Период правления ивана 3. Первый государь всея Руси Иоанн III Васильевич.

Почти полвека правления Ивана III, прозванного позже Великим, стали эпохой окончательной победы Москвы в борьбе за объединение земель северо-восточной Руси и устранение монголо-татарского ига. Иван Великий ликвидировал государственность Твери и Новгорода, отвоевал у Великого княжества Литовского значительные территории к западу от Москвы. Он отказался выплачивать Орде дань, а в 1480 году после стояния на Угре даннические отношения с ордой были разорваны окончательно. К моменту смерти Ивана III процесс собирания земель был практически завершён: формально независимыми от Москвы оставались только два княжества – Псковское и Рязанское, но и они фактически зависели от Ивана III, а при его правлении его сына Василия IV были включены в состав Московского княжества фактически.

Великий князь Иван III укреплял не только внешнеполитические позиции своего государства, но и его юридическую и финансовую систему. Создание «Судебника» и проведение денежной реформы упорядочили общественную жизнь Великого княжества Московского.

Иван III (22 января 1440 - 27 октября 1505)

Годы правления (с 1462 по 1505 год)

Являлся сыном Василия II Васильевича Тёмного

Новгородская земля была присоединена к Московскому государству в годы правления Ивана III

В 1478 г. один из старейших городов Руси был насильно присоединен к Великому княжеству. Это был город Новгород Великий.

войны Московского государства с великим княжеством Литовским — 1487—1494;

Василий III — 1507—1508;

1512—1522 — войны Московского государства с великим княжеством Литовским

Русь окончательно перестала платить дань Золотой Орде в период правления князя Ивана III

1480 — стояние на реке Угре.

Правление Ивана III характеризуется :

• качественно новый этап развития государственности (централизация):
• вхождение Руси в число европейских государств.

Россия не играла еще определенной роли в мировой жизни, она не вошла еще по-настоящему в жизнь европейского человечества. Великая Россия все еще оставалась уединен­ною провинцией в жизни мировой и европейской, ее духовная жизнь была обособлена и замкнута.

Этот период русской истории можно охарактеризовать как допетровское время.

О постепенном формировании в России централизованного государства свидетельствует:

денежная реформа Елены Глинской

деление русских земель на волости

В Московском государстве XV-XVI вв. поместьем называлось земельное владение, предоставленное на условии службы в борьбе с феодальными верхами: русского духовенства, стремившимися играть ключевук роль в политике, государь возвышает группу молодых новгородских священников во главе с Федором Курицыным. Как выяснилось, многие воззрения этих великокняжеских протеже были еретическими (ересь «жидовствующих»)

Признаки централизованного государства :

1. высший государственный орган — Боярская Дума (законосовещательный)

2. единый закон — Судебник

3. многоступенчатая система служилых людей

4. формируется единая система управления

Первый приказ - с середины XV века. Выделяется Казна (управляла дворцовым хозяйством).

Сложились атрибуты царской власти, гербом стал Двуглавый византийский орел.

Иван III -первый государь всея Руси

Правителем, который завершил усилия своих предков Даниловичей и заложил основы русского централизованного государства, стал Иван III Васильевич (родился в 1440, годы правления 1462-1505). Опыт государственного управления он приобрел еще при своем отце, слепом Василии II. Из всех 75 российских монархов (до 1917), а также последующих руководителей государства Иван III Васильевич наибольшее число лет реально правил государством. Его важнейшими делами стали: 1. Свержение монголо-татарского ига. В 1477 г. прекратилась выплата дани, а в 1480 г. после почти бескровного «стояния на р. Угре» зависимость от Орды была окончательно уничтожена. 2. Международное признание суверенного русского государства, установление дипломатических отношений, признание за Иваном III титула «государя всея Руси» со стороны папы римского, Ливонского ордена, Германии, Крымского ханства и других государств. Г. В правление Ивана III сложилось территориальное ядро Российского цент-рализованного государства. Он присоединил Ярославль (1463), Новгород (1478), Тверь (1485), Вятку, Пермь и др. При Иване III территория русского государства увеличилась в 6 раз и достигла 2,6 млн кв. км. Население составляло 2-3 млн человек. Начал политическую, дипломатическую и вооруженную борьбу за возвращение исконно русских земель, некогда входивших в состав Древней Руси, и включение их в Московское государство как преемника древнерусского государства. При Иване III получило развитие поместное землевладение и выросло политическое значение дворянства, на которое опирался правитель в осуществлении внешней и внутренней политики. 4. Централизация и укрепление политической власти, основание самодержавного правления. Великий князь Московский Иван III именовался государем всея Руси. Были заложены основы культа личности царя: особые церемониалы выходов к народу, встреч с послами, одежды, знаки царской власти. Появился государственный герб - двуглавый орел. 5. В 1497 г. Иван III утвердил Судебник, общерусский свод законов, заменивший Русскую Правду. В Судебнике определялась компетенция должностных лиц, устанавливались процессуальные нормы, наказания, включая смертную казнь за наиболее важные преступления. 6. Иван III в 1503 г. предпринял первую неудачную попытку секуляризации монастырских и церковных имуществ. 7. Со второй половины XV в. русское государство стало рассматриваться как защитник всех православных, большая часть которых оказалась подавлена.

Годы жизни: 1440-1505. Годы правления: 1462-1505

Иван III – старший сын великого князя Московского Василия II Темного и великой княгини Марии Ярославны, дочери серпуховского князя.

На двенадцатом году жизни Иван сочетался браком с Марией Борисовной, тверской княжной, на восемнадцатом году уже имел сына Ивана по прозвищу Молодой. В 1456 г., когда Ивану было 16 лет, Василий II Темный назначил его своим соправителем, а в 22 года он стал великим князем Московским.

Еще отроком Иван участвовал в походах против татар (1448, 1454, 1459 гг.), многое повидал и к моменту вступления на престол в 1462 г. Иван III имел уже сложившийся характер, был готов принимать важные государственные решения. У него был холодный, рассудительный ум, крутой нрав, железная воля, отличался особым властолюбием. Характером Иван III был скрытным, осторожным и к намеченной цели устремлялся не быстро, а ждал случая, избирал время, двигаясь к ней размеренными шагами.

Внешне Иван был красив, худощав, высок и немного сутуловат, за что получил прозвище «Горбатый».

Начало правления Иван III ознаменовал выпуском золотых монет, на которых были отчеканены имена великого князя Ивана III и его сына Ивана Молодого, наследника престола.

Первая жена Ивана III умерла рано, и великий князь вступил во второй брак с племянницей последнего византийского императора Константина XI, Зоей (Софьей) Палеолог. Их венчание прошло в Москве 12 ноября 1472 г. Она сразу же включилась в политическую деятельность, активно помогая мужу. При Софье он стал более суровым и жестоким, требовательным и властолюбивым, требовал полного повиновения и карал за ослушание, за что Ивана III первым из царей назвали Грозным.

В 1490 г. неожиданно умер сын Ивана III от первого брака, Иван Молодой. От него остался сын Дмитрий. Перед великим князем встал вопрос, кому наследовать престол: сыну Василию от Софьи или внуку Дмитрию.

Вскоре был раскрыт заговор против Дмитрия, организаторы которого были казнены, а Василий взят под стражу. 4 февраля 1498 Иван III венчал внука на царство. Это было первое коронование на Руси.

В январе 1499 г. был раскрыт заговор против Софьи и Василия. Иван III охладел к внуку и помирился с женой и сыном. В 1502 г. царь наложил на Дмитрия опалу, а Василий был объявлен великим князем всея Руси.

Великий государь решил женить Василия на датской принцессе, но датский король уклонился от предложения. Боясь не успеть до своей смерти найти зарубежную невесту, Иван III выбрал Соломонию, дочь незначительного русского сановника. Брак состоялся 4 сентября 1505 г., а 27 октября этого же года Иван III Великий умер.

Внутренняя политика Ивана III

Заветной целью деятельности Ивана III было собирание земель вокруг Москвы, покончить с остатками удельной разобщенности ради создания единого государства. Жена Ивана III, Софья Палеолог, всячески поддерживала желание мужа расширить Московское государство и укрепить самодержавную власть.

Полтора столетия Москва вымогала дань с Новгорода, отнимала земли и почти поставила новгородцев на колени, за что они ненавидели Москву. Понимая, что Иван III Васильевич окончательно хочет подчинить себе новгородцев, они освободили себя от присяги великому князю и образовали общество по спасению Новгорода, возглавляемое Марфой Борецкой, вдовой посадника.

Новгород заключил договор с Казимиром, королем польским и великим князем литовским, по которому Новгород переходит под его верховную власть, но при этом сохраняет некую самостоятельность и право на православную веру, а Казимир обязуется защитить Новгород от посягательств московского князя.

Два раза Иван III Васильевич посылал послов в Новгород с добрыми пожеланиями образумиться и вступить в земли Московские, митрополит московский пытался убедить новгородцев «исправиться», но всё тщетно. Пришлось Ивану III совершить поход на Новгород (1471 г.), в результате которого новгородцы были разбиты сначала на реке Ильмень, а затем Шелонь, Казимир же не пришел на помощь.

В 1477 г. Иван III Васильевич потребовал от Новгорода полного признания его своим хозяином, что вызвало новый мятеж, который был подавлен. 13 января 1478 г. Великий Новгород полностью подчинился власти московского государя. Чтобы окончательно усмирить Новгород, Иван III в 1479 г. сменил новгородского архиепископа Феофила, неблагонадежных новгородцев переселил в московские земли, а на их земли поселил москвитян и других жителей.

При помощи дипломатии и силы Иван III Васильевич подчинил себе и другие удельные княжества: Ярославское (1463 г.), Ростовское (1474 г.), Тверское (1485 г.), Вятские земли (1489 г.). Свою сестру Анну Иван выдал замуж за рязанского князя, тем самым обеспечив себе право вмешиваться в дела Рязани, а позднее и заполучил город по наследству от племянников.

Бесчеловечно поступал Иван с братьями, отнимая у них уделы и лишая их права какого-либо участия в государственных делах. Так, Андрей Большой и его сыновья были арестованы и заключены в тюрьму.

Внешняя политика Ивана III.

Во время княжения Ивана III в 1502 г. прекратила свое существование Золотая Орда.

Москва и Литва часто воевали из-за Русских земель, находящихся под Литвой и Польшей. По мере усиления власти великого государя Московского всё больше русских князей со своими землями переходили от Литвы к Москве.

После смерти Казимира Литва и Польша вновь разделились между его сыновьями, Александром и Альбрехтом, соответственно. Великий князь литовский Александр женился на дочери Ивана III Елене. Отношения между зятем и тестем ухудшались, и в 1500 г. Иван III объявил войну Литве, которая прошла успешно для Руси: были завоеваны части Смоленского, Новгород-Северского и Черниговского княжеств. В 1503 г. был подписан договор о перемирии на 6 лет. Иван III Васильевич отклонил предложение о вечном мире, пока не будут возвращены Смоленск и Киев.

В итоге войны 1501-1503 гг. великий государь Московский принудил Ливонский орден платить дань (за г. Юрьев).

Иван III Васильевич за время своего правления предпринимал несколько попыток подчинить Казанское царство. В 1470 г. Москва и Казань заключили мир, а в 1487 г. Иван III взял Казань и возвел на престол хана Махмет-Аминя, который 17 лет был верным послушником московского князя.

Реформы Ивана III

При Иване III началось оформление титула «великого князя всея Руси», а в некоторых документах он называет себя царем.

Для внутреннего порядка в стране Иван III в 1497 г. разработал Свод гражданских законов (Судебник). Главным судьей был великий князь, высшим учреждением стала Боярская дума. Появились приказная и поместная системы управления.

Принятие Судебника Ивана III стало предпосылкой установления на Руси крепостного права. Закон ограничивал выход крестьян и давал им право перехода от одного владельца к другому один раз в году (Юрьев день).

Итоги правления Ивана III

При Иване III значительно расширилась территория Руси, Москва стала центром русского централизованного государства.

Эпоха Ивана III ознаменована окончательным освобождением Руси от татаро-монгольского ига.

Во время правления Ивана III были построены Успенский и Благовещенский соборы, Грановитая палата, церковь Ризоположения.

Иван 3 Васильевич родился 22 января 1440 г. Он был сыном Московского князя Василия 2 Темного и дочери князя Ярослава Боровского - Марии Ярославны. Больше известен князь Иван 3 под именем Иван Святой или Иван Великий. В краткой биографии Ивана 3 необходимо упомянуть о том, что он с самых молодых лет помогал незрячему отцу. Стремясь сделать законным новый порядок передачи власти, Василий 2 назвал своего сына Ивана великим князем еще при жизни. Все грамоты того времени составлялись от имени двух князей. Уже в 7 лет Иван Васильевич был обручен с дочерью князя тверского Бориса, Марией. Планировалось, что этот брак станет символом примирения соперничающих княжеств Тверского и Московского.

Впервые возглавил войско князь Иван 3 Васильевич в возрасте 12 лет. И поход на устюжскую крепость оказался более чем успешным. После победоносного возвращения Иван обвенчался со своей невестой. Иван 3 Васильевич совершил победоносный поход в 1455 г., направленный против вторгшихся в русские пределы татар. А в 1460 г. смог закрыть татарскому войску путь на Русь.

Князь отличался не только властолюбием и настойчивостью, но и умом, рассудительностью. Именно великое княжение Ивана 3 стало первым за долгое время, не начавшимся с поездки за получением ярлыка в Орду. В течение всего периода правления Иван 3 стремился к объединению северо-восточных земель. Силой или с помощью дипломатии князь присоединил к своим землям территории Чернигова, Рязани (частично), Ростова, Новгорода, Ярославля, Димитровска, Брянска и так далее.

Внутренняя политика Ивана 3 была сосредоточена на борьбе с княжеско-боярской аристократией. В период его властвования было введено ограничение на переход крестьян от одного помещика к другому. Это разрешалось только в течение недели до и недели после Юрьева дня. В армии появились артиллерийские части. С 1467 по 1469 гг. Иван 3 Васильевич вел военные действия, направленные на подчинение Казани. И в результате поставил ее в вассальную зависимость. А в 1471 г. присоединил к Русскому государству и земли Новгорода. После военных конфликтов с Литовским княжеством в 1487 – 1494 гг. и 1500 – 1503 гг. территории государства были расширены за счет присоединения Гомеля, Стародуба, Мценска, Дорогобужа, Торопца, Чернигова, Новгорода-Северского. Крым в этот период оставался союзником Ивана 3.

В 1472 г. (1476) Иван Великий прекратил выплату Орде дани, а Стояние на Угре в 1480 г. ознаменовало окончание татаро-монгольского ига. За это князь Иван получил прозвище Святой. На период правления Ивана 3 приходится расцвет летописания и зодчества. Возведены такие памятники архитектуры, как Грановитая палата и Успенский Собор.

Объединение множества земель требовало создания единой правовой системы. И в 1497 г. был создан судебник. Судебник Ивана 3 объединял правовые нормы, ранее отраженные в «Русской Правде» и Уставных грамотах, а так же отдельных указах предшественников Ивана Великого.

Иван 3 государь всея Руси, дважды был женат. В 1452 г. вступил в брак с дочерью тверского князя, которая умерла в тридцатилетнем возрасте. По мнению некоторых историков, она была отравлена. От этого брака остался сын Иван Иванович (Молодой).

В 1472 г. он женился на византийской царевне Софье Палеолог, племяннице Константина 9, последнего византийского императора. Этот брак принес князю сыновей Василия, Юрия. Дмитрия, Семена и Андрея. Стоит отметить, что второй брак Ивана 3 стал причиной сильной напряженности при дворе. Часть бояр поддерживали Ивана Молодого, сына Марии Борисовны. Вторая часть оказывала поддержку новой великой княгине Софьи. В то же время князь принял титул Государя всея Руси.

После смерти Ивана Молодого великий Иван 3 короновал своего внука Дмитрия. Но, интриги Софьи скоро привели к изменению ситуации. (Дмитрий умер в тюрьме в 1509 г.). Перед смертью, Иван 3 провозгласил своим наследником сынаВасилия . Князь Иван 3 умер 27 октября 1505 г.

Иван III, великий князь Московский, правил с 1462 по 1505 год. Еще при жизни слепого отца - Василия II Темного он стал его соправителем, а в 22 года наследовал великокняжеский престол. К тому времени он был уже женат на дочери тверского князя Марии. Семейный союз их скрепили помолвкой, когда княжичу исполнилось шесть лет. Василий Темный при жизни дождался внука - род Рюриковичей не должен прерываться.

Невзгоды, постигшие великого князя Московского в юности, закалили его волю. Именно он завершил процесс объединения русских земель вокруг Москвы и подготовку к решающей войне с Большой Ордой, к победе при «стоянии на Угре». Иван III Васильевич, взойдя на отцовский трон, все силы направил на то, чтобы расширить московские владения и подчинить себе все русские земли. Некогда затерянная в глухих лесах Москва поглотила Ярославское и Ростовское княжества, вольный Новгород Великий - самый богатый торговый город на Руси и, наконец, Тверское княжество.

Сын Василия Темного, неутомимого борца за возвышение стольного града Москвы, сумел объединить почти всю Русь и стал действительно первым государем всея Руси. Н. М. Карамзин считал великого князя Ивана III Васильевича крупнейшим государственным деятелем. По его словам, он был «герой не только российской, но и всемирной истории».

Другой важнейшей заслугой Ивана III Васильевича перед российским Отечеством стала окончательная ликвидация ордынского ига над русской землей, которое длилось почти два с половиной столетия и стало самым большим историческим бедствием не только для русского, но и для многих других народов Руси.

При Иване III Россия получила международное признание как большое и сильное в экономическом и военном отношении государство. В западноевропейской генеалогии многие авторы вообще начинают родословную русских правителей «от Иоанна III», а известный английский историк, поэт и публицист Джон Мильтон в своем трактате «Краткая история Московии» подчеркивал, что «Иван Васильевич первый прославил русское имя, до сих пор неизвестное».

Словам Джона Мильтона словно бы вторит Н. М. Карамзин в его неувядаемой «Истории государства Российского»: «Отселе история наша приемлет достоинство истинно государственной, описывая уже не бессмысленные драки Княжиския, но деяния Царства, приобретающего независимость и величие. Разногласие исчезает вместе с нашим подданством татарам; образуется Держава сильная, как бы новая для Европы и Азии, которыя, видя оную с удивлением, предлагают ей знаменитое место в их системе политической».

Не случайно Николай Михайлович Карамзин назвал первую главу шестого тома своей «Истории государства Российского» многозначительными словами - «Государь, Державный Великий князь Иоанн III Васильевичъ»…

Первым серьезным «приобретением» великокняжеской Москвы при Иване III Васильевиче стал семейный союз с родом рязанских князей. Рязанский князь Иван Федорович поддерживал дружбу с его отцом, во всем подчиняясь воле великого князя Московского Василия II Темного. Перед самой смертью он отдал свое родовое владение и 8-летнего сына Василия на попечение Ивана III Васильевича.

Когда же в 1464 году наследнику обширных рязанских земель исполнилось 17 лет, великий московский князь женил его на своей сестре Анне, дал верного себе духовника и отпустил на самостоятельное княжение в город Рязань. Так наполовину была решена задача объединения двух больших русских княжеств. Рязанское же географически прикрывало северного соседа со стороны Дикой Степи - так назывались степные земли, где жили воинственные кочевые народы, постоянно совершавшие набеги на Русь.

С северным соседом Москвы - Ярославским княжеством - было намного проще, поскольку оно давно подпало под московское влияние. Многочисленные ярославские князья мирным путем попали под державную руку Ивана III Васильевича. Наиболее родовитые из них сохранили свои богатые вотчины, со временем стали боярами. Присоединение сопровождалось общим описанием ярославских земель, чтобы упорядочить службу «добрых» бояр и детей боярских великокняжескому дому.

Соседнее Ростовское княжество тоже мирно лишилось остатков былой независимости. Великий князь Московский Иван III дал ростовским князьям крупный денежный выкуп как компенсацию за «половину» Ростова, то есть земель княжества.

Москва, набиравшая историческую мощь, теперь уже военной силой решала вопросы взаимоотношений с осколками Золотой Орды, в первую очередь с Казанским ханством. Воцарившийся там хан Ибрагим открыто проводил враждебную Москве политику. Восточное приграничье русских земель постоянно находилось под ударами казанцев, главной целью набегов которых было пленение русских людей и продажа их в рабство.

В 1467–1468 годах московское войско под начальством воевод Ивана Патрикеева и Ивана Стриги-Оболенского предприняло первый поход на Казань. К нему присоединилось войско казанского царевича Касима, желавшего сбросить с ханского трона Ибрагима. Поход закончился неудачей: отсутствие дорог, четкой координации военных усилий и непогода вынудили московских воевод уйти с волжского правобережья восвояси.

Второй поход возглавил брат Ивана III - Юрий Васильевич, весьма одаренный в военном деле человек. В 1469 году хорошо укрепленную Казань осадили, и хан Ибрагим был вынужден капитулировать, устрашенный неизбежным штурмом города. Москва продиктовала условия мирного договора.

Хан Ибрагим поклялся на Коране отпустить всех православных рабов и пленных, взятых казанцами за последние 40 лет, не нападать больше на пограничные русские земли и не брать людей в плен, не грабить русских купцов на Волге и разрешать им свободно торговать, не вступать в военные союзы с недругами Москвы. На таких условиях великий князь Московский Иван III Васильевич оставил побежденного Ибрагима на ханском престоле.

Следующим важным шагом в собирании Руси вокруг Москвы стало присоединение к ней Великого Новгорода, средневековой боярской республики на Руси. Новгородская земля заметно превосходила московские владения, а сам Вольный Новгород являлся богатым купеческим городом, торговавшим с половиной Европы.

Господин Великий Новгород был «вечевой» республикой, где высшим должностным лицом являлся почитаемый гражданами архиепископ, имевший даже свой тяжеловооруженный конный «владыческий» полк. Всеми городскими делами управляли выборные посадники - по два человека одновременно - и бояре, составлявшие Совет господ. Однако важнейшие решения Совета утверждались общим собранием свободных новгородцев - вечем.

К сильному Новгороду Иван III Васильевич «подбирался» через Псков, который когда-то являлся «пригородом» вольного города. Но со временем город-крепость Псков стал вполне самостоятельным государственным образованием. Только в церковном отношении Псков еще зависел от Новгорода - архиепископ последнего назначал своего псковского наместника.

Псковская республика постоянно находилась в военном противостоянии с агрессивным во все времена Ливонским орденом. Отряды немецких рыцарей постоянно вторгались на русские земли, безжалостно сжигая приграничные городки и селения. Весной 1463 года ливонские рыцари напали на псковский Новый Городок «со многим замышлением» и подвергли его артиллерийскому обстрелу. Военные действия в псковском приграничье продолжались несколько месяцев.

В таких случаях Псков с «челобитьем» вынужденно обращался к старшему собрату - Великому Новгороду или к московским великим князьям. В 1463 году новгородцы не оказали Пскову военной помощи в его войне с Ливонским орденом. А Иван III Васильевич не замедлил прислать сильное войско под командованием воеводы Федора Шуйского. Орденские власти были вынуждены пойти на перемирие, чтобы не втягиваться в большую войну с усиливавшимся Московским государством.

Псковичи в грамоте благодарили великого князя Московского за скорую военную помощь, жаловались на то, что новгородцы не пропускают к нему послов города Пскова через свои земли. И ко всему прочему благодарные горожане просили назначить в Псков епископа из местного духовенства.

Москва усиливала давление на Великий Новгород, добиваясь его подчинения великокняжеской власти. Главной противоборствующей силой Москве в Вольном городе на берегах Волхова была влиятельная и богатая семья бояр Борецких. В конце 1470 года боярская республика открыто бросила вызов Москве.

В первом случае новгородцы без согласия с московским митрополитом Филиппом избрали себе архиепископа Феофила вместо умершего архиепископа Ионы. Во втором случае бояре Вольного города пригласили к себе на княжение православного князя Михаила Олельковича, прибывшего из Литвы и тяготевшего к ней. И опять это было сделано без согласия великого московского князя. Уже только эти два случая по мироположению той эпохи давали Ивану III Васильевичу право пойти на применение военной силы к Новгородской республике.

Великий князь Московский тщательно готовился к военному походу на Новгород. К тому времени часть бояр Вольного города, выступавших против Москвы, во главе с вдовой боярина Борецкого Марфой сумели заручиться поддержкой польско-литовского короля Казимира IV, который обязывался «всести на коня» и выступить на стороне Новгорода в случае его военного конфликта с Москвой. Однако вскоре король оказался втянутым в конфликт с Венгрией, и сторонники Борецких очутились в международной изоляции.

Присоединение Вольного города к Москве великий князь осуществлял самыми решительными, хорошо продуманными мерами. В марте 1471 года Иван III Васильевич собрал в Москве расширенный военный совет, на который пригласил братьев - удельных князей, епископов, князей, бояр и даже самых авторитетных из «воев». Предстоящему военному походу придавался характер государственного политического значения.

Свободолюбивым новгородцам отправили великокняжескую грамоту, в которой те прямо обвинялись в отступничестве от православия в латинскую веру. Слово «измена» в грамоте увязывалось с переходом русских людей в «латинство».

В Тверь и Псков поспешили великокняжеские послы с просьбой о военной помощи. В грамотах, посланных в эти города, Иван III перечислил «вины» новгородцев: «Отчина моя Новгород Великий отступают от мене за короля, а архиепископа свово поставити им у его митрополита Григория латынина суща».

Ссылаясь на «старину», великий князь Иван III Васильевич требовал полного подчинения Вольного города. Перед выступлением из Москвы Иван III «прием благославление от митрополита Филиппа и от всего святейшего собора». В поход он взял с собой ученого дьяка Степана Бородатого, умевшего «говорить по летописям». Летописи оправдывали завоевательные планы Москвы в отношении Новгорода, указывая, что город на Волхове «из старины» являлся «отчиной» владимирских князей.

Попытка же сторонников всесильной и жестокой боярыни Марфы Борецкой оставаться и впредь независимыми от Москвы, да еще с помощью иноземцев, изображалась как «крамола». Все эти шаги способствовали сплочению московского войска, в глазах народных масс оправдывалась военная акция против Новгорода Великого.

С точки зрения военного искусства новгородский поход московской рати был тщательно спланирован. Стратегическая идея великого князя заключалась в том, чтобы охватить Новгород войсками с запада и востока. Тем самым он отрезался от Литвы и собственных северо-восточных владений, откуда могла прийти военная помощь.

Иван III Васильевич лично командовал главными силами московского войска. Они выступили в середине июня и медленно двинулись через Тверь и Торжок к озеру Ильмень. Перед этим в поход отправились еще три рати. Первая - «воевать» восточные новгородские земли. Вторая рать под командованием воевод Пестрого-Стародубского и Холмского, назначенного старшим, в 10 тысяч человек, отправилась к Руссе. Оттуда было рукой подать до литовского рубежа. На реке Шелони воеводе Холмскому предстояло соединиться с псковскими полками и наступать на Новгород с запада.

Отряд воеводы Оболенского пошел на Вышний Волочек и дальше на Новгород по берегу реки Мсты. По пути московские ратники безжалостно разоряли новгородскую землю. Воеводы жестокими расправами над пленниками старались нагнать страх на вольных горожан, сломить их волю к сопротивлению.

С получением тревожных вестей в Новгороде стали собирать ополчение численностью в 40 тысяч ратников. Это были большей частью плохо вооруженные горожане, не имевшие военной подготовки. Во главе новгородского ополчения встали посадники Василий Казимир и Дмитрий Борецкий. Движение московских ратей с разных сторон вынудило посадников разделить собранные силы. Двенадцатитысячное войско поспешило на защиту восточного Заволочья.

Отборная «кованая рать» пошла к реке Шелони. Туда же поплыла по озеру Ильмень «судовая рать». Новгородцы решили не дать псковичам соединиться с москвичами и, дождавшись обещанной помощи из Литвы, обрушиться на войско Ивана III. Однако на реке Шелони новгородцы неожиданно для себя столкнулись с ратью воеводы Холмского. Тот медлил с переправой через реку, ожидая помощи от великого князя. А среди новгородцев начался раздор из-за того, нападать ли на противника немедленно или нет.

14 июля 1471 года на берегу реки Шелони произошла кровавая битва. Воевода Холмский переправил через реку свою рать, и москвичи «яко львы рыкающие» бросились на новгородцев. Тем поначалу удалось потеснить нападавших благодаря численному превосходству. Однако подоспевшая хорошо вооруженная московская конница, в том числе отряд касимовских служилых татар, изменила ход сражения. Среди новгородцев на поле брани не было единства. С места не двинулся архиепископский конный полк. Шелонская битва закончилась бегством новгородцев и их кровавым избиением.

В битве не участвовали ни псковичи, ни «двор» великого князя. Численность сражавшихся воинов воеводы Холмского оценивается всего в 5 тысяч человек. Новгородцев же на берегах Шелони было до 40 тысяч. Из них погибло 12 тысяч, а две тысячи попали в плен, в том числе и оба посадника, показавшие полное неумение командовать городским ополчением. Победителям достался весь неприятельский обоз и множество речных судов «ладейной рати».

Новгородское войско, посланное в Заволочье, потерпело поражение на Северной Двине от московских полков воеводы Василия Образца. Теперь сам Вольный город защищать было некому. К тому же на берегу Шелони в «кошевых вьюках» посадников обнаружили списки договора Новгорода с польским королем и великим князем Литовским - лучшего подтверждения «крамоле» нельзя было и придумать.

Из Новгорода в стан главных сил московской рати приехали послы просить мира «по всей воле» великого князя. Они просили не разорять беззащитный город. Впрочем, в планы Ивана III Васильевича это и не входило. На Новгород наложили огромную контрибуцию в 16 тысяч рублей, и он обязывался «не отставать» от Москвы.

Бояре привели новгородцев к присяге великому князю Московскому. Тот в знак государевой милости отпустил из плена всех «мелких людей». Часть бояр из «литовской» партии заточили в тюрьмы Москвы и Коломны, а часть казнили, в том числе и сына Марфы Борецкой - посадника Дмитрия.

Коростынский мирный московско-новгородский договор признавал Москву «отчиной» Великого Новгорода, «мужей вольных». Боярская республика лишалась права вести самостоятельную внешнюю политику. Правда, с государственной самостоятельностью Новгородской республики было еще не покончено. Но теперь это было делом времени.

После победного новгородского похода великий князь Иван III Васильевич, у которого жена Мария умерла в 1467 году от горячки, решил жениться. Но так, чтобы это пошло на пользу международному положению Московского государства. Великокняжескую невесту выбирали со всем «тщанием».

В конце концов была выбрана племянница последнего византийского императора из династии Палеологов и дочь покойного властителя греческого Пелопоннеса Фомы Зоя (Софья) Палеолог. Она воспитывалась в Риме под высоким покровительством Папы Сикста IV, стремившегося, как и его предшественники, раздвинуть границы католического мира на Восток.

Великокняжеский сват Иван Фрязин встретил у Зои Палеолог благосклонный прием и в конце года возвратился в Москву. Он доставил из далекого Рима жениху «лик грецкой царевны, на кипарисовой доске писанный», то есть живописный портрет невесты императорских кровей.

В 1472 году Софья благополучно добралась через «тридевять земель» до Москвы и по русскому обычаю обвенчалась с Иваном III Васильевичем в пока еще деревянном Успенском соборе. Прибывший с ней папский легат скоро убедился в безуспешности попыток склонить великого князя и митрополита Филиппа к принятию унии - соединения - православия с католичеством и с большим почетом покинул двор московского государя.

В том же 1472 году произошло еще одно знаменательное событие - к Московскому великому княжеству присоединилась Великая Пермь с ее богатыми пушными промыслами и лесными угодьями. Владения Москвы все дальше простирались на Восток, перешагнув на севере Камень (Уральские горы).

Тревога постоянно держала в напряжении Москву, почти не знавшую мирных лет. Русское государство находилось, по сути дела, в состоянии необъявленной войны с сильными соседями - Ливонским орденом, Великим княжеством Литовским, Швецией. На границе с ними то там то здесь вспыхивали вооруженные конфликты - противная сторона нападала на русское приграничье.

Но главная опасность уже не одно столетие надвигалась на Русь с юга, из Дикой Степи. На сей раз от преемника Золотой Орды, основанной ханом Батыем - Большой Орды.

Понимая, что русские земли полностью уходят от его, теперь уже номинальной, власти, большеордынский хан Ахмат летом 1472 года пошел в большой поход на Москву. Когда его конная армия подошла к реке Оке, там уже стояли сторожевые московские полки, занимавшие удобные позиции на речных переправах, которые к тому же оказались хорошо укрепленными завалами и частоколами. Сам Иван III находился во главе большого полка в городе-крепости Коломне.

Прямой путь на близкую для конных полчищ Москву оказался надежно прикрыт и к ней можно было прорваться только с боем и ценой огромных потерь в людях и конях. Тогда хан Ахмат повернул на запад, пытаясь найти обходной путь для своего многотысячного войска, обремененного обозами.

Тогда большеордынцы напали на городок Алексин с его деревянной крепостью. Первый вражеский приступ алексинцы успешно отбили. Но на второй день ахматовцы сумели поджечь деревянные крепостные стены, огонь с которых перекинулся на городские строения. Горожане гибли в огне пожара, а тем, кому удалось вырваться из охваченного пламенем города, пришлось разделить участь пленников. Двухдневная оборона Алексина позволила русским полкам перекрыть речные переправы за городом.

Большие потери, понесенные ханом Ахматом под Алексином и при попытках перейти реку Оку, заставили большеордынское войско уйти восвояси, в степи. После этого неудачного похода Большой Орды на Московскую Русь Иван III Васильевич сократил и без того уже небольшую дань ордынцам почти вдвое.

В 1475 году великий князь Московский не без облегчения узнал, что Ахмат начал войну с крымским ханом Менгли-Гиреем. Это стало удобным поводом для полного прекращения выплаты русскими землями дани Орде.

Передышка в противостоянии с ордынцами позволила великому князю Ивану III окончательно уладить новгородские дела. Вечевое правление в Вольном городе стало входить в прямое противоречие с московским государственным укладом. Население Новгорода - и «черный люд», и боярство - не могло простить сторонникам Москвы Шелонского побоища.

Обстановка в Вольном городе накалялась. В конце концов это вылилось в то, что бояре Неревского «конца» (одной из частей города), ориентировавшиеся на Литву, устроили погром Славенского «конца», тяготевшего к Москве: жители Славковой улицы подверглись грабежу, после чего они послали великому князю грамоту с жалобой на неревских бояр. Так на повестку дня встал вопрос о полной ликвидации Новгородской республики, просуществовавшей не одно столетие.

В октябре 1475 года Иван III Васильевич отправился в новый новгородский поход, на сей раз с «миром», но «с людьми многими». Он ехал в свою «отчину» творить суд и расправу над верноподданными. Псковский летописец отметил: «новгородцы, люди житии и моложьшии, сами-его призвали на тые управы, на них насилье… посадники творили».

По пути к московским дружинам присоединились тверская рать, а потом и псковичи, уже полностью отложившиеся от Вольного города Новгорода. Медленно двигался по новгородским дорогам великокняжеский поезд - Иван III действительно ехал с «миром», а не шел войной. На каждом стане к нему приходили челобитчики - «жалобники». Жаловались бояре, купцы, житьи люди, горожане, крестьяне-смерды. Больше всего жалоб пришлось на долю посадников и бояр «литовской» партии. Псковичи жаловались на то, что совсем недавно новгородские боярские «ключники» разграбили их пограничную волость Гостянино. В ходе этого «наезда» на псковские селения боярские «ключники» повесили 65 мирных жителей.

Новгородцы, пошумев на вече, решили обороняться, рассчитывая прежде всего на мощные стены каменной крепости. Городской воевода В. Гребенка-Шуйский с горожанами даже соорудили деревянную стену на судах, перегородив ею реку Волхов, опасаясь нападения московской «судовой рати».

Иван III Васильевич 21 ноября прибыл в Городище - резиденцию новгородских князей на правом берегу Волхова, всего в трех километрах выше Новгорода. Московская рать, тверичи и псковичи разбили походный лагерь на берегу Ильмень-озера. Началось известное в отечественной истории «Городищенское стояние».

В Вольном городе несколько успокоились, поняв, что приступа не будет. Вскоре в Городище явился глава Новгородской республики архиепископ Феофил для ведения мирных переговоров. Великий князь дал пир в честь послов, но решительно отклонил все их просьбы. А московские бояре продиктовали им волю своего государя: править в Новгороде, как в Москве, иметь там не своего выборного посадника, а только московского, а «вечю колоколу» больше не быть.

После этого московские сторожевые дозоры взяли город-крепость и особенно городские ворота в кольцо. Последовал еще один удар по вольным новгородцам: их князь-воевода В. Гребенка-Шуйский перешел на службу к Ивану III Васильевичу и был им весьма благосклонно принят. Тогда новгородцы окончательно уступили всем требованиям московских властей.

Новгородская республика, насчитывавшая несколько веков, перестала существовать. Вечевой колокол и важные архивные документы увезли в Москву. Великий князь устроил суд над своими противниками из числа новгородского боярства. Шесть из них, наиболее влиятельных, заковали в цепи и отправили вслед за вечевым колоколом. Их вотчинные земли отписали в «отчину» Ивана III Васильевича, как и владения двух больших монастырей.

В следующем году великий князь приказал арестовать непримирившуюся боярыню Марфу Борецкую с внуком Василием, близких ей бояр, архиепископа Феофила. Назначенный в Новгород наместником боярин Яков Захарьин-Кошкин завершил искоренение древнего новгородского боярства: он обвинил в измене разом весь Новгород. Грандиозный процесс, организованный им, оказался последним, так как судить больше было некого. Одних бояр наместник «пересече» и перевешал, других отправил под стражей в Москву - они выселялись вместе с семействами. Московские власти присвоили богатства новгородских крупных землевладельцев.

Не успели «замирить» Новгород, как в Московском государстве против великого князя поднялся феодальный мятеж, на сей раз связанный с родными братьями Ивана III Васильевича - Андреем Большим, Борисом и Андреем Меньшим. Причем первые два оказались связанными с новгородцами. Братья, удельные князья, считали, что все новые территориальные приобретения Москвы должны делиться между великим князем и удельными князьями. Однако тот думал совсем иначе.

В ответ Иван III совершил в конце 1479 года еще один поход на Новгород с главными военными силами. Он осадил непокорный город и больше недели днем и ночью обстреливал город из пушек - «наряда». Горожане были вынуждены отдать себя «на всю государеву волю».

Затем последовал «грозный государев розыск» - казнили сотню изменников, а около пятнадцати тысяч боярских и купеческих семей в принудительном порядке выселили в Москву и окрестные районы. Конфискованные имения раздали служилым московским людям «двора» великого князя Московского.

Когда Иван III Васильевич в феврале 1480 года возвратился в Москву, Андрей Угличский и Борис Волоцкий открыто бросили вызов старшему брату. Непокорные удельные князья с семьями отъехали к литовскому рубежу и попросили военной помощи у короля Казимира IV. Тот войска мятежным братьям не дал, хотя и выделил их семьям для «кормления» город Витебск. Иван Васильевич через послов стал уговаривать родных братьев не рушить мир на Русской земле. Но те пока не шли на примирение.

Так в 1480 году Московское государство ожидала реальная угроза оказаться под ударом готовой оформиться вражеской коалиции: короля Казимира IV с его польскими и литовскими войсками; Ливонского ордена, выступавшего в военном союзе с немецкими городами в Лифляндии и Эстляндии - Ригой, Ревелем, Дерптом; и хана Большой Орды Ахмата, жаждавшего реванша.

Ордынское иго над Русью доживало последние годы. Орда переживала полный распад и внутренний хаос. На ее огромной территории образовались Крымская, Ногайская, Казанская, Астраханская и Сибирская орды, ставшие самостоятельными государствами - ханствами. Большая Орда владела землями от Волги до Днепра и претендовала на наследство всей Золотой Орды, в том числе и на дань с русских княжеств. Большеордынский хан Ахмат, почувствовавший силу после изгнания из столицы Крыма Бахчисарая своего врага хана Менгли-Гирея, решил вновь покорить Русь.

Свои действия хан Ахмат начал с угрозы. В Москву прибыло его посольство к великому князю с требованием уплаты дани «за прошлая лета» и приезда князя на поклон к хану Большой Орды. Однако внешнеполитическая ситуация уже давно была против наследников некогда могучей Золотой Орды.

Казанский летописец так описывает прием ханских послов Иваном III Васильевичем: «Великий же князь… приим басму (тонкая металлическая пластина с изображением хана, выдававшаяся монголо-татарскими ханами в XIII–XV веках как верительная грамота) его и плевав на ню, излома ее, и на землю поверне, и потоптп ногама своима, и гордых послов всех изымати повеле, а одного отпусти живе…»

После этого решающее военное столкновение Московского великого княжества и Большой Орды было не за горами. У хана Ахмата оставался только один путь восстановления верховной власти над непокорными русскими землями - победоносная война. В случае поражения он мог потерять у себя в степи все - и власть, и саму жизнь. Стороны стали без промедления готовиться к большой войне.

Летом 1480 года в Москву от порубежной стражи и купцов-лазутчиков стали приходить достоверные сведения о том, что военная машина Большой Орды пришла в движение. Ордынского нашествия уже ждали, и русские войска были собраны. Началось быстрое прикрытие всех переправ через реку Оку - в то время южную границу Московского государства.

Загодя собранные полки заняли традиционную линию обороны «по берегу». Брат великого князя Андрей Васильевич двинулся в Тарусу, сын Иван Иванович Молодой встал с ратью у города Серпухова. Сам великий князь Иван III Васильевич прибыл в Коломенскую крепость. Собранные там полки простояли в тревожном ожидании вражеского нападения два месяца.

Времена менялись. Если раньше Золотая Орда могла выставить для карательного, грабительского похода на Русь 100 тысяч разноплеменных всадников, то теперь конное войско хана Ахмата исчислялось в 30–40 тысяч человек, способных, однако, опустошить, испепелить и обезлюдить огромные территории. При условии, разумеется, успешного прорыва через пограничную черту.

Иван III Васильевич располагал примерно такими же военными силами, но конницы у него было гораздо меньше, преобладала пешая рать. На помощь к нему прибыли полки тверского великого князя. Из Пскова помощь прийти не могла - ливонские рыцари вновь напали на Псковщину. Великому князю Московскому приходилось опасаться и двух младших мятежных братьев.

Хан Ахмат, получив, в свою очередь, от лазутчиков известие о занятии русскими войсками «берега», решил обойти их с запада и оттуда ударить по Москве. Ордынское конное войско вступило на территорию Великого княжества Литовского, владевшего тогда городом Вязьмой, и южнее Калуги переправилось через Оку. Теперь естественным рубежом между противниками могла стать пограничная русско-литовская река Угра.

Передышка использовалась Иваном III Васильевичем для замирения с мятежными братьями. Они с дружинами обязывались «вборзе» (быстро) прийти на помощь старшему брату - великому князю. О том, насколько серьезной была обстановка, свидетельствует то, что московский государь отослал жену Софью с малолетними детьми из столицы на Белоозеро вместе с великокняжеской казной.

Дальняя разведка ордынцев русскими сторожевыми заставами велась непрерывно. Вскоре прояснилось направление удара ордынского войска, и Иван III, умелый полководец той эпохи, произвел новую перегруппировку своих войск. Полки из Серпухова и Тарусы перешли к западу, в город Калугу, и заняли берег Угры.

Эти места были хорошо известны московской пограничной страже. Все удобные для переправы конницы места, броды и «перелазы» занимались крепкими заставами или целыми полками. И великокняжеские воеводы успели это сделать раньше, чем неприятель подошел к Угре.

Сам великий князь разместился в Кременце - между Медынью и Боровском, примерно в 50 км от русских позиций на берегах Угры. Отсюда он мог подать помощь на любой участок «берега» и одновременно заслонить Москву со стороны Литвы, о намерениях которой гадать не приходилось.

Великий князь предпринял и такой шаг в противоборстве с Большой Ордой, как посылка вниз по Волге русской «судовой рати» под командованием воеводы князя Василия Звенигородского и татарского «служилого царевича» Удовлета (Нурдовлета). Им ставилась задача отвлекающих боевых действий «над улусами ордынскими» - то есть в тылу у хана Ахмата.

Конное войско ордынцев могло быстро передвигаться вдоль берега Уфы, выбирая слабо защищенные, удобные для переправы места. На узкой реке в разных местах были удобные броды или просто «перелазы» для малых конных отрядов. Поэтому исключительно важной задачей береговых воевод явилась организация надежной зашиты всех наиболее уязвимых мест.

Русское войско над Угрой впервые массово применяло огнестрельное оружие. Многочисленные отряды «пищальников» - ратников, вооруженных ручными пищалями, «ручницами» - занимали позиции на наиболее уязвимых речных переправах. «Стояние на Угре» примечательно и массовым применением артиллерии: пушек и «тюфяков» - короткоствольных орудий, стрелявших «дробосечным железом», как тогда называли картечь.

Ордынская конница во всем своем устрашающем числе появилась в начале октября в самом удобном месте для перехода через реку - близ угорского устья. Именно здесь хан Ахмат задумал перебраться через реку с главными силами конницы и обозами. Ровная местность вполне позволяла развернуться коннице в несколько десятков тысяч всадников, не считая огромного обоза.

Историческое «стояние на Угре» продолжалось с октября по ноябрь. Само сражение на переправах через Угру длилось четыре дня, начавшись в час пополудни 8 октября. В тот день противники сошлись лицом к лицу. У самой воды выстроились полки князя Ивана Ивановича Меньшого - задача их состояла в том, чтобы не дать ордынской коннице перейти реку и завязать бой на левобережье. Русские лучники, «пищальники» занимали берег длинными цепями. Отряды «огненных стрельцов», пушки, тяжелые пищали и «тюфяки» с береговых высот прямой наводкой прикрывали броды.

За пешими ратниками, которые вели лучный и огневой бой, в готовности вступить в рукопашную схватку стояли конные полки дворян и детей боярских в доспехах, с «ручницами». Их задача состояла в том, чтобы сбросить ордынцев назад в реку, если им где-нибудь удастся зацепиться за левый речной берег.

Великокняжеские воеводы выстроили на берегу еще и третью боевую линию. За частоколом стояла пешая «посошная рать», «посоха» (ополчение военнообязанных крестьян). Ей предстояло вступить в бой в том случае, если ханская конница прорвет первые две боевые линии.

Хан Ахмат в ярости четыре дня гнал и гнал через речные переправы свои конные тысячи под прикрытием лучников. Татарские конники бросались в воды неширокой реки, пытаясь выбраться на противоположный берег и завязать там рукопашный бой. Медленно плывущих к русскому берегу ордынцев и их коней расстреливали из пищалей и разили картечью из «тюфяков». Тяжелые железные и каменные ядра поражали вражескую конницу на противоположном берегу. Ордынцы несли огромные потери - русские без промаха били в густые толпы ханских воинов.

Ордынцы сильно надеялись на своих конных лучников, которые в открытом поле могли засыпать противника тучами разящих стрел. Хороший лучник выпускал за одну минуту до десяти стрел. Но здесь каленые стрелы не достигали противоположного берега или из-за дальности полета теряли убойную силу. Тем же ханским лучникам, которые плыли через Угру, стрелять было просто невозможно - их кони с большим трудом преодолевали речное течение.

Русский летописец так описал сражение на реке Угре: «…наши стрелами и пищальми многих побища, а их стрелы меж наших падаху и никого не уезвляху». Это было свидетельство очевидца «стояния на Угре».

Хотя наступательный порыв ханского воинства с каждым днем терял силу, правитель Большой Орды продолжал бросать в прорыв через Угру свежие или отдохнувшие конные тысячи. Над рекой стоял грохот многих сотен пищалей и пушек. Вниз по реке течение гнало сотни и сотни трупов людей и коней. Русские огнедышащие линии ратников продолжали непоколебимо стоять на противоположном речном берегу.

После четырех дней беспрерывных атак конницы ордынцы попытались перейти Уфу выше по течению. Но их всюду встречали сильные заслоны русских воинов. Более того, в ближнем тылу войска хана Ахмата взялось за оружие население русских «верховских княжеств», еще остававшихся под властью Литвы. Ахмату пришлось выделить часть сил для «пленения» верховских городов.

Так и не вступил в войну с Великим княжеством Московским польский король Казимир IV - единственный реальный союзник Большой Орды в войне с Московской Русью. Стоявшие под Кременцом стратегические резервы Ивана III Васильевича надежно прикрывали Москву с западного направления. Ахмата особенно беспокоили действия русской «судовой рати» на Волге, где князь Василий Звенигородский и татарский царевич Удовлет громили ордынские становища.

Последнее сражение в «стоянии на Угре» произошло возле Опакова городища. Отчаянная попытка ордынской конницы прорваться здесь через оборонительные порядки великокняжеского войска успеха не имела. Опаковский брод оказался неодолимым препятствием для ахматовцев.

Война на берегах реки Угры для нападающей стороны стала заходить в стратегический тупик: русскую оборону прорвать так и не удалось, ханское войско редело. Приближалась большая беда для степняков - ранняя и суровая зима и связанная с ней бескормица для десятков тысяч коней ордынского войска и многих тысяч обозных верблюдов.

Действительно, в конце октября ударили жгучие морозы и реки «встали». Сразу после ледостава Иван III Васильевич отвел полки с берега Угры - держать по ней оборону уже не было смысла. Река перестала быть преградой для многочисленной вражеской конницы, а далеко растянутая линия русского войска становилась уязвимой для массированных ударов конного войска Большой Орды. Теперь великокняжеские полки изготовились для большого полевого сражения на дальних подступах к Москве.

Достоверно узнав, что великий князь с войсками отошел к Кременцу, а затем к Боровску, хан Ахмат так и не стал переходить Угру. Первым покинул тайно ханский походный лагерь племянник Ахмата Касым, который стал грабить литовские владения. По его следу ушла через несколько дней и вся Орда.

Ордынцы начали «воевать» южные земли Литовского государства. Последним военным делом хана Ахмата стало разграбление и сожжение легендарного города Козельска. Великий князь Литовский не торопился прийти на помощь своим подданным, не желая ввязываться в войну с Большой Ордой.

Однако долго грабить русские города и села Литвы ордынцам не пришлось. Великий князь Иван III Васильевич отправил в преследование степного войска своих братьев с воеводами во главе конных полков, чьи воины просто горели желанием сразиться с ахматовцами в чистом поле. Русская конница преследовала ордынцев буквально по пятам. От сражения с русскими в степи они отказались, уходя все дальше и дальше на юг.

Московский поход хана Ахмата стал предвестником его гибели. Он распустил конные войска на зимовку, за что поплатился головой. Его соперники, ногайские князья, тайно напали в степи на ханскую ставку и убили главу Большой Орды.

Через неделю после бегства неприятеля с обледенелых берегов Угры великий князь в Боровске распустил полки. Так с минимальными потерями в «стоянии на Угре» Иван III Васильевич добился полной победы, окончательно положившей конец ордынскому игу на Руси. В рождественский пост он торжественно, под колокольный звон, с молебнами, под великокняжеским стягом, въехал впереди московских полков в столицу Русского государства.

Победа на реке Угре поздней осенью 1480 года относится к тем подлинно историческим, великим феноменам, реальное значение которых с течением времени возрастает.

Русское государство в 1480 году располагало гораздо более мощными людскими и материальными ресурсами, чем союз князей во главе с Москвой за сто лет до «стояния на Угре». Если в русском войске на поле Куликовом отсутствовали полки многих княжеств, не поддержавших по различным причинам князя Дмитрия Донского, то теперь московские власти могли реально распоряжаться военными силами почти всей Русской земли. Полки для противостояния Большой Орде собирались на огромной территории. В походе к «берегу» участвовали и тверские полки, посланные на брань по требованию великого московского князя - государя всея Руси.

«Стоянием на Угре» не закончились военные тяготы Великого княжества Московского. Почти сразу же началась не менее трудная война с Ливонским орденом немецкого рыцарства.

Победа на берегах Угры позволила Ивану III Васильевичу направить военные усилия государства на защиту псковских и новгородских земель. Ливонский орден, воспользовавшись войной Москвы с Большой Ордой, вновь напал на русские пределы. Разбойному разгрому подверглись приграничные городки-остроги и сельские поселения.

В «наказание» за нападение на земли Пскова в поход выступает 20-тысячное московское войско во главе с воеводами Ярославом Оболенским и Иваном Булгаком. К Пскову стягиваются и новгородские полки. После необходимого отдыха в конце февраля 1481 года великокняжеское войско вторглось в пределы Ливонии и начало «воевать» владения немецких рыцарей.

Русские полки наступали по трем дорогам. 1 марта они впервые подступили к орденской столице городу-крепости Феллину. За день до этого магистр Ливонского ордена бросил собственную резиденцию и бежал к Риге. Князь Василий Шуйский с конным полком гнался за ним 50 верст, но так и не догнал, хотя и захватил личный обоз верховного магистра со всем его богатством.

Началась осада и бомбардировка Феллина. Город, славившийся хорошими укреплениями, обстреливался из пушек, тяжелых пищалей и «тюфяков». Результатом искусной стрельбы русских пушкарей стало разрушение части крепостной стены. Тогда рыцарский гарнизон феллинской цитадели запросил пощады. Московские воеводы назначили за отступление от города большой выкуп в две тысячи рублей.

Боевые действия против ливонцев продолжались. Были взяты сильные крепости Тарваст и Вельяд. Впервые русские войска подошли к самому центру владений немецкого Ливонского ордена. Поход крупных военных сил Москвы по глубокому снегу в разгар лютой зимы стал для ливонского рыцарства полной неожиданностью. Войска с тяжелой артиллерией и обозами по зимним дорогам совершали переходы до 20 километров в сутки.

Наступление русских войск и их глубокое проникновение в Ливонию поторопили Орден к заключению мирных договоров с Псковом и Новгородом и договора Пскова с пограничным ему Дерптским епископством.

Следует подчеркнуть миролюбивый характер заключенных договоров. Великий князь Московский Иван III Васильевич не посягал на территориальную целостность побежденного противника. Его цель - обеспечить безопасность на границах и создать благоприятные условия для торговли русских купцов, которым ливонцы строили самые различные препятствия.

Принципиальное значение русско-ливонских договоров 1481 года состоит в том, что они впервые узаконили отношения Русского централизованного государства с европейским партнером. В начальной части договоров впервые в международном акте встречается формула с упоминанием «великих государей царей русских», хотя до венчания Ивана IV Васильевича Грозного на царство оставалось еще целых 66 лет.

Защитив таким образом государственные границы, Иван III продолжил собирание русских княжеств в единую «горсть». На протяжении почти двух столетий главным соперником Москвы в борьбе за великое княжение Владимирское была Тверь. Ко времени «стояния на Угре» тверские князья еще сохраняли независимость, но их родовые земли оказались окруженными московскими со всех сторон.

Тверское княжество с 1446 года поддерживало политический и военный союз с Москвой. Тверские полки участвовали в походе на Новгород и в войне с Большой Ордой. Однако с 1483 года отношения между тверским князем Михаилом Борисовичем и Иваном III Васильевичем осложнились и вскоре привели к разрыву их союза, давшего много полезного Руси.

Причин было немало. Московские землевладельцы систематически захватывали порубежные земли тверских вотчинников, нарушая тем самым границу двух княжеств. Шла борьба за торговые пути и доходы с них. Московские власти переманивали к себе на службу тверичей. Но самое главное заключалось в том, что Тверское княжество теряло независимость.

Тверской князь Михаил Борисович решил опереться в противостоянии с Москвой на союз с королем Казимиром IV, женившись на его племяннице. В ответ на это великий московский князь пошел военным походом на соседнее княжество. Вооруженные пушками ратники во главе с наследником великокняжеского престола Иваном Ивановичем Молодым подступили к Твери. Та не имела достаточных сил для сопротивления. К тому же московские рати уже успели «пленить» тверскую землю и сжечь два городка. Помощи тверичам ждать было неоткуда.

Князь Михаил Борисович вынужден был отказаться от союза с Литвой и согласиться на «повиновение» великому князю Московскому, которому достались и все спорные пограничные земли. В такой ситуации Тверское княжество не могло долго оставаться независимым и не войти в состав централизованного Русского государства. Ивану III Васильевичу как искушенному политику требовался только предлог для ликвидации вооруженной рукой самостоятельного Тверского княжества.

Такой предлог вскоре появился. Московская стража перехватила тверского княжеского гонца в Литву: князь Михаил Борисович просил у короля Казимира IV полки с «великой» артиллерией, чтобы совместно с ним ударить по Москве. Такого вероломного шага своего супротивника великий князь Московский простить просто не мог - он решил его «наказать».

Второй тверской поход московской рати возглавил сам Иван III вместе с сыном Иваном. Великокняжеские полки обложили город, ремесленный и торговый посад которого сожгли. В походе участвовали родные братья великого князя с полками и новгородское ополчение. Затворившиеся в городе-крепости тверичи таких воинских сил просто иметь не могли.

Великий князь действовал не сколько силой, сколько уговорами и обещаниями. Он дал гарантии неприкосновенности владений тверских бояр, и те начали переходить к нему на службу. Это и решило участь князя Михаила Борисовича Тверского. Покинутый неверными боярами, он вместе с семьей и казной удачно бежал в Литву.

Великий князь Иван III Васильевич утвердил на тверском княжении своего наследника Ивана Ивановича Молодого. Таким образом Тверь со своими землями стала частью единого Московского государства.

Второй брак Ивана III сильно запутал династические отношения в Московском великом княжестве. Царевна Софья вступила в брак на невыгодных для нее условиях. Ее сыновья могли претендовать только на удельные княжества, но никак не на московский престол. Византийская царевна-гречанка не знала русского языка и не пользовалась популярностью среди подданных, в том числе и при великокняжеском дворе.

Московский государь, решая внешнеполитические проблемы, женил своего наследника, первенца Ивана Молодого Тверского на дочери православного правителя - господаря Молдавии Стефана Великого. В 1479 году Софья Палеолог родила сына Василия. Четыре года спустя Елена Волошанка родила Ивану III внука Дмитрия.

Княжичу Дмитрию исполнилось семь лет, когда умер его отец Иван Иванович Молодой. Тридцатидвухлетний наследник московского престола страдал легким недугом - «камчюгою в ногах», или подагрой. Вылечить его взялся «мистер Леон Жидовин», выписанный Софьей из Венеции. Несмотря на все старания иноземного врача, больной умер. Кончина наследника великокняжеского престола была выгодна «грекине», и по Москве пронесся слух, будто Ивана Молодого отравили итальянцы. Знаменитого венецианского врача вывели на площадь и отрубили голову.

Борьба за великокняжескую корону окончится только в конце жизни Ивана III Васильевича. А пока его внук Дмитрий в 1498 году, по достижении 15-летнего возраста, будет торжественно коронован на великое Московское княжение, но государем Русским ему не суждено будет стать.

При Иване III Васильевиче Русское государство претерпело значительные изменения. Удельные князья из года в год теряли влияние и роль как в политике, так и в экономической жизни. Великий князь запретил им иметь торги в столице, которая становилась крупным центром купеческой жизни, особенно после «погрома» торгового Новгорода. Удельные князья лишались права чеканить собственную монету.

Произошли серьезные изменения в правящем классе страны. Появляется многочисленное дворянство - служилые люди. Они являлись надежной опорой великого князя в его борьбе с боярством, поскольку получали за ратную службу небольшие земельные наделы с крестьянскими дворами. Поэтому дворянство было прямо заинтересовано в сильной великокняжеской власти.

Теперь основу русского войска составляли не княжеские и боярские дружины, а дворянское конное ополчение. Чтобы увеличить военную силу государства, Иван III широко проводил политику наделения дворян поместьями на вновь присоединенных землях, как это было, например, на Новгородщине.

Территория Русского государства административно делилась на уезды, границы которых восходили к рубежам бывших удельных княжеств, а уезды - на станы и волости. Правили в уездах великокняжеские наместники, в станах и волостях - волостели. Эти территории давались им в «кормление» - то есть они содержались за счет местного населения. В их законное вознаграждение шли судебные пошлины и часть собираемых налогов - «кормленичий доход».

Устанавливается новый законодательный порядок, для чего проводится судебная реформа. В 1497 году обнародуется Судебник - специальный законодательный сборник, что стало большим событием в Великом княжестве Московском.

При Иване III Васильевиче высшей судебной инстанцией был суд великого князя и его детей. Существовали суды бояр и окольничих, наместников и волостелей. По Судебнику, свидетели обязательно должны были быть очевидцами событий. В Судебнике сохранились и некоторые нормы старого права. Так, жалобщики могли решить судебный спор поединком на дубинах. В таком случае судьи должны были наблюдать, чтобы один противник не убил другого. Старики, женщины, дети и увечные могли выставить вместо себя наемного бойца. Победитель такого поединка признавался выигравшим судебную тяжбу.

Великий князь Иван III Васильевич провел реформу календаря. Он стал более пригоден для исчисления государственных доходов, поскольку урожай собирался к 1 сентября. В этот день теперь стали отмечать Новый год, а не 1 марта, как было до 1492 года.

Много внимания великий московский князь уделял религиозным сторонам жизни государства, прежде всего «чистоте» православного вероисповедания. Религия оставалась надежной опорой великокняжеской власти. Отношения Ивана III с Русской Православной Церковью всегда были далеко не простыми. В церковных делах его - как государя всея Руси - заботили развернувшаяся антицерковная и внутрицерковная борьба и проблемы монастырского землевладения, становившегося из года в год все более значительным. Монастырское крестьянство налогов государству не платило.

Одним из самых опасных для монолитности православия религиозных течений стал иудаизм, который в 1471 году появился в Новгороде, а оттуда проник в Москву. По свидетельству церковных летописцев, его первым проповедником стал некто Захария, приехавший в Новгород в свите литовского православного князя Михаила Олельковича, которого новгородцы пригласили на княжение. Это течение представляло собой смесь иудаизма с христианством. Его сторонники ставили Ветхий Завет выше Нового Завета, отрицали монашество и церковную иерархию, отвергали поклонение иконам, отрицали божественность Иисуса Христа.

Великий московский князь в 1504 году созвал церковный Собор, который принял решение о беспощадном искоренении этого течения в христианской религии. Многие московские и новгородские его сторонники были публично сожжены в деревянных клетях, других отправили в ссылку, лишая имущества. До этих событий вынудили отречься от митрополии сторонника течения митрополита Зосиму.

Затем среди православного духовенства началась полемика между двумя идейными течениями - нестяжателями и иосифлянами. Во главе первого встал ученый монах Нил Сорский с группой так называемых заволжских старцев. Они проповедовали аскетический образ жизни, отрицали право монастырей на душевладение и считали, что церковь и монастыри должны владеть землей только для того, чтобы на ней работали не крестьяне, а монахи.

Другая группировка отстаивала церковное стяжание и торгово-предпринимательскую деятельность духовенства, прежде всего монастырей. Возглавлял это направление Иосиф Волоцкий. Иосифляне настаивали на том, что все земли церкви и ее имущество принадлежат Богу и только ему.

Иван III Васильевич, обеспокоенный тем, что все больше и больше земель с крестьянами отходит к монастырям, запретил в ряде областей передачу земли за помин души. Однако попытка великого князя на церковном Соборе 1504 года решить вопрос о ликвидации монастырского землепользования встретила решительное противодействие со стороны высшего духовенства. Пришлось отступить. Иван Васильевич же рассчитывал наделить служилых дворян, основу своего войска, землей, конфискованной у монастырей.

Великий князь Московский Иван III принадлежал к числу тех русских государей, которые усиленно занимались градостроительством. Или, как тогда говорили, каменным зодчеством. На это он тратил немалую часть московской казны. В Кремле псковские зодчие возводят церковь Благовещения, поражавшую иноземцев красотой. Строится один из крупнейших на Руси монастырей - Ферапонтов Рождественский.

По указанию великого князя приглашаются иностранцы-градостроители. В 1485–1499 годах итальянские мастера Аристотель Фиораванти, Антон Фрязин, Марко, Пьетро Солари и Алевиз Фрязин возводят каменные стены и башни Московского Кремля. В тот же период архитекторы Марко и Солари строят в Кремле Грановитую палату. Петр Фрязин в Нижнем Новгороде возвел каменную крепость - кремль.

Великий московский князь Иван III Васильевич прекрасно понимал, что дальнейшее развитие Русского государства немыслимо без общения с Европой. Он первый среди московских государей начал вести активную дипломатическую деятельность. В 1474 году он отправил в Венецию посольство боярина Семена Толбузина с поручением пригласить в Москву зодчих, пушкарей, оружейников, литейщиков, чеканщиков, каменщиков, рудокопов, резчиков и врачей. Они передавали русским умельцам знания и навыки в строительстве каменных укреплений, горном деле, чеканке монет, производстве огнестрельного оружия.

Для усиления русского войска Иван III приглашал на службу немцев и литовцев, знакомых с «правильным иноземным строем» пехоты и конницы, с применением артиллерии. Хотя пушкарское дело на Руси отличалось очень высоким профессиональным уровнем, в чем не раз убеждались иноземцы.

Иван III Васильевич обосновал ту внешнеполитическую линию Русского государства, которой придерживались его сын Василий III Иванович и внук Иван IV Васильевич Грозный. Устанавливаются дипломатические отношения с государствами Италии и Германии, Османской империей, Венгрией, Данией.

Европа, зачастую даже и не подозревавшая о существовании Московии, была ошеломлена появлением на своих восточных окраинах сильного и богатого государства, постоянно расширявшего свои пределы на все четыре части света.

Руси по-прежнему угрожала Дикая Степь. После поражения на реке Угре распалась орда хана Ахмата. Вместо нее в Дикой Степи появилась орда «Ахматовых детей». Чтобы успешно бороться с ней, великий князь Иван III Васильевич заключает союзный договор с крымским ханом Менгли-Гиреем, враждовавшим с ахматовцами. Это был результативный дипломатический ход.

Русские рати стали заходить далеко в степь на юге. Наиболее впечатляющим стал военный поход 1491 года, в котором участвовало «рати 60 000» человек. Войском командовали воеводы князья Петр Оболенский и Иван Репня-Оболенский. Этот поход примечателен еще и тем, что в нем участвовала и казанская «помощь» - воинские отряды из бывшего Казанского ханства.

Немецкий посол Сигизмунд Герберштейн с удивлением писал о великом князе Московском: «Лично он только раз присутствовал на войне, именно, когда подверглись захвату княжества Новгородское и Тверское; в другое время он обыкновенно никогда не бывал в сражении и все же всегда одерживал победу, так что великий Стефан, знаменитый палатин Молдавии, часто вспоминал про него на пирах, говоря, что тот, сидя дома и предаваясь сну, умножает свою державу, а он сам, ежедневно сражаясь, едва в состоянии защитить свои границы».

Однако в своих мемуарах о пребывании в Московии Сигизмунд Герберштейн ошибается: Иван III Васильевич гораздо чаще стоял во главе русского войска. И большим достоинством Москвы во время его искусного правления было то, что многие князья-воеводы блистали на поле брани полководческим талантом.

При Иване III великокняжеские воеводы совершили, задолго до легендарного атамана Ермака, поход в Западную Сибирь с целью ее присоединения к Русскому государству. Этот поход возглавили князь Федор Курбский Черный и Иван Салтык-Травин в 1483 году. Поход за Камень - Уральские горы - стал ответной мерой на нападения отрядов вогулов (манси) на русское Приуралье.

Причиной военного похода стали враждебные действия Сибирского ханства - одного из осколков Золотой Орды. Подвластные правившему в ханстве Ибаку вогулы совершили несколько разбойных нападений и даже осаждали городок Чердынь в Перми Великой. Особенно усердствовал в грабительских набегах вогульский князь Асыка, владетель «Пелымского княжества». В Москве решили наказать воинственного правителя вогулов.

Поход начался в Великом Устюге, откуда «судовая рать» на плоскодонных речных судах - насадах и ушкуях - двинулась за Камень по рекам Сухоне, Вычегде, Кельтме. Через Уральские горы суда со всем имуществом перетащили на руках. Перевалив через горы, поплыли по реке Лозьве, впадавшей в Тавду, а по ней в Иртыш. Из Иртыша «судовая рать» попала в полноводную Обь и двинулась на север.

Русским ратникам пришлось у Пелымского городка вступить в бой с войском вогулов, собранным князем Асыкой. После первых «огненных» залпов вогулы обратились в бегство. Рукопашный бой приняли только княжеские дружины богатырей-уртов, но долго устоять они не могли, бежав в лес вслед за своим правителем Асыкой.

Взяв с местных народов дань пушниной и «рыбьим зубом» - моржовыми клыками, воеводы в конце года вернулись в Великий Устюг. На следующий год в Москву от вогулов прибыло посольство во главе с сыном Асыки Юшманом. Все западносибирские князья признавали зависимость от Руси и обязывались платить дань. А к титулу великого князя Московского добавились слова «великий князь Югорский, князь Кондинский и Обдорский».

К концу правления Ивану III Васильевичу приходилось больше всего заниматься делами военными. Одним из направлений его внешней политики стала борьба за возвращение захваченных Литвой значительных территорий, исконно русских, прежде всего в верховьях Оки, по берегам Десны с ее притоками, в течениях Сожи и Днепра. Правители Великого княжества Литовского не раз опротестовывали титул Ивана III Васильевича - «государя всея Руси».

Католическая экспансия в Литве привела к многочисленным притеснениям Православной Церкви. Поэтому многие русские удельные князья на порубежье стали переходить со своими землями в московское подданство. Пограничные споры привели к войне между Иваном III и королем Польским и великим князем Литовским Казимиром IV. Однако разгореться ей не дала смерть Казимира IV в сентябре 1472 года.

Его сыновья разделили между собой отцовское наследство: старший Ян Ольбрахт стал королем Польши, младший Александр - великим князем Литвы. Он отказался от продолжения войны с Московией и, более того, стал свататься к великой княжне Елене Ивановне. Ее отец дал согласие на династический брак, но при одном условии: чтобы дочь не принуждали к вступлению в католическую веру. В подписанном мирном договоре воюющих сторон Литва признала границы Руси в их новом начертании.

Установив мир с Литвой, Иван III Васильевич начал борьбу за выход к Балтийскому морю, заключив союзный договор с Данией против Швеции. В конце 1496 года русские войска во главе с великим князем прибыли в Новгород, чтобы оттуда начать боевые действия против шведов. В лютую январскую стужу следующего года русские войска вошли в финские земли и разбили королевское войско, потерявшее семь тысяч человек.

Летом в Карелии и Финляндии стали действовать конные и судовые рати русских. Их успехи всерьез обеспокоили прибалтийские страны. Сразу 73 города торгового товарищества северонемецких городов - Ганзы, а также Колывань (Таллинн), Рига и Дерпт (Тарту) прислали своих послов к великому князю Московскому с предложением мира и освобождения задержанных в Новгороде ганзейских купцов с их товарами. Такая передышка оказалась для Ивана III крайне необходимой - назревала новая война с Литвой.

Заключенный с ней мирный договор не остановил «отъезды» к Москве православных князей с их городами и землями - Ивана Можайского, Василия Шемячича, Трубецких, Мосальских. В ответ на это литовские войска совершили набег на Рязанщину. Так началась русско-литовская война 1500–1503 годов. Иван Васильевич обвинил своего зятя в нарушении брачного договора и принуждении любимой дочери Елены перейти в католичество.

Великокняжеские полки двинулись на запад сразу по трем направлениям. На юге - против Северской области. На севере - на крепости Торопец и Белую. В центре - на Дорогобуж и Смоленск. Иван III, зная о переговорах Литвы с Ливонским орденом о военном союзе против Московии, оставил в Твери сильный резерв под командованием опытного воеводы князя Даниила Васильевича Щени.

Боевые действия разворачивались успешно для русского оружия. После взятия войском воеводы Юрия Захарьина крепости Дорогобуж возникла угроза Смоленску, до которого было всего 75 верст. Великий князь Литовский Александр Казимирович двинул на Дорогобуж свои главные силы во главе с гетманами Константином Острожским и Николаем Радзивиллом.

О движении неприятельской армии стало известно в Москве. Князь Даниил Щеня поспешил к Дорогобужу с «тверского силою», сумев опередить гетмана Острожского. Воевода возглавил все русские полки, успевшие подойти к Дорогобужу, и подготовил их к генеральной битве с литовцами на Митьковом поле перед рекой Ведрошь, впадавшей в поблизости текущий Днепр.

Воевода Щеня из рода бояр Патрикеевых блестяще провел крупнейшее сражение за всю историю войн между двумя великими княжествами - Московским и Литовским. Битва на реке Ведрошь 14 июля 1500 года по историческому значению и военному искусству достойна встать в один ряд с Куликовской битвой и Ледовым побоищем. В ней была наголову разгромлена литовская армия с опытными и знаменитыми полководцами во главе.

Воевода Щеня разместил на Митьковом поле между берегом Днепра и древними курганами главные силы, прикрыв Смоленскую дорогу полевой деревянной крепостицей - гуляй-городом. У русских здесь были пушки и многочисленные пищали. В тылу у них находился город Дорогобуж с полусожженным деревянным острогом, который еще не успели восстановить. К югу в лесу разместился засадный полк воеводы Юрия Захарьина. Вперед, за реку Ведрошь, был выслан конный передовой отряд, перед которым стояла задача заманить неприятеля на Митьково поле.

Передовой отряд дал авангардный бой литовской коннице и стал отступать к Дорогобужу через реку Ведрошь, преднамеренно не уничтожив за собой мост. Литовцы начали преследование. Князь Щеня не мешал переправе неприятельской армии через реку, ожидая, когда через мост перейдут последние отряды и обозы врага. Гетман Константин Острожский, увидев выстроившееся на Митьковом поле русское войско, приказал атаковать его по всему фронту.

Сражение длилось почти шесть часов, и с каждой стороны в нем участвовало примерно по 40 тысяч человек. Литовцам так и не удалось потеснить русский большой полк и прорвать его позиции. Решающая минута сражения наступила тогда, когда прославленный полководец Ивана III Даниил Щеня понял, что гетман бросил в сражение последние литовские резервы - и конные, и пешие.

Тогда и был дан сигнал засадному полку. Тот своим неожиданным ударом во фланг и тыл противнику решил исход битвы под Дорогобужем. Иностранец, посетивший Московию, записал со слов очевидцев той славной для русского оружия битвы:

«Во время этого сражения, ведшегося с обеих сторон с одинаковым воодушевлением и силою, помещенное в засаде войско, про грядущую помощь которого знали весьма немногие из русских, ударяет сбоку в середину врагов. Пораженные страхом литовцы разбегаются».

Однако к тому времени бежать им было уже некогда и некуда. Русская «пешая рать» из состава засадного полка сумела лесом пробраться к единственному мосту через Ведрошь, захватить его и разрушить. Путь к бегству гетманской армии оказался отрезан. Лишь немногим «литвинам» удалось вплавь переправиться через реку и бежать к Смоленской крепости.

В сражении на реке Ведрошь войско Великого княжества Литовского оказалось фактически уничтоженным. До тридцати тысяч литовских воинов погибло на Митьковом поле. В плен, среди прочих, попали гетманы Острожский и Радзивилл, другие военачальники. Победителям в качестве трофеев достались все неприятельские пушки, обозы и знамена.

Вернуть же древний русский город Смоленск в той войне России не удалось. Победа «большого воеводы» князя Даниила Щени позволила Москве подписать с Литвой в 1503 году выгодное перемирие на шесть лет. По нему к Великому княжеству Московскому отходила почти треть Великого княжества Литовского - 25 городов 70 волостей: Стародубское и Новгород-Северское княжества, владения князей Трубецких и Мосальских, города Брянск, Дорогобуж, Торопец, Белый и другие.

Победа, одержанная в войне с Литвой, и заключенное перемирие позволили Ивану III Васильевичу организовать отражение удара Ливонского ордена на Псковщину. «Большим воеводой» в войне с Ливонией был назначен князь-воевода Даниил Щеня. Он уже в конце 1501 года начал «воевать землю немецкую». Русские полки стремительно вошли в Ливонию и стали разрушать рыцарские замки и опустошать рыцарские и епископские владения.

Крупное сражение произошло у Гельмеда. Ливонцы выступили навстречу русским «со многою силою, с пушками и пищалями». Как свидетельствует летописец, «воеводы великого князя одолели, одних избили, иных поимали, а многи их утекли, и били поганых немцев на 10 верстах, а не саблями светлыми секли их, но били как свиней шестоперами».

После тяжелого для обеих сторон сражения у озера Смолино 13 сентября 1502 года магистр Ливонского ордена Плеттенберг прекратил разбойные нападения на псковские земли.

Победы русского оружия в конце правления великого князя Ивана III Васильевича заметно укрепили внешнеполитическое положение государства Российского. Власть и могущество великокняжеской монархии упрочились. Присвоение имущества высших слоев Вольного города Новгорода позволило Москве сконцентрировать огромные материальные ценности. Ее богатство постоянно «приращалось» за счет новых приобретений, в том числе богатых пушниной сибирских земель.

Стало меняться и политическое самосознание русского общества, особенно после победного «стояния на Угре» и разгрома литовской армии на реке Ведрошь. Теперь Московия гордилась победами своего оружия перед иноземцами.

С 1497 года гербом российской великокняжеской монархии становится герб Византийской империи, павшей под ударами турок-осман, - двуглавый орел.

Великий князь Московский Иван III Васильевич стал официально именовать себя «самодержцем». Этот титул был точным переводом на русский язык греческого слова «автократор» - византийский императорский титул.

Последние годы правления поставили перед «самодержцем» Иваном III Васильевичем трудноразрешимую задачу: кому после смерти передать государственный престол? Он все больше и больше склонялся в сторону Василия, который сумел проявить себя в военных походах и при решении новгородской проблемы с самой лучшей стороны. Однако главным соправителем великого князя, к которому пришла старость, являлся его внук Дмитрий, им же коронованный.

Когда Иван III Васильевич решил передать сыну в удельное княжество Новгород Великий с его землями, то внук воспротивился. Дмитрий Иванович рассчитывал на решительную поддержку Боярской думы, но та, запуганная произведенными великим князем казнями, смолчала.

Ивану III в такой непростой ситуации пришлось действовать решительно, чтобы навести порядок в собственной великокняжеской семье. Он прежде всего отстранил внука-соправителя от государственных дел. В апреле 1502 года великий князь приказал взять Дмитрия и его мать под стражу якобы «за малое их прегрешение». Их отправили в заточение под крепкой стражей.

Через три дня после этого события Иван III Васильевич благословил удельного князя Василия Ивановича - «посадил на великое княжство Владимирское и Московское и учинил его всеа Русии самодержец».

Через год после ареста Дмитрия и его матери Елены Волошанки умерла великая княгиня Софья. Прогрессировала болезнь Ивана III, и он поторопился оставить завещание, передав сыну Василию всю полноту государственной власти и огромную державу, в том числе 66 городов. Другие сыновья получили в наследство только 30 городов. Они дали торжественную присягу во всем подчиняться новому самодержцу Руси.

27 октября 1505 года великий князь Московский самодержец Иван III Васильевич скончался…

Выдающиеся отечественные историки Н. М. Карамзин и С. М. Соловьев дали высокую оценку деятельности великого московского князя Ивана III Васильевича. И не только они. В XX веке русский историк А. А. Зимин писал о первом российском самодержце следующее:

«Время долгого правления Ивана III ознаменовалось событием всемирно-исторического значения. Перед глазами современников Русь, раздробленная ранее на множество земель и княжеств, предстала государством, объединенным под властью великого князя Ивана Васильевича, государственной мудрости и решительности которого современники единодушно отдавали дань уважения. Если в 1462 году Иван III наследовал княжество, размеры которого едва ли превышали 430 тыс. кв. км, то уже при вступлении на престол его внука Ивана IV в 1533 году государственная территория Руси возросла более чем в 6,5 раза, достигая 2800 тыс. кв. км с населением в несколько миллионов человек. Причем основные приобретения были сделаны именно в годы правления Ивана III. С могущественным Русским государством отныне должны были считаться крупнейшие европейские и ближневосточные страны».

Из династии Рюриковичей.

Сын московского князя и Марии Ярославны, дочери князя Ярослава Боровского, внучки героя Куликовской битвы В.А. Серпуховского.
Известен также как Иван Великий , Иван Святой.

Великий князь московский с 1462 по 1505 год.

Биография Ивана Великого

Он родился в день памяти апостола Тимофея, поэтому в его честь получил имя при крещении - Тимофей. Но благодаря ближайшему церковному праздником — перенесению мощей св. Иоанна Златоуста, княжич получил имя, под которым он больше всего известен.

С юных лет княжич стал помощником своего незрячего отца. Он принимал активное участие в борьбе с Дмитрием Шемякой, ходил в походы. С целью узаконить новый порядок престолонаследия, Василий II еще при жизни назвал наследника великим князем. Все грамоты писались от имени 2-х великих князей. В 1446 г. княжич в 7-летнем возрасте обручился с Марией, дочерью князя Бориса Александровича Тверского. Этот будущий брак должен был стать символом примирения вечных соперников — Твери и Москвы.

Важную роль в воспитании наследника престола играют военные походы. В 1452 году молодой княжич уже был послан номинальным главой войска в поход на устюжскую крепость Кокшенгу, который был успешно выполнен. Вернувшись из похода с победой, он обвенчался со своей невестой, Марией Борисовной (4 июня 1452 г.). Вскоре Дмитрий Шемяка был отравлен, и длившаяся четверть века кровавая междоусобица пошла на убыль.

В 1455 г.молодой Иван Васильевич совершает победоносный поход против татар, вторгшихся в пределы Руси. В августе 1460 г. он становится во главе русского войска, закрывшего путь на Москву наступающим татарам хана Ахмата.

Великий князь московский Иван III Васильевич

К 1462 году, когда умер Темный, 22-летний наследник был уже человеком много повидавшим, готовым к решению разных государственных вопросов. Отличался рассудительностью, властолюбием и умением неуклонно идти к поставленной цели. Начало правления Иван Васильевич ознаменовал выпуском золотых монет с отчеканенными именами Ивана III и его сына, наследника престола. Получив по духовной грамоте своего отца право на великое княжение, впервые со времен нашествия Батыя московский князь не поехал в Орду для получения ярлыка, и стал властителем территории примерно в 430 тыс. кв. км.
В течение всего правления главной целью внешней политики страны являлось объединение северо-восточной Руси в единое Московское государство.

Так, дипломатическими соглашениями, хитрыми маневрами и силой он присоединил Ярославское (1463), Димитровское (1472), Ростовское (1474) княжества, Новгородскую землю, Тверское княжество (1485), Белозерское княжество (1486), Вятскую (1489), часть Рязанской, Черниговскую, Северскую, Брянскую и Гомельскую земли.

Правитель Москвы беспощадно боролся с княжеско-боярской оппозицией, установив нормы налогов, которые собирались с населения в пользу наместников. Большую роль стали играть дворянское войско и дворянств. В интересах дворян-помещиков было введено ограничение на переход крестьян от одного господина к другому. Крестьяне получили право перехода только один раз в году - за неделю до осеннего Юрьева дня (26 ноября) и спустя неделю после Юрьева дня. При нем появилась артиллерия как составная часть войска.

Победы Ивана III Васильевича Великого

В 1467 — 1469 гг. успешно велись военные действия против Казани, в итоге добились ее вассальной зависимости. В 1471 году он совершил поход на Новгород и, благодаря удару по городу на нескольких направлениях, совершенному профессиональными воинами, в ходе битвы на Шелони 14 июля 1471 года, победил в последней феодальной войне на Руси, включив Новгородские земли в состав Русского государства.

После войн с Литовским великим княжеством (1487 – 1494гг.; 1500 – 1503гг.) к Руси отошли многие западно-русские города и земли. Согласно Благовещенскому перемирию 1503 года в состав русского государства вошли: Чернигов, Новгород-Северский, Стародуб, Гомель, Брянск, Торопец, Мценск, Дорогобуж.

Успехи в расширении страны способствовали и росту международных связей со странами Европы. В частности, был заключён союз с Крымским ханством, с ханом Менгли-Гиреем, при этом в договоре прямо назывались враги, против которых стороны должны были совместно действовать - хан Большой Орды Ахмат и великий литовский князь. В последующие годы русско-крымский союз показал свою действенность. В ходе русско-литовской войны 1500-1503 гг. Крым оставался союзником России.

В 1476 году правитель Москвы прекратил уплату дани хану Большой Орды, что должно было привести к столкновению двух давних противников. 26 октября 1480 г. «стояние на р.Угре» завершилось фактической победой Российского государства, получив желанную независимость от Орды. За свержение золотоордынского ига в 1480 году Иван Васильевич получил в народе прозвище Святой.

Объединение ранее раздробленных русских земель в единое государство настоятельно требовало единства правовой системы. В сентябре 1497 года в действие был введён Судебник - единый законодательный кодекс, в котором отразились нормы таких документов, как: Русская Правда, Уставные грамоты (Двинская и Белозерская), Псковская судная грамота, ряд указов и распоряжений.

Время правления Ивана Васильевича также охарактеризовалось масштабным строительством, возведением храмов, развитием зодчества, расцветом летописания. Так, возведены Успенский собор (1479), Грановитая палата (1491), Благовещенский собор (1489), построены 25 церквей, интенсивное строительство московского и новгородского Кремля. Построены крепости Ивангород (1492), в Белоозере (1486 год), в Великих Луках (1493 год).

Появление двуглавого орла в качестве государственного символа Московского государства на печати одной из грамот, выданной в 1497 году Иваном III Васильевичем символизировало равенство рангов императора Священной Римской империи и великого князя московского.

Был женат дважды:
1) с 1452 г. на Марии Борисовне, дочери тверского князя Бориса Александровича (умерла в 30-летнем возрасте, по слухам — была отравлена): сын Иван Молодой
2) с 1472 г. на византийской царевне Софье Фоминичне Палеолог, племяннице последнего императора Византии, Константина XI

сыновья: Василий, Юрий, Дмитрий, Семён, Андрей
дочери: Елена, Феодосия, Елена и Евдокия

Браки Ивана Васильевича

Брак Московского государя с Греческой царевной был важным событием в русской истории. Он открыл путь связям Московской Руси с Западом. Вскоре после этого он первый получил прозвание Грозного, потому что был для князей дружины монархом, требующим беспрекословного повиновения и строго карающим за ослушание. По первому указанию Грозного головы неугодных князей и бояр ложились на плаху. После женитьбы он принял титул «Государь всея Руси».

Со временем 2-й брак Ивана Васильевича стал одним из источников напряжённости при дворе. Сложились 2 группировки придворной знати, одна из которых поддерживала наследника престола - Молодого (сына от 1-го брака), а вторая - новую великую княгиню Софью Палеолог и Василия(сын от второго брака). Эта семейная распря, во время которой столкнулись враждебные политические партии, переплелась еще с церковным вопросом — о мерах против жидовствующих.

Смерть царя Ивана III Васильевича

Поначалу Грозный после смерти своего сына Молодого (умер от подагры), короновал его сына, а своего внука, Дмитрия 4 февраля 1498 года в Успенском соборе. Но вскоре благодаря искусной интриге со стороны Софьи и Василия встал на их сторону. 18 января 1505 года в заточении умерла Елена Стефановна, мать Дмитрия, а в 1509 году в тюрьме умер и сам Дмитрий.

Летом 1503 года московский правитель серьёзно заболел, он ослеп на один глаз; наступил частичный паралич одной руки и одной ноги. Оставив дела, он отправился в поездку по монастырям.

27 октября 1505 года Иван Великий скончался. Своим наследником перед смертью он назвал сына Василия.
Похоронен государь всея Руси в Архангельском соборе Московского Кремля.

Историки сходятся во мнении, что это правление было чрезвычайно успешным, именно при нем Русское государство к началу XVI века заняло почетное международное положение, выделяясь новыми идеями, культурно-политическим ростом.

Константин Рыжов - Иван III

Брокгауз-Ефрон - Иван III

С. Ф. Платонов - Иван III

В. О. Ключевский - Иван III

Иван III и объединение России. Походы на Новгород. Битва на реке Шелони 1471. Брак Ивана III с Софьей Палеолог. Укрепление самодержавия. Поход на Новгород 1477-1478. Присоединение Новгорода к Москве. Конец новгородского веча. Заговор в Новгороде 1479. Переселения новгородцев. Аристотель Фиораванти. Поход хана Ахмата. Стояние на Угре 1480. Вассиан Ростовский. Конец ордынского ига. Присоединение Твери к Москве 1485. Присоединение Вятки к Москве 1489. Союз Ивана III с крымским ханом Менгли-Гиреем. Войны с Литвой. Переход Верховских и Северских княжеств к Москве.

Желая узаконить новый порядок престолонаследия и отнять у враждебных князей всякий предлог к смуте, Василий II еще при жизни своей назвал Ивана великим князем. Все грамоты писались от имени двух великих князей. К 1462 году, когда умер Василий, 22-летний Иван был уже человек много повидавший, со сложившимся характером, готовый к решению трудных государственных вопросов. Он имел крутой нрав и холодное сердце, отличался рассудительностью, властолюбием и умением неуклонно идти к избранной цели.

Иван III на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде

В 1463 году под нажимом из Москвы уступили свою вотчину ярославские князья. Вслед за тем Иван III начал решительную борьбу с Новгородом . Здесь издавна ненавидели Москву, но самостоятельно вступать в войну с Москвой считали опасным. Поэтому новгородцы прибегли к последнему средству - пригласили на княжение литовского князя Михаила Олельковича. Вместе с тем заключен был и договор с королем Казимиром, по которому Новгород поступал под его верховную власть, отступался от Москвы, а Казимир обязывался охранять его от нападений великого князя. Узнав об этом, Иван III отправил в Новгород послов с кроткими, но твердыми речами. Послы напоминали, что Новгород - отчина Ивана, и он не требует от него больше того, что требовали его предки.

Новгородцы выгнали московских послов с бесчестием. Таким образом надо было начинать войну. 13 июля 1471 года на берегу реки Шелони новгородцы были разбиты наголову. Иван III, прибывший уже после битвы с главным войском, двинулся добывать Новгород оружием. Между тем из Литвы не было никакой помощи. Народ в Новгороде заволновался и отправил своего архиепископа просить у великого князя пощады. Как бы снисходя усиленному заступничеству за виновных митрополита, своих братьев и бояр, великий князь объявил новгородцам свое милосердие: "Отдаю нелюбие свое, унимаю меч и грозу в земле новгородской и отпускаю полон без окупа". Заключили договор: Новгород отрекся от связи с литовским государем, уступил великому князю часть Двинской земли и обязался уплатить "копейное" (контрибуцию). Во всем остальном договор этот был повторением того, какой заключили при Василии II.

В 1467 году великий князь овдовел, а два года спустя начал свататься за племянницу последнего византийского императора, царевну Софью Фоминичну Палеолог. Переговоры тянулись три года. 12 ноября 1472 года невеста наконец приехала в Москву. Свадьба состоялась в тот же день. Брак Московского государя с Греческой царевной был важным событием русской истории. Он открыл путь связям Московской Руси с Западом. С другой стороны, вместе с Софьей при московском дворе утвердились некоторые порядки и обычаи византийского двора. Церемониал стал величественнее и торжественнее. Сам великий князь возвысился в глазах современников. Они заметили, что Иван III после брака на племяннице императора византийского явился самовластным государем на московском великокняжеском столе; он первый получил прозвание Грозного, потому что был для князей дружины монархом, требующим беспрекословного повиновения и строго карающим за ослушание. Он возвысился до царственной недосягаемой высоты, перед которою боярин, князь и потомок Рюрика и Гедимина должны были благоговейно преклониться наравне с последними из подданных; по первому мановению грозного Ивана головы крамольных князей и бояр ложились на плаху. Именно в то время Иван III стал внушать страх одним своим видом. Женщины, говорят современники, падали в обморок от его гневного взгляда. Придворные, со страхом за свою жизнь, должны были в часы досуга забавлять его, а когда он, сидя в креслах, предавался дремоте, они неподвижно стояли вокруг, не смея кашлянуть или сделать неосторожное движение, чтобы не разбудить его. Современники и ближайшие потомки приписали эту перемену внушениям Софии, и мы не имеем права отвергать их свидетельства. Герберштейн, бывший в Москве в княжение сына Софии, говорил о ней: "Это была женщина необыкновенно хитрая, по ее внушению, великий князь сделал многое".

Софья Палеолог. Реконструкция по черепу С. А. Никитина

Прежде всего продолжилось собирание Русской земли. В 1474 году Иван III выкупил у ростовских князей оставшуюся еще у них половину Ростовского княжества. Но гораздо более важным событием было окончательное покорение Новгорода. В 1477 году в Москву приехали два представителя новгородского веча - подвойский Назар и дьяк Захар. В своей челобитной они назвали Ивана III и его сына государями, тогда как прежде все новгородцы именовали их господами. Великий князь ухватился за это и 24 апреля отправил своих послов спросить: какого государства хочет Великий Новгород? Новгородцы на вече отвечали, что не называли великого князя государем и не посылали к нему послов говорить о каком-то новом государстве, весь Новгород, напротив, хочет, чтобы все оставалось без перемены, по старине. Иван III пришел к митрополиту с вестью о клятвопреступлении новгородцев: "Я не хотел у них государства, сами с тем присылали, а теперь запираются и нас во лжи обвиняют". Тоже объявил матери, братьям, боярам, воеводам и, по общему благословению и совету, вооружился на новгородцев. Московские отряды были распущены по всей новгородской земле от Заволочья до Наровы и должны были жечь людские поселения и истреблять жителей. Для защиты своей свободы у новгородцев не было ни материальных средств, ни нравственной силы. Они отправили владыку с послами просить у великого князя мира и правды.

Послы встретили великого князя в Сытынском погосте, близ Ильменя. Великий князь не принял их, а велел своим боярам представить им на вид вину Великого Новгорода. В заключение бояре сказали: "Если Новгород хочет бить челом, то он знает, как ему бить челом". Вслед за тем великий князь переправился через Ильмень и стал за три версты от Новгорода. Новгородцы еще раз отправили своих послов к Ивану, но московские бояре, как и прежде, не допустили их до великого князя, произнеся все те же загадочные слова: "Если Новгород хочет бить челом, то он знает, как ему бить челом". Московские войска захватили новгородские монастыри, окружили весь город; Новгород оказался замкнутым со всех сторон. Опять отправился владыка с послами. Великий князь и на этот раз не допустил их к себе, но бояре его объявили теперь напрямик: "Вече и колоколу не быть, посаднику не быть, государство Новгородское держать великому князю точно так же, как он держит государство в Низовой земле, а управлять в Новгороде его наместникам". За это их обнадеживали тем, что великий князь не станет отнимать у бояр землю и не будет выводить жителей из Новгородской земли.

Шесть дней прошло в волнении. Новгородские бояре, ради сохранения своих вотчин, решились пожертвовать свободой; народ не в силах был защищаться с оружием. Владыка с послами снова приехал в стан великого князя и объявил, что Новгород соглашается на все условия. Послы предложили написать договор и утвердить его с обеих сторон крестным целованием. Но им отвечали, что ни великий князь, ни его бояре, ни наместники креста целовать не будут. Послов задержали, осада продолжались. Наконец в январе 1478 года, когда горожане стали жестоко страдать от голода, Иван потребовал, чтобы ему отдали половину владычных и монастырских волостей и все новоторжские волости, чьи бы они не были. Новгород на все согласился. 15 января все горожане были приведены к присяге на полное повиновение великому князю. Вечевой колокол был снят и отправлен в Москву.

Марфа Посадница (Борецкая). Уничтожение новгородского веча. Художник К. Лебедев, 1889

В марте 1478 года Иван III возвратился в Москву, благополучно завершив все дело. Но уже осенью 1479 года ему дали знать, что многие новгородцы пересылаются с Казимиром, зовут его к себе, и король обещает явиться с полками, причем сносится с Ахматом, ханом Золотой Орды, и зовет его на Москву. К заговору оказались причастны братья Ивана. Положение было нешуточным, и, вопреки своему обычаю, Иван III стал действовать быстро и решительно. Он утаил свое настоящее намерение и пустил слух, будто идет на немцев, нападавших тогда на Псков; даже сын его не знал истинной цели похода. Новгородцы между тем, понадеявшись на помощь Казимира, прогнали великокняжеских наместников, возобновили вечевой порядок, избирали посадника и тысяцкого. Великий князь подошел к городу с итальянским архитектором и инженером Аристотелем Фиораванти который поставил против Новгорода пушки: его пушки стреляли метко. Тем временем великокняжеская рать захватила посады, и Новгород очутился в осаде. В городе начались беспорядки. Многие сообразили, что нет надежды на защиту, и поспешили заранее в стан великого князя. Руководители заговора, будучи не в силах обороняться, послали к Ивану просить "спаса", то есть грамоты на свободный проезд для переговоров. "Я вам спас, - отвечал великий князь, - я спас невинным; я государь вам, отворите ворота, войду - никого невинного не оскорблю". Народ отворил ворота Иван вошел в храм св. Софии, молился потом поселился в доме новоизбранного посадника Ефрема Медведева. Тем временем доносчики представили Ивану список главных заговорщиков. По этому списку он приказал схватить и пытать пятьдесят человек. Под пытками те показали, что владыка был с ними в соумышлении, владыку схватили 19 января 1480 году и без церковного суда отвезли в Москву, где заточили в Чудовом монастыре. Архиепископская казна досталась государю. Обвиненные наговорили ни других, и так было схвачено еще сто человек. Их пытали, а потом всех казнили. Имущество казненных описано было на государя. Вслед за тем более тысячи семей купеческих и детей боярских было выслано и поселено в Переяславле, Владимире, Юрьеве, Муроме, Ростове, Костроме, Нижнем Новгороде. Через несколько дней после того московское войско погнало более семи тысяч семей из Новгорода в Московскую землю. Все недвижимое и движимое имущество переселенных сделалось достоянием великого князя. Многие из сосланных умерли по дороге, так как их погнали зимой, не дав собраться; оставшихся в живых расселили по разным посадам и городам: новгородским детям боярским давали поместья, а вместо них поселяли в Новгородскую землю москвичей. Точно так же вместо купцов, сосланных в Московскую землю, отправили других из Москвы в Новгород.

Н. Шустов. Иван III топчет ханскую басму

Расправившись с Новгородом, Иван III поспешил в Москву; приходили вести, что на него двигается хан Большой Орды, Ахмат. Фактически Русь была независима от Орды уже много лет, но формально верховная власть принадлежала ордынским ханам. Русь крепла - Орда слабела, но продолжала оставаться грозной силой. В 1480 году хан Ахмат, узнав о восстании братьев великого князя и согласившись действовать заодно с Казимиром Литовским, выступил на Москву. Получив весть о движении Ахмата, Иван III выслал полки на Оку, а сам поехал в Коломну. Но хан, видя, что по Оке расставлены сильные полки, взял направление к западу, к литовской земле, чтоб проникнуть в Московские владения через Угру; тогда Иван велел сыну Ивану и брату Андрею Меньшому спешить к Угре; князья исполнили приказ, пришли к реке прежде татар, заняли броды и перевозы. Иван, человек далеко не храбрый, находился в большой растерянности. Это видно из его распоряжений и поведения. Жену вместе с казной он сейчас же отправил на Белоозеро, давши наказ бежать далее к морю, если хан возьмет Москву. Сам он испытывал большое искушение поехать следом, но был удержан своими приближенными, особенно Вассианом, архиепископом Ростовским. Побыв некоторое время на Оке, Иван III приказал сжечь Каширу и поехал в Москву, якобы для совета с митрополитом и боярами. Князю Даниилу Холмскому он дал приказ по первой присылки от него из Москвы ехать туда же вместе с молодым великим князем Иваном. 30 сентября, когда москвичи перебирались из посадов в Кремль на осадное сидение, вдруг увидели великого князя, который въезжал в город. Народ подумал, что все кончено, что татары идут по следам Ивана; в толпах послышались жалобы: "Когда ты, государь великий князь, над нами княжишь в кротости и тихости, тогда нас обираешь понапрасну, а теперь сам разгневал царя, не платя ему выхода, да нас выдаешь царю и татарам". Ивану пришлось стерпеть эту дерзость. Он проехал в Кремль и был встречен здесь грозным Вассианом Ростовским. "Вся кровь христианская падет на тебя за то, что, выдавши христианство, бежишь прочь, бою с татарами не поставивши и не бившись с ними, - говорил он. - Зачем боишься смерти? Не бессмертный ты человек, смертный; а без року смерти нет ни человеку ни птице, ни звею; дай мне, старику, войско в руки, увидишь, уклоню ли я лицо свое перед татарами!" Пристыженный Иван не поехал в свой Кремлевский двор, а поселился в Красном сельце, Отсюда он послал приказ сыну ехать в Москву, но тот решился лучшие. навлечь на себя отцовский гнев, чем ехать от берега. "Умру здесь, а к отцу не пойду", – сказал он князю Холмскому, который уговаривал его оставить войско. Он устерег движение татар, хотевших тайно переправиться через Угру и внезапно броситься на Москву: татар отбили от берега с большим уроном.

Тем временем Иван III, прожив две недели под Москвой, несколько оправился от страха, сдался на уговоры духовенства и решил ехать к войску. Но до Угры не доехал, а стал в Кременце на реке Луже. Здесь опять начал его одолевать страх и он совсем было решился уже кончить дело миром и отправил к хану Ивана Товаркова с челобитьем и дарами, прося жалованья, чтоб отступил прочь. Хан отвечал: "Жалуют Ивана; пусть сам приедет бить челом, как отцы его к нашим отцам ездили в Орду". Но великий князь не поехал.

Стояние на реке Угре 1480

Ахмат, которого не пускали за Угру московские полки, все лето хвалился: "Даст Бог зиму на вас: когда все реки станут, то много дорог будет на Русь." Опасаясь исполнения этой угрозы, Иван, как только стала Угра, 26 октября, велел сыну и брату Андрею со всеми полками отступать к себе в Кременец, чтобы биться соединенными силами. Но и теперь Иван III не знал покоя - он дал приказ отступить дальше к Боровску, обещая дать битву там. Но Ахмат не думал пользоваться отступлением русских войск. Он стоял на Угре до 11 ноября, как видно дожидаясь обещанной литовской помощи. Но тут начались лютые морозы, так что нельзя было стерпеть; татары были наги, босы, ободрались, по выражению летописца. Литовцы так и не пришли, отвлеченные нападением крымцев, и Ахмат не решился преследовать русских дальше на север. Он повернул назад и ушел обратно в степи. Современники и потомки восприняли стояние на Угре как зримый конец ордынского ига. Возросло могущество великого князя, и вместе с тем заметно возросла жестокость его характера. Он сделался нетерпимым и скорым на расправу. Чем далее, тем последовательнее, смелее прежнего Иван III расширял свое государство и укреплял свое единовластие.

В 1483 году верейский князь завещал свое княжество Москве. Затем наступила очередь давнего соперника Москвы - Твери, В 1484 году в Москве узнали, что князь Тверской Михаил Борисович завязал дружбу с Казимиром Литовским и женился на внучке последнего. Иван III объявил Михаилу войну. Москвичи заняли Тверскую волость, взяли и сожгли города. Литовская помощь не являлась, и Михаил принужден был просить мира. Иван дал мир. Михаил обещал не иметь никаких отношений с Казимиром и Ордою. Но в том же 1485 году был перехвачен гонец Михаила в Литву. На этот раз расправа была скорее и жестче. 8 сентября московское войско окружило Тверь, 10-го были зажжены посады, а 11-го тверские бояре, бросив своего князя, приехали в лагерь к Ивану и били ему челом, просясь на службу. Михаил Борисович ночью бежал в Литву. Тверь присягнула Ивану, который посадил в ней своего сына.

В 1489 году окончательно присоединена была Вятка. Московское войско взяло Хлынов почти без сопротивления. Вожаки вятчан были биты кнутом и казнены, остальные жители выведены из Вятской земли в Боровск, Алексин, Кременец, а на их место посланы помещики московской земли.

Точно так же удачлив был Иван III в войнах с Литвой. На южной и западной границе под власть Москвы то и дело переходили мелкие православные князья со своими вотчинами. Первыми передались князья Одоевские, затем Воротынские и Белевские. Эти мелкие князья постоянно вступали в ссоры со своими литовскими соседями - фактически на южных границах не прекращалась война, но и в Москве и в Вильно долгое время сохраняли видимость мира. В 1492 году умер Казимир Литовский, стол перешел его сыну Александру. Иван III вместе с Менгли-Гиреем немедленно начал против него войну. Дела пошли счастливо для Москвы. Воеводы взяли Мещовск, Серпейск, Вязьму; Вяземские, Мезецкие, Новосильские князья и другие литовские владельцы волею-неволею переходили на службу московскому государю. Александр сообразил, что трудно будет ему бороться разом с Москвой и с Менгли-Гиреем; он задумал жениться на дочери Ивана, Елене, и таким образом устроить прочный мир между двумя соперничающими государствами. Переговоры шли вяло до января 1494 года. Наконец был заключен мир, по которому Александр уступил Ивану волости перешедших к нему князей. Тогда Иван III согласился выдать дочь за Александра, но ожидаемых результатов брак этот не принёс. В 1500 году натянутые отношения между тестем и зятем перешли в явную вражду по поводу новых переходов на сторону Москвы князей, подручных Литве. Иван послал зятю разметную грамоту и вслед за тем отправил на Литву войско. Крымцы, по обычаю, помогали русской рати. Многие украинские князья, чтобы избежать разорения, поспешили передаться под власть Москвы. В 1503 году заключено было перемирие, по которому Иван III удержал за собой все завоеванные земли. Вскоре после этого Иван III умер. Погребен в Москве в церкви Михаила Архангела.

Константин Рыжов. Все монархи мира. Россия

Великий князь московский, сын Василия Васильевича Темного и Марии Ярославовны, род. 22 янв. 1440 г., был соправителем отца в последние годы его жизни, вступил на великокняжеский престол до смерти Василия, в 1462 г. Сделавшись самостоятельным правителем, он продолжал политику своих предшественников, стремясь к объединению Руси под главенством Москвы и с этою целью уничтожая удельные княжества и независимость вечевых областей, а также вступая в упорную борьбу с Литвой из-за присоединившихся к ней русских земель. Действия Ивана III не отличались особой решительностью и смелостью: осторожный и расчетливый, не обладавший личной храбростью, он не любил рисковать и предпочитал достигать намеченной цели медленными шагами, пользуясь удобными случаями и благоприятно складывавшимися обстоятельствами. Сила Москвы достигла к этому времени уже весьма значительного развития, тогда как ее соперники заметно ослабели; это придавало широкий размах осторожной политике Ивана III и вело ее к крупным результатам. Отдельные русские княжества были слишком слабы для борьбы с великим князем; не хватало средств для этой борьбы и у вел. княжества Литовского, а соединению этих сил мешало установившееся уже в массе русского населения сознание своего единства и враждебное отношение русских к упрочивавшемуся в Литве католицизму. Новгородцы, видя возрастание московского могущества и опасаясь за свою самостоятельность, решили было искать защиты у Литвы, хотя в самом Новгороде сильная партия была против этого решения. Иван III сперва не предпринимал никаких решительных действий, ограничиваясь увещаниями. Но последние не действовали: литовская партия, руководимая семьей Борецких (см. соотв. статью), окончательно взяла верх. Сперва был приглашен в Новгород (1470) один из служилых литовских князей, Михаил Олелькович (Александрович), а затем, когда Михаил, узнав о смерти брата своего Семена, бывшего киевским наместником, ушел в Киев, заключен договор с королем польским и вел. кн. литовским Казимиром, Новгород отдался под его власть, с условием сохранения новгородских обычаев и привилегии. Это дало московским летописцам повод называть новгородцев "иноязычниками и отступниками православия". Тогда Иван III выступил в поход, собрав многочисленное войско, в котором, кроме рати собственно вел. князя, были вспомогательные отряды трех его братьев, Твери и Пскова. Казимир не подал помощи новгородцам, и их войска, 14 июля 1471 года, потерпели решительное поражение в битве у р. Шелони от воеводы Ивана, кн. Дан. Дм. Холмского; несколько позже другая рать новгородская была разбита на Двине кн. Вас. Шуйским. Новгород просил мира и получил его, под условием уплаты вел. князю 15500 р., уступка части Заволочья и обязательства не вступать в союз с Литвою. После того, однако, началось постепенное стеснение новгородских вольностей. В 1475 г. Иван III посетил Новгород и судил здесь суд по старине, но затем жалобы новгородцев стали приниматься и в Москве, где по ним и творили суд, вызывая обвиняемых за московскими приставами, вопреки привилегиям Новгорода. Новгородцы терпели эти нарушения своих прав, не давая предлога к полному их уничтожению. В 1477 г. такой предлог явился, однако, у Иван: новгородские послы, подвойский Назар и вечевой дьяк Захар, представляясь Ивану, назвали его не "господином", как обыкновенно, а "Государем". Немедленно был отправлен запрос к новгородцам, какого государства они хотят. Напрасны были ответы новгородского веча, что оно не давало своим посланникам подобного поручения; Иван обвинил новгородцев в запирательстве и нанесении ему бесчестья и в октябре выступил в поход на Новгород. Не встречая сопротивления и отвергая все просьбы о мире и помиловании, он дошел до самого Новгорода и осадил его. Лишь здесь новгородские послы узнали условия, на которых вел. князь соглашался помиловать свою отчину: они заключались в полном уничтожении самостоятельности и вечевого управления в Новгороде. Окруженный со всех сторон великокняжескими войсками, Новгород должен был согласиться на эти условия, равно как на отдачу в. князю всех Новоторжских волостей, половины владычних и половины монастырских, успев только выторговать небольшие уступки в интересах бедных монастырей. 15 января 1478 г. последовала присяга новгородцев Ивану на новых условиях, после чего он въехал в город и, захватив вождей враждебной ему партии, отослал их в московские тюрьмы. Новгород не сразу примирился со своей участью: в следующем же году в нем произошло восстание, поддержанное внушениями Казимира и братьев Ивана - Андрея Большого и Бориса. Иван III принудил Новгород покориться, казнил многих виновников восстания, заточил владыку Феофила и выселил из города в московские области более 1000 семей купеческих и детей боярских, переселив на их место новых жителей из Москвы. Новые заговоры и волнения в Новгороде вели только к новым репрессивным мерам. Особенно широко применял Иван III к Новгороду систему выселений: за один 1488 г. было выведено в Москву более 7000 житых людей. Путем таких мер окончательно сломлено было свободолюбивое население Новгорода. Вслед за падением новгородской самостоятельности пала и Вятка, в 1489 г. принужденная воеводами Ивана III к полной покорности. Из вечевых городов только Псков сохранял еще свое старое устройство, достигая этого полной покорностью воле Ивана, изменявшего, впрочем, исподволь и псковские порядки: так, наместников, избираемых вечем, заменили здесь назначаемые исключительно вел. князем; отменены были постановления веча о смердах, и псковичи вынуждены были согласиться с этим. Одно за другим падали перед Иваном и удельные княжества. В 1463 г. присоединен был Ярославль, путем уступки своих прав тамошними князьями; в 1474 г. ростовские князья продали Ивану остававшуюся еще за ними половину города. Потом очередь дошла до Твери. Кн. Михаил Борисович, опасаясь возраставшей силы Москвы, женился на внучке литовского кн. Казимира и заключил с ним, в 1484 г., союзный договор. Иван III начал войну с Тверью и вел ее удачно, но по просьбе Михаила дал ему мир, на условии отречения от самостоятельных сношений с Литвой и татарами. Сохранив самостоятельность, Тверь, как раньше Новгород, подверглась ряду притеснений; особенно в пограничных спорах тверичи не могли добиться правосудия на москвичей, захватывавших их земли, вследствие чего все большее число бояр и детей боярских переходило из Твери в Москву, на службу вел. князя. Выведенный из терпения Михаил завел сношения с Литвой, но они были открыты, и Иван, не слушая просьб и извинений, в сентябре 1485 г. подступил к Твери с войском; большинство бояр передалось на его сторону, Михаил бежал к Казимиру и Тверь была присоединена к вел. княжеству Московскому. В том же году Иван получил Верею по завещанию тамошнего князя Михаила Андреевича, сын которого, Василий, еще раньше, испугавшись опалы Ивана, бежал в Литву (см. соотв. статью).

Внутри Московского княжества также уничтожались уделы и падало значение удельных князей перед властью Ивана. В 1472 г. умер брат Ивана, кн. дмитровский Юрий, или Георгий (см. соотв. статью); Иван III взял себе весь его удел и ничего не дал другим братьям, нарушая тем старые порядки, по которым выморочный удел должен был идти в раздел между братьями. Братья поссорились было с Иваном, но помирились, когда он дал им некоторые волости. Новое столкновение произошло в 1479 г. Покорив Новгород с помощью братьев, Иван не дал им участия в Новгородской волости. Недовольные уже этим, братья великого князя были еще более оскорблены, когда он приказал одному из своих наместников схватить отъехавшего от него к кн. Борису боярина (кн. Ив. Оболенского-Лыко). Князья волоцкий и углицкий, Борис (см. соотв. статью) и Андрей Большой (см. соотв. статью) Васильевичи, снесшись между собою, вступили в сношения с недовольными новгородцами и Литвой и, собрав войска, вступили в новгородские и псковские волости. Но Иван III успел подавить восстание Новгорода. Казимир не подал помощи братьям вел. князя, одни же они не решились напасть на Москву и оставались на литовском рубеже до 1480 г., когда нашествие хана Ахмата дало им случай с выгодой помириться с братом. Нуждаясь в их помощи, Иван согласился заключить с ними мир и дал им новые волости, причем Андрей Большой получил Можайск, принадлежавший ранее Юрию. В 1481 г. умер Андрей Меньшой, младший брат Иван; задолжав ему 30000 руб. при жизни, он по завещанию оставил ему свой удел, в котором другие братья не получили участия. Десять лет спустя Иван III арестовал в Москве Андрея Большого, за несколько месяцев до того не выславшего своей рати на татар по его приказу, и посадил его в тесное заключение, в котором тот и умер, в 1494 г.; весь удел его был взят вел. князем на себя. Удел Бориса Васильевича, по смерти его, наследовали два его сына, из которых один умер в 1503 г., оставив свою часть Ивану. Таким образом, число уделов, созданных отцом Ивана, сильно сократилось к концу княжения самого Ивана. Вместе с тем, прочно было установлено новое начало в отношениях удельных князей к великим: завещание Ивана III формулировало правило, которому следовал он сам и по которому выморочные уделы должны были переходить к вел. князю. Этим правилом уничтожалась возможность сосредоточения уделов в чьих-либо руках мимо вел. князя и, следовательно, в корень подрывалось значение удельных князей.

Расширению московских владений на счет Литвы способствовали внутренние смуты, происходившие в вел. княжестве Литовском. Уже в первые десятилетия правления Ивана III многие служилые князья литовские перешли к нему, сохраняя свои вотчины. Наиболее видными из них были князья Ив. Мих. Воротынский и Ив. Вас. Бельский. По смерти Казимира, когда Польша избрала королем Яна-Альбрехта, а литовский стол занял Александр, Иван III начал открытую войну с последним. Сделанная литовским вел. князем попытка прекратить борьбу путем родственного союза с московской династией не привела к ожидавшемуся от нее результату: Иван III не ранее согласился на брак своей дочери Елены с Александром, как заключив мир, по которому Александр признал за ним титул государя всея Руси и все приобретенные Москвой во время войны земли. Позже самый родственный союз сделался для Иоанна только лишним предлогом для вмешательства во внутренние дела Литвы и требования прекратить притеснение православных (см. соотв. статью). Сам Иван III устами отправленных в Крым послов так объяснял свою политику по отношению к Литве: "Вел. князю нашему с литовским прочного миру нет; литовский хочет у вел. князя тех городов и земель, какие у него взяты, а князь вел. хочет у него своей отчины, всей земли Русской". Эти обоюдные притязания уже в 1499 т. вызвали новую войну между Александром и Иваном, удачную для последнего; между прочим, 14 июля 1500 г. русские войска одержали над литовцами большую победу у р. Ведроши, при чем взят был в плен гетман литовский кн. Константин Острожский. Заключенный в 1503 г. мир закрепил за Москвой ее новые приобретения, в том числе Чернигов, Стародуб, Новгород-Северск, Путивль, Рыльск и 14 других городов.

При Иване московская Русь, усиленная и сплоченная, окончательно сбросила с себя татарское ярмо. Хан Золотой Орды Ахмат еще в 1472 г. предпринял, по внушениям польского короля Казимира, поход на Москву, но взял только Алексин и не мог перейти Оки, за которой собралось сильное войско Ивана. В 1476 г. Иван, как говорят - вследствие увещаний второй своей жены, вел. княгини Софьи, отказался платить далее Ахмату дань, и в 1480 г. последний вновь напал на Русь, но у р. Угры был остановлен войском вел. князя. Сам Иван, однако, и теперь еще долго колебался, и лишь настойчивые требования духовенства, особенно ростовского епископа Вассиана (см. соотв. статью), побудили его лично отправиться к войску и затем прервать начатые уже было переговоры с Ахматом. Всю осень русское и татарское войска простояли одно против другого на разных сторонах р. Угры; наконец, когда стала уже зи_blank ма и сильные морозы начали беспокоить плохо одетых татар Ахмата, он, не дождавшись помощи от Казимира, отступил, 11 ноября; в следующем году он был убит ногайским князем Иваком, и власть Золотой Орды над Русью рухнула окончательно.

Мемориал в честь стоян/pия на реке Угре. Калужская область

Вслед за тем Иван предпринял нас, то есть грамоты на свободный проезд для переговоров. тупательные действия по отношению к другому татарскому царству - Казани. В первые годы княжения Ивана III враждебные отношения его к Казани выражались в ряде набегов, производившихся с обеих сторон, но не приводивших ни к чему решительному и по временам прерывавшихся мирными договорами. Смуты, начавшиеся в Казани, по смерти хана Ибрагима, между его сыновьями, Али-ханом и Мухаммед-Аминем, дали Ивану случай подчинить Казань своему влиянию. В 1487 г. изгнанный братом Мухаммед-Аминь явился к Ивану, прося помощи, и вслед за тем войско вел. князя осадило Казань и принудило Али-хана к сдаче; на его место был посажен Мухаммед-Аминь, фактически ставший в вассальные отношения к Ивану. В 1496 г. Мухаммед-Аминь был свергнут казанцами, призвавшими ногайского кн. Мамука; не ужившись с ним, казанцы опять обратились за царем к Ивану, прося только не присылать к ним Мухаммед-Аминя, и Иван III послал к ним незадолго перед тем пришедшего к нему на службу крымского царевича Абдыл-Летифа. Последний, однако, уже в 1502 г. был низложен Иваном III и заточен на Бело-озеро за непослушание, а Казань получил опять Мухаммед-Аминь, который в 1505 г. отложился от Москвы и начал войну с ней, нападением на Н. Новгород. Смерть не позволила Ивану восстановить утраченную власть над Казанью. С двумя другими мусульманскими державами - Крымом и Турцией - Иван III поддерживал мирные отношения. Крымский хан Менгли-Гирей, сам угрожаемый Золотой Ордой, был верным союзником Ивана III как против нее, так и против Литвы; с Турцией не только производилась выгодная для русских торговля на Кафинском рынке, но с 1492 г. были завязаны и дипломатические сношения, при посредстве Менгли-Гирея.

А. Васнецов. Московский Кремль при Иване III

Характер власти московского государя при Иване подвергся значительным изменениям, зависевшим не только от фактического его усиления, с падением уделов, но и от появления на подготовленной таким усилением почве новых понятий. С падением Константинополя, русские книжники стали переносить на московского кн. то представление о царе - главе правосл. христианства, которое раньше связывалось с именем византийского императора. Такому перенесению способствовала и семейная обстановка Ивана III. Первым браком он женат был на Марии Борисовне Тверской, от которой имел сына Иоанна, прозванного Молодым (см. соотв. статью); сына этого Иван III назвал вел. князем, стремясь упрочить за ним престол. Марья Борисовна ум. в 1467 г., а в 1469 г. папа Павел II предложил Ивану руку Зои, или, как она стала называться в России, Софьи Фоминишны Палеолог, племянницы последнего византийского императора. Посол вел. кн. - Иван Фрязин, как его называют русские летописи, или Жан-Баттиста делла Вольпе, как было его имя в действительности (см. соотв. статью), - окончательно устроил это дело, и 12 ноября 1472 г. Софья въехала в Москву и обвенчалась с Иваном. Вместе с этим браком сильно изменились и обычаи московского двора: византийская принцесса сообщила своему мужу более высокие представления о его власти, внешним образом выразившиеся в увеличении пышности, в принятии византийского герба, в введении сложных придворных церемоний, и отдалившие вел. кн. от бояр.

Московский герб в конце XV века

Последние враждебно относились, поэтому, к Софье, а после рождения у нее в 1479 г. сына Василия и смерти в 1490 г. Ивана Молодого, у кот. был сын Димитрий (см. соотв. статью), при дворе Ивана III явно образовались две партии, из которых одна, состоявшая из наиболее знатных бояр, в том числе Патрикеевых и Ряполовских, отстаивала права на престол Димитрия, а другая - по преимуществу незнатные дети боярские и дьяки - стояла за Василия. Эта семейная распря, на почве которой столкнулись враждебные политические партии, переплелась еще с вопросом церковной политики - о мерах против жидовствующих (см. соотв. статью); мать Димитрия, Елена, склонялась к ереси и воздерживала Ивана III от крутых мер против нее, а Софья, напротив, стояла за преследование еретиков. Сперва победа была, казалось, на стороне Димитрия и бояр. В декабре 1497 г. открыт был заговор приверженцев Василия на жизнь Димитрия; Иван III арестовал сына, казнил заговорщиков и стал остерегаться жены своей, уличенной в сношениях с ворожеями. 4 февр. 1498 г. Димитрий был венчан на царство. Но уже в следующем году опала постигла сторонников его: Сем. Ряполовский был казнен, Ив. Патрикеев с сыном пострижены в монахи; вскоре Иван, не отнимая еще у внука вел. княжения, объявил сына вел. князем Новгорода и Пскова; наконец, 11 апр. 1502 г. Иван явно положил опалу на Елену и Димитрия, посадив их под стражу, а 14 апреля благословил Василия великим княжением. При Иване дьяком Гусевым был составлен первый Судебник (см.). Иван III старался поднять русскую промышленность и искусства и с этой целью вызывал из-за границы мастеров, из которых самым известным был Аристотель Фиораванти, строитель московского Успенского собора. Иван III ум. в 1505 г.

Успенский собор Московского кремля. Построен при Иване III

Мнения наших историков о личности Ивана III сильно расходятся: Карамзин называл его великим и даже противопоставлял Петру I, как пример осторожного реформатора; Соловьев видел в нем главным образом "счастливого потомка целого ряда умных, трудолюбивых, бережливых предков"; Бестужев-Рюмин, соединяя оба эти взгляда, более склонялся в сторону Карамзина; Костомаров обращал внимание на полное отсутствие нравственного величия в фигуре Ивана.

Главные источники для времени Ивана III: "Полн. Собр. Росс. Летоп." (II-VIII); Никоновская, Львовская, Архангельская летописи и продолжение Несторовской; "Собр. Г. Гр. и Дог."; "Акты Арх. Эксп." (т. I); "Акты ист." (т. I); "Доп. к актам историческим" (т. I); "Акты Зап. России" (т. I); "Памятн. дипломатических сношений" (т. I). Литература: Карамзин (т. VI); Соловьев (т. V); Арцыбашев, "Повествование о России" (т. II); Бестужев-Рюмин (т. II); Костомаров, "Русская история в жизнеописаниях" (т. I); Р. Pierliug, "La Russie et l"Orient. Mariage d"un Tsar au Vatican. Ivan III et Sophie Paléologue" (есть русский перевод, СПб., 1892), и его же, "Papes et Tsars".

В. М-н.

Энциклопедия Брокгауз-Ефрон

Значение Ивана III

Преемником Василия Темного был его старший сын Иван Васильевич. Историки смотрят на него различно. Соловьев говорит, что только счастливое положение Ивана III после целого ряда умных предшественников дало ему возможность смело вести обширные предприятия. Костомаров судит Ивана еще строже, – он отрицает в нем всякие политические способности в Иване, отрицает в нем и человеческие достоинства. Карамзин же оценивает деятельность Ивана III совсем иначе: не сочувствуя насильственному характеру преобразований Петра, он ставит Ивана III выше даже Петра Великого. Гораздо справедливее и спокойнее относится к Ивану III Бестужев-Рюмин. Он говорит, что хотя и много было сделано предшественниками Ивана и что поэтому Ивану было легче работать, тем не менее он велик потому, что умел завершить старые задачи и поставить новые.

Слепой отец сделал Ивана своим сопроводителем и еще при своей жизни дал ему титул великого князя. Выросши в тяжелое время междоусобий и смут, Иван рано приобрел житейский опыт и привычку к делам. Одаренный большим умом и сильной волей, он блестяще повел свои дела и, можно сказать, закончил собирание великорусских земель под властью Москвы, образовав из своих владений единое Великорусское государство. Когда он начал княжить, его княжество было окружено почти отовсюду русскими владениями: господина Великого Новгорода, князей тверских, ростовских, ярославских, рязанских. Иван Васильевич подчинил себе все эти земли или силой, или мирными соглашениями. В конце своего княжения он имел лишь иноверных и иноплеменных соседей: шведов, немцев, литву, татар. Одно это обстоятельство должно было изменить его политику. Ранее, окруженный такими же, как он сам, владетелями, Иван был одним из многих удельных князей, хотя бы и самым сильным; теперь, уничтожив этих князей, он превратился в единого государя целой народности. В начале своего княжения он мечтал о примыслах, как мечтали о них его удельные предки; в конце же он должен был думать о защите целого народа от иноверных и иноземных его врагов. Коротко говоря, сначала его политика была удельной, а затем эта политика стала национальной .

Приобретя такое значение, Иван III не мог, разумеется, делиться своей властью с другими князьями московского дома. Уничтожая чужие уделы (в Твери, Ярославле, Ростове), он не мог оставлять удельных порядков в своей собственной родне. Для изучения этих порядков мы имеем большое количество духовных завещаний московских князей XIV и XV вв. и по ним видим, что постоянных правил, которыми бы устанавливался однообразный порядок владения и наследования, не было; все это определялось каждый раз завещанием князя, который мог передать свои владения кому хотел. Так, например, князь Семен, сын Ивана Калиты, умирая бездетным, завещал свой личный удел жене, помимо братьев. Князья смотрели на свои земельные владения, как на статьи своего хозяйства, и совершенно одинаково делили и движимое имущество, и частные земельные владения, и государственную территорию. Последняя обыкновенно делилась на уезды и волости по их хозяйственному значению или по историческому происхождению. Каждый наследник получал свою долю в этих землях, точно так же как получал свою долю и в каждой статье движимого имущества. Самая форма духовных грамот князей была та же, что и форма духовных завещаний лиц; точно так же грамоты совершались при свидетелях и по благословению духовных отцов. По завещаниям можно хорошо проследить отношения князей друг к другу. Каждый удельный князь владел своим уделом независимо; младшие удельные князья должны были слушаться старшего, как отца, а старший должен был заботиться о младших; но это были скорее нравственные, нежели политические обязанности. Значение старшего брата обусловливалось чисто материальным количественным преобладанием, а не излишком прав и власти. Так, например, Дмитрий Донской дал старшему из пяти сыновей треть всего имущества, а Василий Темный – половину. Иван III уже не хотел довольствоваться избытком одних материальных средств и желал полного господства над братьями. При первой возможности он отнимал уделы у своих братьев и ограничивал их старые права. Он требовал от них повиновения себе, как государю от подданных. Составляя свое завещание, он сильно обделил своих младших сыновей в пользу старшего их брата, великого князя Василия и, кроме того, лишил их всяких державных прав, подчинив великому князю, как простых служебных князей. Словом, везде и во всем Иван проводил взгляд на великого князя, как на единодержавного и самодержавного монарха, которому одинаково подчинены как его служилые князья, так и простые слуги. Новыя мысль о народном единодержавном государе вела к переменам в дворцовой жизни, к установлению придворного этикета ("чина"), к большей пышности и торжественности обычаев, к усвоению разных эмблем и знаков, выражавших понятие о высоком достоинстве великокняжеской власти. Так, вместе с объединением северной Руси совершалось превращение московского удельного князя в государя-самодержца всей Руси .

Наконец, став национальным государем, Иван III усвоил себе новое направление во внешних отношениях Руси . Он сбросил с себя последние остатки зависимости от золотоордынского хана. Он начал наступательные действия против Литвы, от которой Москва до тех пор только оборонялась. Он даже заявил притязания на все те русские области, которыми со времен Гедимина владели литовские князья: называя себя государем "всея Руси", он под этими словами разумел не только северную, но и южную, и западную Русь. Твердую наступательную политику вел Иван III и относительно Ливонского ордена. Он умело и решительно пользовался теми силами и средствами, которые накопили его предки и которые он сам создал в объединенном государстве. В этом и заключается важное историческое значение княжения Ивана III. Объединение северной Руси вокруг Москвы началось давно: при Дмитрии Донском обнаружились первые его признаки; совершилось же оно при Иване III. С полным правом поэтому Ивана III можно назвать создателем Московского государства.

Покорение Новгорода.

Мы знаем, что в последнее время самостоятельной новгородской жизни в Новгороде шла постоянная вражда между лучшими и меньшими людьми. Часто переходя в открытые усобицы, эта вражда ослабляла Новгород и делала его легкой добычей для сильных соседей – Москвы и Литвы. Все великие московские князья старались взять Новгород под свою руку и держать там своих служилых князей в качестве московских наместников. Не раз за неповиновение новгородцев великим князьям москвичи ходили войной на Новгород, брали с него окуп (контрибуцию) и обязывали новгородцев к послушанию. После победы над Шемякой, который скрылся в Новгороде, Василий Темный разгромил новгородцев, взял с них 10 000 рублей и заставил присягнуть на том, что Новгород будет ему послушен и не будет принимать никого из враждебных ему князей. Притязания Москвы на Новгород заставляли новгородцев искать союза и защиты у литовских великих князей; а те, со своей стороны, при всякой возможности старались подчинить себе новгородцев и брали с них такие же окупы, как Москва, но в общем плохо помогали против Москвы. Поставленные между двух страшных врагов, новгородцы пришли к убеждению в том, что они сами не могут охранить и поддержать свою независимость и что только постоянный союз с кем-либо из соседей может продлить существование Новгородского государства. В Новгороде образовались две партии: одна – за соглашение с Москвой, другая – за соглашение с Литвой. За Москву стояло по преимуществу простонародье, за Литву – бояре. Простые новгородцы видели в московском князе православного и русского государя, а в литовском – католика и чужака. Передаться из подчинения Москве в подчинение Литве значило бы для них изменить своей вере и народности. Бояре же новгородские, с семьей Борецких во главе, ожидали от Москвы полного разрушения старого новгородского строя и мечтали сохранить его именно в союзе с Литвой. После разгрома Новгорода при Василии Темном литовская партия в Новгороде взяла верх и стала подготовлять освобождение от московской зависимости, установленной при Темном, – путем перехода под покровительство литовского князя. В 1471 г. Новгород, руководимый партией Борецких, заключил с литовским великим князем и королем польским Казимиром Ягайловичем (иначе: Ягеллончиком) союзный договор, по которому король обязался защищать Новгород от Москвы, дать новгородцам своего наместника и соблюдать все вольности новгородские и старину.

Когда в Москве узнали о переходе Новгорода к Литве, то взглянули на это, как на измену не только великому князю, но и вере и русскому народу. В этом смысле великий князь Иван писал в Новгород, убеждая новгородцев отстать от Литвы и короля-католика. Великий князь собрал у себя большой совет из своих военачальников и чиновников вместе с духовенством, объявил на совете все новгородские неправды и измену и спрашивал у совета мнения о том, начать ли немедля войну с Новгородом или ждать зимы, когда замерзнут новгородские реки, озера и болота. Решено было воевать немедля. Походу на новгородцев придан был вид похода за веру на отступников: как Дмитрий Донской вооружился на безбожного Мамая, так, по словам летописца, благоверный великий князь Иоанн пошел на этих отступников от православия к латинству. Московская рать разными дорогами вошла в новгородскую землю. Под начальством князя Даниила Холмского она скоро победила новгородцев: сначала один московский отряд на южных берегах Ильменя разбил новгородское войско, а затем в новой битве на р. Шелони главные силы новгородцев потерпели страшное поражение. Посадник Борецкий попал в плен и был казнен. Дорога на Новгород была открыта, а Литва не помогла Новгороду. Пришлось новгородцам смириться пред Иваном и просить пощады. Они отказались от всяких сношений с Литвой и обязались быть неотступными от Москвы; сверх того они заплатили великому князю огромный окуп в 15,5 тыс. рублей. Иван возвратился в Москву, а в Новгороде возобновились внутренние смуты. Обижаемые своими насильниками, новгородцы жаловались великому князю на обидчиков, и Иван лично отправился в 1475 г. в Новгород для суда и управы. Правосудие московского князя, не пощадившего на своем суде сильных бояр, повело к тому, что новгородцы, терпевшие обиды у себя дома, стали ездить из года в год в Москву просить суда у Ивана. Во время одного из таких приездов два чиновника новгородских титуловали великого князя "государем", тогда как раньше новгородцы звали московского князя "господином". Разница была большая: слово "государь" в то время значило то же, что теперь значит слово "хозяин"; государем тогда называли своего хозяина рабы и слуги. Для вольных же новгородцев князь не был "государем", и они его звали почетным титулом "господин", так же точно, как звали и свой вольный город "господином Великим Новгородом". Естественно, что Иван мог схватиться за этот повод, чтобы покончить с новгородской вольностью. Его послы спросили в Новгороде: на каком основании новгородцы называют его государем и какого хотят государства? Когда же новгородцы отреклись от нового титула и сказали, что никого не уполномочивали называть Ивана государем, то Иван пошел походом на Новгород за их ложь и запирательство. Новгород не имел сил бороться с Москвой, Иван осадил город и начал переговоры с новгородским владыкой Феофилом и боярами. Он потребовал безусловной покорности и объявил, что хочет в Новгороде такого же государства, как в Москве: вечу не быть, посаднику не быть, а быть московскому обычаю, как государи великие князья держат свое государство у себя в московской земле. Долго думали новгородцы и, наконец, смирились: в январе 1478 г. согласились они на требование великого князя и целовали ему крест. Новгородское государство перестало существовать; вечевой колокол был увезен в Москву. Туда же была отправлена семья бояр Борецких, во главе которой стояла вдова посадника Марфа (ее считали руководительницей противомосковской партии в Новгороде). Вслед за Великим Новгородом были подчинены Москвой и все новгородские земли. Из них Вятка оказала некоторое сопротивление. В 1489 г. московские войска (под начальством князя Даниила Щеняти) силой покорили Вятку.

В первый год после подчинения Новгорода великий князь Иван не налагал своей опалы на новгородцев" и не принимал крутых мер против них. Когда же в Новгороде попробовали восстать и вернуться к старине, – всего через год пос0ле сдачи великому князю, – тогда Иван начал с новгородцами крутую расправу. Владыка новгородский Феофил был взят и отправлен в Москву, а взамен его был прислан в Новгород архиепископ Сергий. Много новгородских бояр было казнено, еще больше было переселено на восток, в московские земли. Исподволь все лучшие люди новгородские были выведены из Новгорода, а земли их взяты на государя и розданы московским служилым людям, которых великий князь в большом числе поселил в новгородских пятинах. Таким образом исчезла совсем новгородская знать, а с ней исчезла и память о новгородской вольности. Меньшие люди новгородские, смерды и половники, были избавлены от боярского гнета; из них были образованы крестьянские податные общины на московский образец. В общем, их положение улучшилось, и они не имели побуждения жалеть о новгородской старине. С уничтожением новгородской знати пала и новгородская торговля с Западом, тем более что Иван III выселил из Новгорода немецких купцов. Так была уничтожена самостоятельность Великого Новгорода. Псков пока сохранил свое самоуправление, ни в чем не выходя из воли великого князя.

Подчинение Иваном III удельных княжеств

При Иване III деятельно продолжалось подчинение и присоединение удельных земель. Те из мелких ярославских и ростовских князей, которые до Ивана III сохранили еще свою независимость, при Иване все передали свои земли Москве и били челом великому князю, чтобы он принял их к себе в службу. Становясь московскими слугами и обращаясь в бояр московского князя, эти князья сохраняли за собой свои родовые земли, но уже не в качестве уделов, а как простые вотчины. Они были их частными собственностями, а "государем" их земель почитался уже московский великий князь. Таким образом все мелкие уделы были собраны Москвой; оставались только Тверь и Рязань. Эти "великие княжения", когда-то боровшиеся с Москвой, теперь были слабы и сохраняли только тень своей независимости. Последние рязанские князья, два брата – Иван и Федор, были родными племянниками Ивана III (сыновьями его сестры Анны). Как мать их, так и сами они не выходили из воли Ивана, и великий князь, можно сказать, сам правил за них Рязанью. Один из братьев (князь Федор) скончался бездетным и завещал свой удел дяде великому князю, отдав, таким образом, добровольно половину Рязани Москве. Другой брат (Иван) умер также молодым, оставив малютку сына по имени Иван, за которого правила его бабушка и брат ее Иван III. Рязань оказалась в полной власти Москвы. Повиновался Ивану III и тверской князь Михаил Борисович. Тверская знать ходила даже с москвичами покорять Новгород. Но позднее, в 1484–1485 гг., отношения испортились. Тверской князь завел дружбу с Литвой, думая от литовского великого князя получить помощь против Москвы. Иван III, узнав об этом, начал войну с Тверью и, конечно, победил. Михаил Борисович убежал в Литву, а Тверь была присоединена к Москве (1485). Так совершилось окончательное объединение северной Руси.

Мало того, объединительная национальная политика Москвы влекла к московскому государю и таких служилых князей, которые принадлежали не северной Руси, а Литовско-Русскому княжеству. Князья вяземские, одоевские, новосильские, воротынские и многие другие, сидевшие на восточных окраинах Литовского государства, бросали своего великого князя и переходили на службу московскую, подчиняя московскому князю и свои земли. Именно переход старых русских князей от католического государя Литвы к православному князю северной Руси и давал повод московским князьям считать себя государями всей Русской земли, даже и той, которая находилась под литовским владычеством и хотя еще не соединялась с Москвой, но должна была, по их мнению, соединиться по единству веры, народности и старой династии Св. Владимира.

Семейные и придворные дела Ивана III

Необыкновенно быстрые успехи великого князя Ивана III в собирании русских земель сопровождались существенными переменами в московском придворном быту. Первая жена Ивана III, тверская княжна Мария Борисовна, умерла рано, в 1467 г., когда Ивану не было еще и 30 лет. После нее у Ивана остался сын – князь Иван Иванович "Молодой", как его обыкновенно называли. В ту пору уже завязывались сношения Москвы с западными странами. По разным причинам, римский папа был заинтересован тем, чтобы установить сношения с Москвой и подчинить ее своему влиянию. От папы и вышло предположение устроить брак молодого московского князя с племянницей последнего константино польского императора Зоей-Софией Палеолог. После взятия Царьграда турками (1453) брат убитого императора Константина Палеолога, по имени Фома, бежал с семейством в Италию и там умер, оставив детей на попечение папы. Дети были воспитаны в духе Флорентийской унии, и папа имел основания надеяться, что, выдав Софью за московского князя, он получит возможность ввести унию в Москву. Иван III согласился начать сватовство и отправил в Италию послов за невестой. В 1472 г. она приехала в Москву и брак состоялся. Однако надеждам папы не было суждено осуществиться: папский легат, сопровождавший Софью, не имел никакого успеха в Москве; сама Софья ничем не содействовала торжеству унии, и, таким образом, брак московского князя не повлек за собой никаких видимых последствий для Европы и католичества [*Роль Софьи Палеолог основательно исследована проф. В. И. Саввою ("Московские цари и Византийские василевсы", 1901).].

Но он имел некоторые последствия для московского двора. Во-первых, он содействовал оживлению и укреплению завязавшихся в ту эпоху сношений Москвы с Западом, с Италией в особенности. Вместе с Софьей прибыли в Москву греки и итальянцы; приезжали они и впоследствии. Великий князь держал их у себя, как "мастеров", поручая им строение крепостей, церквей и палат, литье пушек, чеканку монеты. Иногда этим мастерам вверялись дипломатические дела, и они ездили в Италию с поручениями от великого князя. Выезжих итальянцев в Москве называли общим именем "фрязин" (от "фряг", "франк"); таким образом действовали в Москве Иван Фрязин, Марк Фрязин, Антоний Фрязин и т. п. Из итальянских мастеров особой известностью пользовался Аристотель Фиоравенти, построивший в Московском Кремле знаменитые Успенский собор и Грановитую палату. Вообще трудами итальянцев при Иване III Кремль был обстроен и украшен заново. Рядом с "фряжскими" мастерами у Ивана III работали и немецкие, хотя в его пору они не играли первой роли; выдавались только лекаря-"немчины". Кроме мастеров, в Москве появлялись иноземцы гости (например, греческая родня Софьи) и послы от западноевропейских государей. (Между прочим, посольство от римского императора предлагало Ивану III титул короля, от которого Иван отказался). Для приема гостей и послов при московском дворе был выработан определенный "чин" (церемониал), совсем отличный от того чина, который соблюдался прежде при приемах татарских посольств. И вообще порядок придворной жизни при новых обстоятельствах изменился, стал сложнее и церемоннее.

Во-вторых, появлению в Москве Софьи московские люди приписывали большие перемены в характере Ивана III и замешательства в княжеской семье. Они говорили, что, как пришла Софья с греками, так земля замешалася, и пришли нестроения великие. Великий князь изменил свое обращение с окружающими: стал держать себя не так просто и доступно, как прежде, требовал знаков внимания к себе, стал взыскателен и легко опалялся (налагал немилость) на бояр. Он стал обнаруживать новое, непривычно высокое представление о своей власти. Женившись на греческой царевне, он как будто считал себя преемником исчезнувших греческих императоров и намекал на это преемство тем, что усвоил себе византийский герб – двуглавого орла. Словом, после брака с Софьей Иван III проявил большое властолюбие, которое потом испытала на себе и сама великая княгиня. В конце своей жизни Иван совсем было поссорился с Софьей и отдалил ее от себя. Ссора их произошла по вопросу о престолонаследии. Сын Ивана III от первого брака, Иван Молодой, умер в 1490 г., оставив великому князю маленького внука Дмитрия. Но у великого князя был другой сын от брака с Софьей – Василий . Кому было наследовать престол московский: внуку Дмитрию или же сыну Василию? Сначала Иван III решил дело в пользу Дмитрия и при этом наложил свою опалу на Софью и Василия. Дмитрия он при своей жизни венчал на царство (именно на царство, а не на великое княжение). Но через год отношения переменились: Дмитрий был отстранен, а Софья с Василием снова вошли в милость. Василий получил титул великого князя и стал соправителем отца. При этих переменах терпели придворные Ивана III: с опалой на Софью попали в немилость ее приближенные, причем несколько человек было даже казнено смертью; с опалой на Дмитрия великий князь также воздвиг гонение на некоторых бояр и одного из них казнил.

Вспоминая все то, что происходило при дворе Ивана III после его женитьбы на Софье, московские люди высказывали осуждение Софье и считали ее влияние на мужа скорее вредным, чем полезным. Ей они приписывали падение старых обычаев и разные новизны в московском быту, а также и порчу характера ее мужа и сына, ставших властными и грозными монархами. Не следует, однако, преувеличивать значение личности Софьи: если бы ее и вовсе не было при московском дворе, все равно московский великий князь сознал бы свою силу и полновластие, и сношения с Западом все равно завязались бы. К этому вел весь ход московской истории, в силу которого московский великий князь стал единым государем могучей великорусской народности и соседом нескольких европейских государств.

Внешняя политика Ивана III.

Во время Ивана III существовали уже три самостоятельных татарских орды в пределах нынешней России. Золотая Орда, истощенная усобицами, доживала свой век. Рядом с ней в XV в. образовалась в Черноморье Крымская Орда, в которой утвердилась династия Гиреев (потомков Ази-Гирея). В Казани золотоордынские выходцы основали, также в середине XV в., особую орду, объединив под татарской властью финских инородцев: мордву, черемису, вотяков. Пользуясь несогласиями и постоянными междоусобиями среди татар, Иван III исподволь добился того, что подчинил Казань своему влиянию и сделал своим подручником казанского хана или "царя" (тогда ханов москвичи называли царями). С крымским царем у Ивана III образовалась прочная дружба, так как оба они имели общего врага – Золотую Орду, против которой и действовали вместе. Что же касается до Золотой Орды, то Иван III прекратил всякие зависимые к ней отношения: не давал дани, не ехал в Орду, не оказывал почтения хану. Рассказывали, что однажды Иван III даже бросил на землю и топтал ногой ханскую "басму", т.е. тот знак (по всей вероятности, золотую пластину, "жетон" с надписью), который хан вручил своим послам к Ивану, как доказательство их полномочий и власти. Слабый золотоордынский хан Ахмат пытался действовать против Москвы в союзе с Литвой; но так как Литва не давала ему верной помощи, то он ограничивался набегами на московские границы. В 1472 г. он пришел к берегам Оки и, пограбив, ушел назад, не смея идти на саму Москву. В 1480 г. он повторил свой набег. Оставив вправо от себя верховья Оки, Ахмат пришел на р. Угру, в пограничные между Москвой и Литвой места. Но и здесь он не получил никакой помощи от Литвы, а Москва встретила его сильной ратью. На Угре и стали друг против друга Ахмат и Иван III – оба в нерешимости начать прямой бой. Иван III велел готовить столицу к осаде, отправил свою жену Софью из Москвы на север и сам приезжал с Угры к Москве, боясь как татар, так и своих родных братьев (это прекрасно показано в статье А. Е. Преснякова "Иван III на Угре"). Они были с ним в ссоре и внушали ему подозрение в том, что изменят в решительную минуту. Осмотрительность Ивана и медлительность его показались народу трусостью, и простые люди, готовясь в Москве к осаде, открыто негодовали на Ивана. Духовный отец великого князя, архиепископ ростовский Вассиан, и словом и письменным "посланием", увещевал Ивана не быть "бегуном", а храбро стать против врага. Однако Иван так и не решился напасть на татар. В свою очередь и Ахмат, простояв на Угре с лета до ноября месяца, дождался снегов и морозов и должен был уйти домой. Сам он скоро был убит в усобице, а его сыновья погибли в борьбе с Крымской Ордой, и самая Золотая Орда окончательно распалась (1502). Так окончилось для Москвы "татарское иго", спадавшее постепенно и в последнюю свою пору бывшее номинальным. Но не окончились для Руси беды от татарp. Как крымцы, так и казанцы, и нагаи, и все мелкие кочевые татарские орды, близкие к русским границам и "украйнам", постоянно нападали на эти украйны, жгли, разоряли жилища и имущество, уводили с собой людей и скот. С этим постоянным татарским разбоем русским людям пришлось бороться еще около трех столетий.

Отношения Ивана III к Литве при великом князе Казимире Ягайловиче не были мирными. Не желая усиления Москвы, Литва стремилась поддерживать против Москвы Великий Новгород и Тверь, поднимала на Ивана III татар. Но у Казимира не было достаточно сил, чтобы вести с Москвой открытую войну. После Витовта внутренни alt=е осложнения в Литве ослабили ее. Усиление польского влияния и католической пропаганды создало в Литве много недовольных князей; они, как мы знаем, уходили в московское подданство со своими вотчинами. Это еще более умаляло литовские силы и делало для Литвы очень рискован (т. I); ным открытое столкновение с Москвой. Однако оно стало неизбежным по смерти Казимира (1492), когда Литва избрала себе великого князя особо от Польши. В то время как королем Польши стал сын Казимира Ян Альбрехт, в Литве вокняжился его брат Александр Казимирович. Воспользовавшись этим разделением, Иван III начал войну против Александра и добился того, что Литва формально уступила ему земли князей, перешедших в Москву (вяземских, новосильских, одоевских, воротынских, белевских), и кроме того, признала за ним титул "государя всея Руси". Заключение мира было закреплено тем, что Иван III выдал свою дочь Елену замуж за Александра Казимировича. Александр был сам католик, но обещал не принуждать к католичеству своей православной супруги. Однако ему трудно было сдержать это обещание из-за внушений своих католических советников. Судьба великой княгини Елены Ивановны была очень печальна, и ее отец напрасно требовал от Александра лучшего с ней обращения. С другой стороны, и Александр обижался на московского великого князя. К Ивану III на службу продолжали проситься православные князья из Литвы, объясняя свое нежелание оставаться под властью Литвы гонением на их веру. Так, Иван III принял к себе князя бельского и князей новгород-северского и черниговского с громадными вотчинами по Днепру и Десне. Война между Москвой и Литвой стала неизбежна. Она шла с 1500 по 1503 г., причем сторону Литвы принял Ливонский орден, а сторону Москвы – крымский хан. Окончилось дело перемирием, по которому Иван III удержал за собой все приобретенные им княжества. Было очевидно, что Москва в ту минуту была сильнее Литвы, точно так же как она была сильнее и ордена. Орден, несмотря на отдельные военные удачи, заключил с Москвой также не особенно почетное перемирие. До Ивана III, под напором с запада, Московское княжество уступало и проигрывало; теперь московский великий князь сам начинает наступать на своих соседей и, увеличивая с запада свои владения, открыто высказывает притязание на присоединение к Москве всех вообще русских земель.

Воюя со своими западными соседями, Иван III искал дружбы и союзов в Европе. Москва при нем вступила в дипломатические сношения с Данией, с императором, с Венгрией, с Венецией, с Турцией. Окрепшее русское государство входило понемногу в круг европейских международных отношений и начинало свое общение с культурными странами Запада.

С. Ф. Платонов. Полный курс лекций по русской истории

Объединение России при Иване III и Василии III

Таковы новые явления, которые замечаются в территориальном собирании Руси Москвой с половины XV в. Сами местные общества начинают открыто обращаться к Москве, увлекая за собой и свои правительства или увлекаемые ими. Благодаря этому тяготению московское собирание Руси получило иной характер и ускоренный ход. Теперь оно перестало быть делом захвата или частного соглашения, а сделалось национально-религиозным движением. Достаточно короткого перечня территориальных приобретений, сделанных Москвой при Иване III и его сыне Василии III, чтобы видеть, как ускорилось это политическое объединение Руси.

С половины XV в. и вольные города со своими областями, и княжества быстро входят в состав московской территории. В 1463 г. все князья ярославские, великий с удельными, били Ивану III челом о принятии их на московскую службу и отказались от своей самостоятельности. В 1470-х годах покорен был Новгород Великий с его обширной областью в Северной Руси. В 1472 г. приведена была под руку московского государя Пермская земля, в части которой (по р. Вычегде) начало русской колонизации положено было еще в XIV в., во времена св. Стефана Пермского. В1474 г. князья ростовские продали Москве остававшуюся за ними половину Ростовского княжества; другая половина еще раньше была приобретена Москвой. Эта сделка сопровождалась вступлением князей ростовских в состав московского боярства. В 1485 г. без боя присягнула Ивану III осажденная им Тверь. В 1489 г. окончательно покорена Вятка. В 1490-х годах князья Вяземские и целый ряд мелких князей черниговской линии - Одоевские, Новосильские, Воротынские, Мезецкие, а также сейчас упомянутые сыновья московских беглецов, князья черниговский и северский, все со своими владениями, захватывавшими восточную полосу Смоленской и большую часть Черниговской и Северской земель, признали над собой, как уже сказано было, верховную власть московского государя. В княжение Иванова преемника [Василия III] присоединены были к Москве в 1510 г. Псков с его областью, в 1514 г. - Смоленское княжество, захваченное Литвой в начале XV в., в 1517 г. - княжество Рязанское; наконец, в 1517 - 1523 гг. княжества Черниговское и Северское включены были в число непосредственных владений Москвы, когда северский Шемячич выгнал своего черниговского соседа и товарища по изгнанию из его владений, а потом и сам попал в московскую тюрьму. Мы не будем перечислять территориальных приобретений, сделанных Москвой в царствование Ивана IV за пределами тогдашней Великороссии, по Средней и Нижней Волге и в степях по Дону и его притокам. Довольно того, что было приобретено отцом и дедом царя [Василием III и Иваном III], чтобы видеть, насколько расширилась территория Московского княжества.

Не считая шатких, неукрепленных зауральских владений в Югре и земле вогуличей, Москва владела от Печоры и гор Северного Урала до устьев Невы и Наровы и от Васильсурска на Волге до Любеча на Днепре. При восшествии Ивана III на великокняжеский стол московская территория едва ли заключала в себе более 15 тысяч квадратных миль. Приобретения Ивана III и его сына [Василия III] увеличили эту территорию по меньшей мере тысяч на 40 квадратных миль.

Иван III и Софья Палеолог

Иван III был женат два раза. Первая жена его была сестра его соседа, великого князя тверского, Марья Борисовна. По смерти ее (1467 г.) Иван III стал искать другой жены, подальше и поважнее. Тогда в Риме проживала сирота племянница последнего византийского императора Софья Фоминична Палеолог. Несмотря на то, что греки со времени флорентийской унии сильно уронили себя в русских православных глазах, несмотря на то что Софья жила так близко к ненавистному папе, в таком подозрительном церковном обществе, Иван III, одолев в себе религиозную брезгливость, выписал царевну из Италии и женился на ней в 1472 г.

Эта царевна, известная тогда в Европе своей редкой полнотой, привезла в Москву очень тонкий ум и получила здесь весьма важное значение. Бояре XVI в. приписывали ей все неприятные им нововведения, какие с того времени появились при московском дворе. Внимательный наблюдатель московской жизни барон Герберштейн, два раза приезжавший в Москву послом германского императора при Ивановом преемнике, наслушавшись боярских толков, замечает о Софье в своих записках, что это была женщина необыкновенно хитрая, имевшая большое влияние на великого князя, который по ее внушению сделал многое. Ее влиянию приписывали даже решимость Ивана III сбросить с себя татарское иго. В боярских россказнях и суждениях о царевне нелегко отделить наблюдение от подозрения или преувеличения, руководимого недоброжелательством. Софья могла внушить лишь то, чем дорожила сама и что понимали и ценили в Москве. Она могла привезти сюда предания и обычаи византийского двора, гордость своим происхождением, досаду, что идет замуж за татарского данника. В Москве ей едва ли нравилась простота обстановки и бесцеремонность отношений при дворе, где самому Ивану III приходилось выслушивать, по выражению его внука, "многие поносные и укоризненные слова" от строптивых бояр. Но в Москве и без нее не у одного Ивана III было желание изменить все эти старые порядки, столь не соответствовавшие новому положению московского государя, а Софья с привезенными ею греками, видавшими и византийские и римские виды, могла дать ценные указания, как и по каким образцам ввести желательные перемены. Ей нельзя отказать во влиянии на декоративную обстановку и закулисную жизнь московского двора, на придворные интриги и личные отношения; но на политические дела она могла действовать только внушениями, вторившими тайным или смутным помыслам самого Ивана III. Особенно понятливо могла быть воспринята мысль, что она, царевна, своим московским замужеством делает московских государей преемниками византийских императоров со всеми интересами православного Востока, какие держались за этих императоров. Потому Софья ценилась в Москве и сама себя ценила не столько как великая княгиня московская, сколько как царевна византийская. В Троицком Сергиевом монастыре хранится шелковая пелена, шитая руками этой великой княгини, которая вышила на ней и свое имя. Пелена эта вышита в 1498 г. В 26 лет замужества Софье, кажется, пора уже было забыть про свое девичество и прежнее византийское звание; однако в подписи на пелене она все еще величает себя "царевною царегородскою", а не великой княгиней московской, и это было недаром: Софья, как царевна, пользовалась в Москве правом принимать иноземные посольства.

Таким образом, брак Ивана III и Софьи получал значение политической демонстрации, которою заявляли всему свету, что царевна, как наследница павшего византийского дома, перенесла его державные права в Москву как в новый Царьград, где и разделяет их со своим супругом.

Новые титулы Ивана III

Почувствовав себя в новом положении и еще рядом с такой знатной женой, наследницей византийских императоров, Иван III нашел тесной и некрасивой прежнюю кремлевскую обстановку, в какой жили его невзыскательные предки. Вслед за царевной из Италии выписаны были мастера, которые построили Ивану III новый Успенский собор. Грановитую палату и новый каменный дворец на месте прежних деревянных хором. В то же время в Кремле при дворе стал заводиться тот сложный и строгий церемониал, который сообщал такую чопорность и натянутость придворной московской жизни. Точно так же, как у себя дома, в Кремле, среди придворных слуг своих, Иван III начал выступать более торжественной поступью и во внешних сношениях, особенно с тех пор, как само собою, без бою, при татарском же содействии, свалилось с плеч ордынское иго, тяготевшее над северо-восточной Русью два с половиной столетия (1238 - 1480). В московских правительственных, особенно дипломатических, бумагах с той поры является новый, более торжественный язык, складывается пышная терминология, незнакомая московским дьякам удельных веков.

Между прочим, для едва воспринятых политических понятий и тенденций не замедлили подыскать подходящее выражение в новых титулах, какие появляются в актах при имени московского государя. Это целая политическая программа, характеризующая не столько действительное, сколько искомое положение. В основу ее положены те же два представления, извлеченные московскими правительственными умами из совершавшихся событий, и оба этих представления - политические притязания: это мысль о московском государе как о национальном властителе всей Русской земли и мысль о нем как о политическом и церковном преемнике византийских императоров.

Много Руси оставалось за Литвой и Польшей, и, однако, в сношениях с западными дворами, не исключая и литовского, Иван III впервые отважился показать европейскому политическому миру притязательный титул государя всея Руси , прежде употреблявшийся лишь в домашнем обиходе, в актах внутреннего управления, и в договоре 1494 г. даже заставил литовское правительство формально признать этот титул.

После того как спало с Москвы татарское иго, в сношениях с неважными иностранными правителями, например с ливонским магистром, Иван III титулует себя царем всея Руси. Этот термин, как известно, есть сокращенная южнославянская и русская форма латинского слова цесарь , или по старинному написанию цьсарь, как от того же слова по другому произношению, кесарь произошло немецкое Kaiser. Титул царя в актах внутреннего управления при Иване III иногда, при Иване IV обыкновенно соединялся со сходным по значению титулом самодержца - это славянский перевод византийского императорского титула αυτοκρατωρ. Оба термина в Древней Руси значили не то, что стали значить потом, выражали понятие не о государе с неограниченной внутренней властью, а о властителе, не зависимом ни от какой сторонней внешней власти, никому не платящем дани. На тогдашнем политическом языке оба этих термина противополагались тому, что мы разумеем под словом вассал . Памятники русской письменности до татарского ига иногда и русских князей называют царями, придавая им этот титул в знак почтения, не в смысле политического термина. Царями по преимуществу Древняя Русь до половины XV в. звала византийских императоров и ханов Золотой Орды, наиболее известных ей независимых властителей, и Иван III мог принять этот титул, только перестав быть данником хана. Свержение ига устраняло политическое к тому препятствие, а брак с Софьей давал на то историческое оправдание: Иван III мог теперь считать себя единственным оставшимся в мире православным и независимым государем, какими были византийские императоры, и верховным властителем Руси, бывшей под властью ордынских ханов.

Усвоив эти новые пышные титулы, Иван III нашел, что теперь ему не пригоже называться в правительственных актах просто по-русски Иваном, государем великим князем, а начал писаться в церковной книжной форме: "Иоанн, божиею милостью государь всея Руси". К этому титулу как историческое его оправдание привешивается длинный ряд географических эпитетов, обозначавших новые пределы Московского государства: "Государь всея Руси и великий князь Владимирский, и Московский, и Новгородский, и Псковский, и Тверской, и Пермский, и Югорский, и Болгарский, и иных", т. е. земель. Почувствовав себя и по политическому могуществу, и по православному христианству, наконец, и по брачному родству преемником павшего дома византийских императоров, московский государь нашел и наглядное выражение своей династической связи с ними: с конца XV в. на его печатях появляется византийский герб - двуглавый орел.