллитру, но это разовые заработки. Два дня, что мы приезжаем к Шевалдиным, Костик пьян. Наталья уже который раз грозится с ним развестись, потом хватает полено и несется за ним. Костик прячется в убитой «пятерке», что стоит во дворе. Ей 20 лет, спасибо, ветеран подарил - ни номеров, ни техосмотра, но ездит. Палка падает из рук, лобовое стекло вдребезги.

Наташка - баба хорошая, работящая, а мужик у нее - тьфу, - переживает Татьяна, коллега по кафе. - Ну а где ж в деревне другого найдешь - у нас тут других нет!

С погодой тоже не везет - на улице льет как из ведра, и дети гурьбой устраиваются перед телевизором. На наших глазах в розетку попадает молния и «окно в мир» гаснет.

«Папка помер, дом сгорел»

Так плохо, впрочем, было не всегда. Рядом с хибарой, где они теперь живут, стоял вполне приличный кирпичный дом.

Папка строил, все у нас было, любил он меня - вон лошадь на 16 лет подарил, скотину всегда держали, - вспоминает Наталья. - Потом папка помер, дом сгорел.

В августе 2010-го полыхала вся Россия, в районе полностью выгорели две улицы, их отстраивали заново, а погорельцев обеспечили с головы до ног.

Народ быстро это дело просек - и начались умышленные поджоги, чтоб попасть в число погорельцев, - рассказывает глава местного самоуправления Михаил Рыбин. - Стали расследования проводить - оказалось, у Шевалдиных племянник неудачно покурил, а значит, компенсации не положены.

Вместе с домом сгинул в огне и главный друг Натальи - старенький ГАЗ-55, осенью она «на нем по 100 тыс. зарабатывала».

Сама в лес езжу, сама деревья пилю, сама продаю, - говорит она. За незаконную рубку леса Наталья с Костиком получили по 3 года и 3 месяца условно. - А у нас тут несудимых нет - жить у леса и не воровать?! Так не бывает.

В то жаркое лето, когда сгорел дом, они уже шестой год снимали квартиру в Нижнем Новгороде, а у матери в Криуше бывали наездами. Через год после пожара решили совсем в село перебраться. Материнский капитал на ремонт дома им тратить не разрешили - после смерти отца он до сих пор не переоформлен, кредит не дали. На тот же материнский капитал Наталья купила эту убитую избушку рядом со сгоревшим домом - по документам это вполне приличное жилье и стоит аккурат в «капитал». И таких «капитальных» по области десятки, если не сотни. В селах многие таких деньжищ отродясь не видали, говорят в администрации района, вот и тратят как попало. В доме, купленном на материнский капитал, ни крыши, ни окон, ни дверей, зато на стене «плазма», а у ребенка - мобильник с сенсорным экраном. Пока малышу нет трех лет, за этими покупками по закону смотрят, потом это полностью на совести родителей. Наталья не скрывает, что на разницу окна пластиковые поставила да внутри чуть обновила, перевезла из города «стиралку», купила детям велосипед, а себе ноутбук с интернетом.

От администрации матери Натальи дали 10 тыс. рублей подъемных, а ей с детьми - 2 тыс., и это максимально возможные суммы. В районе и области - 11 различных социальных программ, и ни одной по многодетным.

Все началось с Костиного мобильника, который 11-летняя Марина повадилась брать с собой в школу. Однажды в туалете ее застукали с девочками, вместе они разглядывали «нехорошие картинки» с голыми взрослыми. А перед этим их увидели мальчишки, один из них и проболтался матери. Вечером в Криушу нагрянули учителя - Наталья была после поминок, нетрезвая, дети носились по комнате, в углу сидела бабушка с ремнем - «а иначе как их воспитывать?».

Утром Марина пришла в школу вся в ссадинах и кровоподтеках - экспертиза насчитала 19 ударов - на спине, шее, груди и лице, - признав их неопасными для жизни.

У меня директорский стаж 42 года, но я не видела такого избитого ребенка, - говорит директор школы Татьяна Хмельникова. - Мы обязаны сообщать о таких случаях в полицию и опеку, мы всего лишь поступили по закону.

Мотовиловская сельская школа, где учится Марина, даст фору любой городской, она новая и одна из лучших в области. Находится в 15 км от Криуши, за год как некомплектные в районе закрыли 11 школ, детей собирают по деревням и привозят сюда на автобусе. В школе больше половины детей из многодетных и просто бедных семей, все ходят в штопаном, но чистеньком, рабочие тетради (их покупают родители, учебники выдают бесплатно) тоже есть у всех, кроме Марины. И обедают в школе тоже все, кроме нее, хотя многодетным дают на это пособие и Шевалдины его получают. Наталья нас уверяет, что дочке просто не нравятся школьные обеды. Учителя не верят: девочка вечно цыганила на кухне и таскала хлеб.

Марину забрали в социально-реабилитационный центр, а вскоре туда привезли остальных детей. Учителя и представители опеки и сейчас уверены, что поступили тогда правильно, потому что нельзя их было оставлять в опасности.

Был февраль, а они приехали в шапочках с проволочками вместо веревочек, грязные, оборванные, с дефицитом веса, да эти несчастные дети только у нас научились ложкой-вилкой есть, хоть немного отъелись у нас на пятиразовом питании, - вспоминает директор центра Елена Илюшина.

Социальный центр рассчитан на 25 детей, их здесь держат не больше полугода. На постоянке сейчас трое - их мама не появлялась дома по две недели, дети шарились по соседским огородам. Мама оказалась на редкость горячей штучкой, говорит, что без мужиков не может, прям пропадает иначе, к детям пока ни разу не приехала.

Многие мамы, наоборот, просят взять малышей на время - с мужем проблемы или остались без работы, а здесь ими занимаются и потом два мешка «приданого» дают. Больше 80% детей возвращаются в родные семьи, остальные идут в приемные, за последние три года в детдом отправили лишь одного ребенка - тяжелого инвалида.

В среднем в районе лишают прав лишь пятерых родителей в год - 10 лет назад эта цифра была в 5–6 раз больше, так что ювенальной юстицией в Арзамасском районе и не пахнет. За последние три года лишь двое «лишенцев» - мать и отец - восстановились в правах через суд, остальные о своих детях даже не вспоминают. В большинстве случаев, когда забирают детей из семей, накладывают временные ограничения. Для кого-то это действительно в прямом смысле отрезвляюще.

В селе Хватовка отчим избил тазом по голове пятилетнюю девочку, мать на полгода ограничили в правах, ребенка забрали в реабилитационный центр. Через четыре месяца Галю вернули обратно в семью.

Ничего бы меня не остановило, а тут - словно прозрела, - благодарит теперь за науку ее мама Елена. За это время они с мужем и дом восстановили, и свою жизнь переосмыслили, теперь на них вся деревня радуется - малышка самая чистая и ухоженная в деревне. Другая мама, у которой забрали ребенка еще в 2008 году сначала в детдом, а потом в приемную семью, связи с ним никогда не теряла. В прошлом году она наконец встала на ноги и привезла его домой.

Но бывают и другие истории, как у 25-летней Любы Борзовой. Сама она сирота, родила четверых детей, которых поместили в реабилитационный центр после того, как Люба жестоко избила младшую девочку. Дети в итоге в приемной семье, родная мать к ним не приходит, их жизнь ее не интересует.

Когда у Шевалдиной забрали детей в центр, ее подруга-юрист написала открытое письмо Павлу Астахову. И началось - возмущенная общественность требовала немедленно вернуть их Наталье, которая в одну секунду вдруг стала главной жертвой «ювенальщиков», телевизионщики сошлись в жестокой схватке, чтобы первыми вытащить многодетную семью на эфир.

Мы все стали врагами рода человеческого, у нас были две сотрудницы на 105 населенных пунктов, где живут 209 сирот, - обе не выдержали прессинга и уволились, - рассказывает глава местной опеки Татьяна Пимкина. - А я вот и сейчас убеждена: не надо было идти у всех на поводу, остались бы дети на полгода в центре, самой Наталье было бы легче - глядишь, и с мужем бы разобралась, и пристрой к дому сделала бы, а потом бы их в нормальный дом привела.

«Ювенальная гнида, чтоб ты сдохла», - писали в соцсетях завучу школы Капитолине Троицкой, у которой пятеро детей, один - с ДЦП.

Прокормить такую большую семью даже с хорошим мужем, который не пьет и заботится о всех, - очень трудно, я сама через два месяца после рождения последней дочки вышла на работу, потому что денег не было, - рассказывает она. В этом году многодетную семью Троицкой признали лучшей в Поволжье.

Григорий Балтазов из Мотовилово вырастил четверых детей, потому что «последний раз выпивал 14 лет назад». Дом строил шесть лет, внутри и теперь работы хватает. Его жена Нина 19 лет работала на ферме в умирающем совхозе, часто без денег, только за еду, недавно выяснилось, что налоги тоже не платили - и последние 10 лет на ее пенсии в 5 тыс. рублей никак не отразятся.

Двое у нас инвалидов, врачи, комиссии, своего транспорта нет, автобусы еле ходят - вот так нам помогало государство, - машет он рукой. - Никак оно не помогало! Старшей 20 уже, а на работу с ее психиатрическим диагнозом никуда не берут. Живем за счет огорода да скотины, которую всю жизнь держим, из еды вообще ничего не покупаем. А строились вот на инвалидские, все до копеечки в дом вложили, да все своими руками делали.

Михаил Рыбин, глава местного самоуправления, говорит, что даже ту минимальную помощь, которая положена многодетным от государства, получают далеко не все. Субвенцию по квартплате дадут, если по ней нет задолженности, 100 рублей на ребенка, смешная сумма, которая не менялась уже 20 лет, - если оба родители работают официально, в условиях депрессивного дотационного региона это почти утопия. Положены теперь 15 соток земли, но эти сотки в Подмосковье и в той же Криуше по стоимости отличаются в разы, в последней их даже не продашь. Почему бы - раз льгота такая есть - не давать ее деньгами, если землей не берут, но контролировать, чтобы шли они на детей, а не на пьянку?

Наверное, должно быть какое-то отдельное законодательство по неблагополучным семьям - чтобы и детям было хорошо, и родители в итоге на шею не садились, - говорит Рыбин. - Те же деньги на обеды перечисляли раньше школам - и никто не голодал, но сделали монетизацию. Папаш-алкашей отправляли в ЛТП - а теперь что с ними делать? Вот той же Шевалдиной по закону я ничем помочь не могу, нет у нас такой строчки в местном бюджете.

Рыбин, сам в прошлом бизнесмен, собрал своих друзей - и те привезли Наталье брус для стройки, попросила шкаф для одежды - тоже привез.

Надо было сразу это делать, - говорит он теперь.

В итоге получается извращенная логика: чтобы помочь многодетным, надо отнять у них детей.

Сегодня почти все действия опеки по изъятию детей, которых мы считаем необходимым взять на контроль, - это те или иные варианты «ювенальной схемы», и направлены они на наиболее незащищенные группы, - говорит председатель РВС Мария Мамиконян. - Это одинокие матери, бабушки-опекуны, многодетные полные семьи, вообще «новые бедные». Совсем необязательно такие семьи маргинализуются, хотя, конечно, нужда наносит свой отпечаток.

Под видом «заботы о детях» у нас намеренно плодится социальное сиротство и идет «перераспределение» детей, уверена Мамиконян. В провинциальных городишках, где уже два десятилетия нет работы, по ее словам, опека становится своеобразной «биржей труда».

На содержание одного ребенка в детдоме государство тратит в месяц 50 тыс. рублей. Приемным родителям в той же Нижегородской области - около 15 тыс. (на самого ребенка и зарплату родителя), в некоторых регионах эти суммы достигают 25–30 тыс.

У нас смехотворные выплаты родным матерям, даже многодетным. Их уличают в невозможности предоставить «всё лучшее детям», изымают детей и... передают в опекунские семьи, которым платят уже не 500 рублей, а в 30 раз больше. Это же издевательство - та диспропорция, которая сейчас практикуется! Дайте той же Шевалдиной пусть не 15 тыс., а хотя бы 5 тыс. за каждого из четверых - и положение ее детей в кровной семье будет совсем иным. Она трудяга и жизнь наладит. Я уже не говорю о такой известной мере, как принудительное лечение от алкоголизма, - замечает глава РВС.

Многодетные семьи ждут, что правительство будет решать проблемы семей, а не гонять родителей или чиновников - если, конечно, нужно, чтобы демографическая кривая росла вверх, а не падала вниз, как сейчас. Пункты помощи малоимущим в 1990-е были при соцзащитах, тогда же их и похоронили. Можно же организовать по стране сеть столовых и выдавать талончики на дополнительное питание многодетным и малоимущим семьям. Или возродить центры помощи, где семьи могут подобрать одежку, продукты, школьные принадлежности для детей. И, конечно, переселять их из жилья, в котором находиться просто опасно для жизни.

Татьяна Пимкина говорит, что больше всего боится повторения трагедии, которая была год назад в соседнем Володарском районе. Там тоже у многодетных забрали детей, а потом под давлением прессы и общественности вернули родителям - в тот же дом, непригодный для жилья. Прошло полгода, мать убежала в магазин, оставив четверых детей с парализованной бабушкой. Сгорели все.