15 января 1957 года родилась Светлана Сорокина, журналист, теле- и радиоведущая.

Личное дело

Светлана Иннокентьевна Сорокина (60 лет) родилась в городе Пушкине Ленинградской области. Ее отец Иннокентий Сарыков был военным строителем, мать Валентина работала учителем истории.

Светлана с золотой медалью окончила школу, затем Лесотехническую академию в Ленинграде по специальности ландшафтная архитектура (стала специалистом по озеленению городов). До начала телевизионной карьеры трудилась в лесоустроительном предприятии, училась в аспирантуре родного вуза, а в свободное время водила экскурсии по Екатерининскому дворцу и Летнему саду.

В 1985 году поступила в студию дикторов при Ленинградском телевидении. Со следующего года в качестве внештатного сотрудника готовила сюжеты для еженедельного обозрения «Телекурьер». В 1987 году была включена в штат Ленинградского телевидения, в 1988—1990 годах была ведущей программы «600 секунд». «Я пришла в журналистику в 1986 году, в перестройку, когда профессия эта неожиданно стала очень и очень интересной!» — вспоминала впоследствии Сорокина.

В 1991 году переехала в Москву, где на только что открывшимся канале РТР стала вести информационную программу «Вести». Была при этом не только ведущей, но и политическим обозревателем «Вестей». За освещение событий 1993 года стала кавалером ордена «За личное мужество». В 1996 году была удостоена телевизионной премии «ТЭФИ» в номинации «Лучший ведущий информационной программы». После реорганизации «Вестей» в 1997 году перешла на НТВ, где вела передачи «Герой дня» и «Глас народа», снимала документалистику. В 1999—2000 годах участвовала в создании на «Эхе Москвы» радиоспектаклей «Хоббит» и «Трудно быть богом».

С 2001 года — член Академии российского телевидения. После смены руководства НТВ в 2001 году Сорокиной, по ее словам, «пришлось побродить по каналам в поисках лучшей доли». С мая и до конца 2001 года вела информационную программу «Сейчас» и ток-шоу «Глас народа» на ТВ-6. Неоднократно участвовала в юмористической программе «Тушите свет» с Хрюном Моржовым и Степаном Капустой.

В 2003—2005 годах Сорокина — ведущая ток-шоу «Основной инстинкт» на Первом канале. После закрытия программы стала вести передачу «В круге Света» на радио «Эхо Москвы». В 2010 году снималась в ток-шоу «Программа передач» на Пятом канале. После сокращения московского корпункта эта программа была закрыта.

С 2011 года преподает на кафедре медиакоммуникаций в Высшей школе экономики. В декабре того же года Сорокина вместе с экономистом и правозащитником Ириной Ясиной покинули президентский Совет по правам человека в знак протеста против фальсификаций на думских выборах.

Сорокина разведена, воспитывает приемную дочь Антонину. Помимо преподавания (ВШЭ и мастер-классы), а также работы на «Эхе Москвы» и телеканале «Дождь» (с 2015 года) занимается благотворительностью в пользу больных детей.

Чем знаменита

Одна из главных звезд российского телевидения 1990-х годов. Лицо новостной и политической журналистики, блестящий интервьюер и талантливая ведущая ток-шоу. Ее выпуски «Вестей» отличались очень личной подачей, сопереживанием сюжету. Придя на НТВ, на долгое время стала ведущей самой нервной программы на тогдашнем телевидении — помимо «Героя дня» в прямом эфире тогда шли лишь новости, а под график гостей живой эфир и вовсе никто не подстраивал. Впоследствии показала себя отличной шоувумен, которая твердо и находчиво вела дискуссию.

По словам декана факультета медиакоммуникаций Высшей школы экономики Анны Качкаевой, со Светланой Сорокиной общаться легко всем и каждому: «Это человек, с которым легко общаются и угольщики и короли, как говорил Шекспир. Все разговорные программы от "Героя дня" до "Основного инстинкта", документальные фильмы, новости, а теперь еще и мультимедийные проекты (некоторое время Сорокина вела интерактив на сайте РИА Новостей), говорят о том, что Светлана, безусловно, уникальное явление на российском телевизионном небосклоне. В Светлане есть уникальная и человеческая, и экранная способность быть очень искренней».

О чем надо знать

Светлана Сорокина

Первая известность к Сорокиной пришла после появления программы «600 секунд», где она была одной из двух ведущих. Скандальная информационная программа Ленинградского телевидения впервые вышла в эфир в декабре 1987 года и просуществовала шесть лет. Включала в себя криминальные новости и небольшие репортажи о жизни города и страны, снятые со скандальным оттенком. «600 секунд» называли также первой передачей, свободной от советской цензуры.

Лицом и шеф-редактором программы был Александр Невзоров. Ему помогали Светлана Сорокина и журналист Вадим Медведев. Передача была ограничена 600 секундами, на экране велся постоянный обратный отсчет. В 1993 году программу закрыли.

Сорокина сделала многое, чтобы изменить отношение к приемным детям в нашей стране. В 2003 году ведущая взяла девочку из приюта. Имя дочери выбрала в честь своей бабушки Антонины. Дочь ведущей ходит в музыкальную школу при Гнесинском училище, любит читать и растет очень способной.

Журналист, теле- и радиоведущая

Родилась в 1957 году. Окончила Ленинградскую Лесотехническую академию. Отец - Иннокентий Николаевич Сарыков, военный строитель. Мать - Валентина Сергеевна Сарыкова, учитель истории.

До того, как попасть на телевидение, Светлана работала в лесоустроительном предприятии, училась в аспирантуре, а в свободное время водила экскурсии в Летнем саду и Екатерининском дворце. На телевидение попала случайно, придя поучиться в студию дикторов. Как говорит сама Сорокина, ей очень повезло: «я пришла в журналистику в 1986 году, в перестройку, когда профессия эта неожиданно стала очень и очень интересной!».

Работала в программах «Телекурьер», «600 секунд», «Телестанция Факт». В 1991 году Светлана переехала в Москву на только открывшийся канал РТР. Вела информационную программу «Вести». После реорганизации «Вестей» подалась на НТВ, где вела передачу «Герой дня», «Глас народа», снимала документальные фильмы. После разгрома «старого» НТВ, как замечает телеведущая, «пришлось побродить по каналам в поисках лучшей доли: ТВ-6, ТВС, «Первый канал». В 2005 году начала вести передачу «В Круге Света» на радио Эхо Москвы. С 2010 года Светлана была ведущей ток-шоу «Программа передач со Светланой Сорокиной» на Пятом канале.

Однако после сокращения московского корпункта в 2011 передача была закрыта. У Светланы есть видеорубрика на сайте информагентства РИА Новости – «Гражданская оборона», где гости высказываются на актуальные темы. Сорокина преподает на кафедре медиакоммуникаций в Высшей школе экономики. В декабре 2011 года Сорокина вместе со своей коллегой Ириной Ясиной покинули президентский совет по правам человека в знак протеста против фальсификаций на выборах в Госдуму. Светлана Иннокентьевна занимается благотворительностью, прежде всего в пользу больных детей. Сорокина разведена, воспитывает дочь Антонину.

Анна Качкаева, заведующая кафедрой телевидения и радиовещания факультета журналистики МГУ :

Я считаю, что Светлана Сорокина – это лицо современного российского телевидения последних 20 лет и одновременно его укор, потому что она вполне могла бы быть российской Опрой Уинфри, но обстоятельства и традиции не дали этой возможности, не дали дореализоваться. Она стала символом нового телевидения, проведя первый выпуск «Вестей», потом она себя попробовала во всех самых влиятельных общественно-политических программах и в ее эфирах бывали все.

Это человек, с которым легко общаются и угольщики и короли, как говорил Шекспир. Все разговорные программы от «Героя дня» до «Основного инстинкта», документальные фильмы, новости, а теперь еще и мультимедийные проекты, говорят о том, что Светлана, безусловно, уникальное явление на российском телевизионном небосклоне. В Светлане есть уникальная и человеческая, и экранная способность быть очень искренней.

Ее счастливое обретение (приемная дочь) Тоня – это тоже стало для страны важным событием, несмотря на то, что это было ее личным событием. Помимо того, что она умница, красавица, она еще замечательная мама.

Для меня еще важное обстоятельство – она моя коллега, она все время преподает. Я вижу, как с удовольствием и с любовью она возится со студентами, как ровно тем же платит ей и молодое поколение журналистов, с которым уже не одно ток-шоу снято, и не один тренинг по всем городам и весям проведен.

HTML:Специально для OK! знаменитая телеведущая и общественный деятель снялась со своей приемной дочкой Антониной, а также откровенно рассказала о проблемах детей-сирот, цензуре на телевидении, об отношениях с Константином Эрнстом и своих страхах перед будущим

История ее телевизионной карьеры неразрывно связана с историей страны. 87-й год, перестройка, слом старой системы - и одновременно появление неслыханной по своей откровенности программы питерского телевидения «600 секунд» с первыми ведущими несоветского типа - Сорокиной, Невзоровым, Медведевым... Середина 90-х, расцвет свободы слова - и на экраны выходит самое бескомпромиссное ток-шоу Сорокиной «Глас народа». Наконец, начало нового века, приход к власти сильного и авторитарного Путина - и, как следствие, закрытие телеканалов НТВ и ТВ-6, основным лицом которых была Светлана. Со своего последнего места работы на телевидении - ток-шоу «Основной инстинкт» - она ушла еще в 2005 году. Ушла со скандалом. С тех пор ведет программу на радио, занимается благотворительностью в пользу детей-сирот, пишет о них книги (последняя, «Мне не все равно», вышла в начале этого года) и редко дает интервью. Две недели назад Интернет выдал сенсационную новость: Сорокина вошла в новый состав Совета по правам человека при президенте России Дмитрии Медведеве. Медведев утвердил ее кандидатуру лично. Формально это и стало поводом для нашей беседы. Мы встретились со Светланой ровно через час после того, как совет собрался на свое первое совещание.

Какие у вас впечатления от первой встречи?
Пока никаких. Мы только познакомились. Вообще все было довольно сумбурно. Представьте себе: тридцать шесть человек из самых разных организаций, и каждый предлагает что-то свое. За три часа мы лишь успели определить круг проблем, над которыми будем работать в дальнейшем.
Вы верите в то, что совет будет иметь какое-то влияние на президента?
Лично я особых иллюзий не питаю. Не думаю, что он сейчас сильно нужен власти. Вполне возможно, это просто очередная дань условностям.
Зачем вы тогда согласились на эту работу?
Я всегда руководствовалась принципом «делай что можешь - и будь что будет».
На самом деле список имен, утвержденный президентом, многих удивил. Тут и руководитель Клуба региональной журналистики Ирина Ясина, в прошлом, на минуточку, директор учрежденной ЮКОСом «Открытой России», и политолог Дмитрий Орешкин, и руководитель Российского фонда помощи Лев Амбиндер. Это что, сигнал к началу «оттепели»?
Знаете, мне грустно оттого, что многие пытаются из таких мелочей сделать глобальные выводы. Видимо, все настолько изголодались по конкретным поступкам, что готовы увидеть лес в трех соснах. Мне кажется, господин Медведев неоднократно мог уже проявить себя в более важных вещах. Например, в деле Светланы Бахминой, в поддержку которой были собраны десятки тысяч подписей, но которая все равно рожала в тюрьме. Или в деле об убийстве адвоката Маркелова и журналистки Бабуровой. То есть президент, конечно, отреагировал, но чуть ли не стесняясь. Ведь ни один центральный телеканал не осветил встречу Медведева с «Новой газетой» в лице Горбачева и Муратова. Что за тайна такая? Нынешний руководитель страны встречается с бывшим президентом СССР - чем это не информационный повод? Он что, менее достойный, чем посещение Медведевым какой-нибудь сельскохозяйственной фермы? В общем, в сигналы я не верю. И вообще считаю, что довольно смешно нам - взрослым, самостоятельным людям - без конца держать ушки локаторами. Судить надо по конкретным делам.
Вернемся к вашей деятельности в Совете по правам человека. Уже решено, чем конкретно вы будете там заниматься?
Так сложилось, что последние годы я активно занималась проблемами сирот и детей-инвалидов. Думаю, продолжу курировать эти вопросы и в совете. Проблем, на самом деле, очень много. Например, в благополучной Москве в прошлом году на треть сократилось устройство сирот в семьи. Чем это объяснить? Одна из причин может заключаться в том, что люди, работающие в системе сиротских учреждений, сознательно не хотят прилагать усилий для того, чтобы детей разбирали. Ведь если сократится число их воспитанников, они останутся без работы, а на дворе кризис. Другая причина кроется в законе «Об опеке и попечительстве», который недавно приняла Госдума и который практически уничтожает институт патроната. А патронат - это сопровождение сирот профессиональными воспитателями, психологами, врачами и т. д. Это дает возможность устраивать в семьи не только маленьких детей, но и подростков и инвалидов. Ведь больше всего люди боятся брать именно их. Но если им помогают, если государство доплачивает, если специалисты на любом этапе готовы консультировать, приходить, помогать - тогда берут. Однако господа Лахова и Крашенинников не посчитали нужным прописать патронат в новом федеральном законе. Мы подняли на уши Общественную палату, регионы, Министерст-во образования, даже организовали встречу с разработчиками закона. Пришли какие-то женщины, чуть ли не доктора наук. Мы им привели все доводы, но им как горох об стену. Они как заведенные талдычат свое и никого не слышат. При этом аргументации никакой - всё на уровне «назло мамке отрежу ушки». Вот мы сделали закон и, даже если мы в чем-то не правы, исправлять не будем. Ощущение, что они диссертации защитили на этом материале и больше их ничего не волнует.
В свое время вы сами взяли ребенка из детского дома. Не страшно было?
А чего я должна была бояться?
Ну, неизвестно ведь, какая генетика у приемного ребенка - плохая или хорошая - и когда она проявится.
По этому поводу проведено множество исследований. И большинство ученых сходятся во мнении, что социум и воспитание в гораздо в большей степени влияют на развитие ребенка, чем генетика, если, конечно, речь не идет о патологических отклонениях. Впрочем, в моем случае я вообще о таких вещах не думала, я просто очень хотела ребенка.
Сколько лет было Тоне, когда вы ее удочерили?
Одиннадцать месяцев. Сейчас ей уже шесть с половиной лет.
Ощущаете, как ваше воспитание меняет ее природу?
Знаете, в последнее время я стала ловить себя на мысли, что мне неприятно говорить на эти темы. Неприятно говорить о дочери как о чужом ребенке. Не потому что я хочу сделать из удочерения какую-то тайну - я никогда этого не скрывала, и Тоня прекрасно знает, откуда она. Просто у меня уже полное ощущение, что это мой родной ребенок, моя кровь. Тоня не просто похожа на меня, она является улучшенной копией. Она гораздо способнее, энергичнее, красивее. Шикарная девка! И харизматик, между прочим. В любом месте, где она появляется, больше уже ни на кого не смотрят.
Хотели бы вы когда-нибудь расширить семью?
Вообще я изначально хотела взять двоих детей, но сразу как-то не сложилось, а сейчас я уже вряд ли решусь. Дети требуют огромного количества энергии и сил, а с возрастом сил у меня становится все меньше. Дай бог вот Антонину вырастить… К тому же финансовое положение сейчас, прямо скажем, не самое лучшее.
Из-за кризиса?
В том числе. Общий фон, конечно, угнетающий, особенно в ситуации, когда ты буквально добываешь каждую копейку. Тем более что сейчас стало окончательно ясно: кризис - это надолго, и нам всем так или иначе придется привыкать к новым условиям жизни, а это очень тяжело. И в будущее заглядывать страшновато… С другой стороны, я противник того, чтобы все неудачи теперь объяснять кризисом. Это бессмысленно и непродуктивно. Я тут привела дочь с соплями в поликлинику. И пока мы болтались в коридоре в ожидании вызова к врачу, кто-то ее спросил: «Где же ты подхватила такой насморк?» А она встала руки в боки и говорит: «Что вы спрашиваете ерунду? Вы что, не видите? Кризис вокруг!» (Смеется .)
Из чего сейчас состоит ваш заработок?
Из работы на радиостанции «Эхо Москвы», где я веду свою программу, из преподавательской деятельности в двух вузах - в МГУ на журфаке и в Высшей школе экономики. Еще иногда подворачивается халтурка в виде каких-нибудь презентаций.
Полгода назад мне довелось пообщаться с главой Первого канала Константином Эрнстом. Я спросил его об истории вашего увольнения, и он сказал следующее: «Я с Сорокиной мучился страшно - в том числе из-за идеологических разногласий. Например, я брал тему ее очередного ток-шоу, сажал ее у себя в кабинете и говорил: «Свет, ну почему у тебя голова забита таким количеством стереотипов? Давай я тебе расскажу, как все на самом деле устроено». И раскладывал ей всю историю по полочкам. И в этот момент она начинала плакать. Она прекрасно понимала, что я прав, но ее мировоззрение не позволяло с этим согласиться…»
Да уж… На самом деле Константин Львович неоднократно устраивал мне уроки политинформации, объяснял, как мир устроен. Он, видимо, считал, что раз он высокий начальник и вхож во власть, а я не вхожа, то он имеет право на категоричные рассуждения. Но я так и не прониклась идеями государственности и патриотизма в его интерпретации. Более того, мне кажется, сам Константин Львович намного умнее и замысловатее многих своих рассуждений. Я подозреваю некий цинизм в его разглагольствованиях. И до сих пор робко надеюсь, что он думает не совсем так, как излагает и как заставляет это делать журналистов в пропагандистских программах Первого канала.
А он действительно заставляет? Вы не перебарщиваете с формулировкой?
Ну разумеется, он никого не ест. Но на всех центральных каналах выстроена жесткая система единоначалия. На Первом фактически все зависит от Эрнста, на «России» - от Добродеева. Это люди, мимо которых муха не проскочит. Им же потом как-никак отчитываться в Кремле... У Эрнста, кстати, когда я с ним работала, был такой лозунг - наверное, он и сейчас есть: «Мы демократию приветствуем, но не практикуем».
Давайте конкретно: какие темы программы «Основной инстинкт» не прошли цензуру?
Дело ЮКОСа, например. На мой взгляд, его следовало освещать хотя бы потому, что наша судебная система показала себя с вопиющей стороны. Как бы кто ни относился к Ходорковскому, Лебедеву, Алексаняну или Свете Бахминой, в чем бы они ни были виноваты, но в отношении каждого из них были допущены чудовищные вещи, которые в принципе не должны допускаться в цивилизованном государстве. Нужно ли было об этом говорить? Да кричать нужно было! Дали хоть что-нибудь сделать? Нет. И таких историй масса. Я уже не говорю о том, что многих людей фактически запрещено приглашать в эфир. Таких как Каспаров, Касьянов, Рыжков…
Существуют конкретные списки персон нон грата?
Нет, но они и не нужны. Вполне достаточно установки начальства и опережающей лояльности редакторов. Телеканал - это ведь очень большое хозяйство, и одному человеку трудно уследить за всем сразу. Поэтому система выстроена так, что на должностях редакторов сидят очень надежные люди. Если за чем-то не доглядит Константин Львович, они всегда придут на помощь.
Каким образом в этой системе оказались вы? Она ведь существовала задолго до вашего прихода, и вряд ли вы об этом не знали.
Ну вот оказалась... Львович, надо отдать ему должное, может произвести впечатление на человека, когда хочет. У меня в то время не было работы - как раз угробили ТВ-6, я была в полном раздрае. Два года подряд сплошных мучений и совершенная непонятка, что делать дальше. И вдруг возникает такой принц - умный, энергичный, понимающий, который говорит: «Давай делай прямой эфир, темы выбирай сама». Мы первый раз просто дивно пообщались. И я подумала: «Ну бывают, наверное, в жизни чудеса, и грех ими не воспользоваться».
Интересно, а Эрнсту зачем это надо было? Он не понимал, чем все это закончится?
Не знаю. Говорят, что он ко мне тогда неплохо относился. Подозреваю, что так оно и было. Наверное, он решил рискнуть и попробовать. Но к сожалению (вздыхает ), очень быстро все стало проблемой. Сначала закончился прямой эфир - мы перешли на запись. Перешли, на самом деле, из-за технологических сложностей, но по факту резать программу стали нещадно. Иногда вырезали так, что полностью менялся смысл: вроде во время записи в дискуссии побеждали одни люди, а в эфире оказывалось все наоборот. Были и совсем комичные случаи. Однажды ко мне на эфир, посвященный какой-то судебной проблеме, пришел уважаемый эксперт, который очень толково и содержательно говорил по теме, а в конце вдруг рассказал анекдот, как сейчас помню, про кошек. Ну, просто так рассказал - к слову пришлось. Так вот все, что осталось в программе от его речи, - это тот анекдот. Все остальное вырезала редакторская группа.
Вы совсем не могли на нее влиять?
Нет. Когда я говорила, что буду лично присутствовать на монтаже - а монтировали мы ночью, так как на следующий день программу давали в эфир, - то мне совершенно справедливо говорили: это бессмысленно. Потому что если между нами вдруг возникнет спор, решить его сможет только руководство, а ночью до руководства дозвониться невозможно - все нормальные люди спят.
И последнее слово в итоге оставалось за редакторами?
Конечно. Так почти везде. Поэтому мне смешно, когда говорят: «Какой смелый журналист!» Когда я вижу смелого журналиста на экране, я сразу думаю: какой смелый выпускающий редактор, или владелец телекомпании, или директор информационной службы. Потому что над смелым журналистом всегда есть несколько человек, которые могут сильно укоротить его смелость. И только если этого не происходит, мы все становимся свидетелями гражданского поступка.
Что стало для вас последней каплей, после которой вы ушли с Первого канала?
Программа, в которой мы говорили о теракте на Дубровке. Я позвала на эфир журналиста, который там работал, видел все своими глазами. И он, как свидетель, много говорил об операции по спасению заложников, в результате которой погибло более ста человек. Видимо, выводы, которые он сделал, были слишком острыми для Первого канала. В результате в программе остались только его «здравствуйте» и «до свидания». После чего он в изумлении позвонил мне и высказал все, что думает по этому поводу. И правильно сделал. Кому он еще должен был звонить? Неизвестному редактору? После этого я приняла решение программу закрыть. При этом я еще какое-то время оставалась штатным сотрудником канала - вплоть до премии «ТЭФИ». Последний этап голосования, когда академики из трех номинантов выбирали одного, был открытым. Я проголосовала против двух проектов Первого канала в пользу какого-то другого. В результате, как мне потом рассказали, руководство было в гневе от столь недружественного, некорпоративного поступка. Это было расценено как демонстрация мести с моей стороны. А я на самом деле просто выбрала программу, которая мне нравилась больше других - без всяких задних мыслей. Я привыкла голосовать так, как мне хочется, а не так, как надо.
После этого вы с Эрнстом больше не разговаривали?
Нет, мы даже не попрощались. Если он держит на меня зло, то напрасно - у каждого своя функ-ция. Я не такая непонятливая, как ему кажется, просто у меня тоже есть свои принципы. Я за многое его уважаю на самом деле. Но наверное, и у него есть свои скелеты в шкафу.
А вам никогда не хотелось бросить журналистику и заняться чем-то другим?
Забавно, но вы мне сейчас задаете вопрос, который я более двадцати лет назад, когда еще училась в Студии дикторов Ленинградского телевидения, задала одному телевизионному работнику. Редакция информации решила поискать среди нас ведущих для новых программ, и одним из испытаний, которое нам устроили, была импровизированная пресс-конференция. Перед нами сидел опытный журналист, а мы задавали ему разные вопросы. Я и спросила: «Не хотелось бы вам послать все к черту?» Видите, все возвращается…
Но вы не ответили.
Честно говоря, последние несколько лет я думала об этом. Невозможно все время биться башкой об стену. Особенно меня подкосил даже не разгон НТВ и ТВ-6, хотя я тоже очень сильно переживала, а разгром организации «Интерньюс», которая занималась образовательными программами для журналистов по всей России и с которой я тесно сотрудничала. Вот после этого у меня было ощущение, что жизнь закончилась, заниматься профессией нет смысла. Но потом я поняла, что больше просто ничего не умею. Работать в какой-нибудь политической партии я не хочу, хотя мне неоднократно предлагали. После долгих уговоров друзей я попробовала поработать в Российском союзе промышленников и предпринимателей, занималась там пиаром, но тоже быстро ушла. Не партийный я человек, с дисциплиной у меня туго. Так что деваться было некуда - пришлось возвращаться в журналистику.
Об отъезде из страны никогда не думали?
Нет. Я слишком местная, если можно так выразиться. За границей бываю нередко, во многих странах мне очень даже нравится, но в любом случае, когда я нахожусь там больше недели, мне становится скучно. Я понимаю, что жить за границей не смогу. Отдыхать, путешествовать - да, но не жить. Здесь все мои друзья, родня. А я существо очень общительное.
Вот вы сказали, что, кроме журналистики, больше ничего не умеете. А как же специальность инженера-лесотехника, которую вы получили в Лесотехнической академии?
Правильно это называется «инженер лесного хозяйства». Специализация у меня была «озеленение городов и населенных мест», на современном языке - «ландшафтный дизайн». Но сейчас я не смогла бы этим заниматься, даже если бы очень хотела. С 80-х годов эта профессия в нашей стране сильно рванула вперед, и то, что я когда-то знала и умела, просто никак не соответствует нынешним требованиям. В этой области я отстала уже навсегда.
А вам действительно было это интересно? Или просто некуда было больше поступать?
Да нет, я закончила школу с золотой медалью и могла поступить куда угодно. Но у меня не было никаких представлений, чем конкретно я хочу заниматься в жизни. Мне просто нравилось учиться, я любила сам процесс. А когда встал вопрос, куда идти, я растерялась. В результате нашла вот такую экзотическую на то время специальность. Потом я, конечно, поняла, что это не мое и что зря я поступила, но при этом все равно доучилась, опять же получив красный диплом. Даже успела немного поработать по профессии: занималась проектами реконструкций исторических садов и парков.
Если проанализировать произошедшее с вами за последние годы - все эти закрытия телеканалов, увольнения, разочарования, - то, по идее, вы должны чувствовать себя проигравшей...
В какой-то степени, конечно, чувствую. Тем более что работа на телевидении занимала практически всю мою жизнь, я отдавалась ей полностью. Поэтому когда все так завершилось, ощущение поражения было.
И вы готовы с ним смириться?
Нет. (Улыбается .) Знаете, я уверена, что в России нужно жить долго. Посмотрите: за одну мою еще незавершенную, я надеюсь, жизнь сколько всего уже произошло! Перестройка, развал Союза, расцвет и закат свободы слова, дефолты, смены правительств, президентов, победы, катастрофы. В нашей стране в любой момент возможны самые необычные повороты - как в глобальной истории, так и в твоей личной судьбе. И я верю, что пара приятных сюрпризов еще ждет меня впереди.

Евгений Левкович

Знаменитая телеведущая Светлана Сорокина откровенно рассказала о самых счастливых моментах в своей жизни. Представляем ее монолог.

Детство

– Из самых ранних воспоминаний: мы жили в Царском Селе, в служебной квартире при школе – моя мама работала учительницей истории. Мне было года четыре или пять, и я помню, что на школьных концертах, после того как все уже отвыступались, я выбегала на сцену – помню, очень близко к краю, я даже сейчас отчетливо вижу этот край сцены под ногами – и тоже что-то такое свое исполняла. И мне все в зале бешено аплодировали, а потом, поскольку уже ожидали моего выхода, приносили конфеты-шоколадки... Это были моменты острого счастья – вот я тут стою, вся в лучах славы, и все мне рады... Но интересно, кстати, что потом это все куда-то делось, и сцена меня совершенно не тянула, скорее наоборот.

Я даже экскурсоводом пошла работать, чтобы преодолеть застенчивость. Кстати, тоже был счастливый момент: когда я сдавала первую самостоятельную экскурсию. Это было весной в Летнем саду – с которым вообще очень много светлых моментов связано, – моросил дождик, раннее утро, из всех слушателей – три какие-то случайные тетеньки, две мои подруги по группе и женщина-экскурсовод, которая все это принимала. И я волнуюсь, конечно, ужасно... И вдруг я чувствую, что меня понесло! И я на таком азарте начала все это рассказывать!

Так что даже эта экскурсоводша одной из моих подруг сказала: «Вот видно же, что в последний день готовилась, но как эмоционально излагает!» Когда все закончилось, я испытала такой прилив счастья от удачно проведенной экскурсии, что оно даже не сразу развеялось – помню, я весь день ходила в этом ощущении. И вообще, мне нравилась работа. Я обычно старалась не привирать, но иногда, если видишь, что публика готова слушать байки... Ну, например, задают вопрос о домике Петра: «А какое из этих окон – окно в Европу?» Тогда, конечно, я отвечала: «А вон то, крайнее».

Дочь Тоня – постоянный источник счастья

Страшный пиджак

– Есть вещи, с которыми счастье связано иррационально, непонятно почему. Так, синяя или голубая одежда – это всегда источник радости. Или белое вино с острым сыром, овечьим, козьим (неважно, где – во Франции или в России). Но одежда чаще все-таки связана с биографией. Один бесконечно страшный пиджак до сих пор вызывает острый восторг – в нем я познакомилась с важным для меня человеком. А одна действительно нарядная блузка – с первой «ТЭФИ». Единственный раз, когда я была счастлива на сцене после детства, – когда мне вручали «ТЭФИ» за программу «Вести» как лучшему ведущему информационной программы в девяносто шестом году. Тогда была совершенно другая атмосфера. Помню, как я еще только шла по проходу к сцене и люди хлопали и говорили мне теплые слова... И ведь тогда уже шла чеченская война, и все меня пинали за то, что я такой пацифист, и тем не менее вдруг я вижу: коллеги ценят мою работу. А потом уже начались все эти информационные войны, и все стало иначе.

Вообще не могу сказать, что с телевидением было связано какое-то особенное счастье. Хотя... Когда я только начинала работать в «Телекурьере» внештатником, каждую субботу мне надо было очень рано вставать – я ездила из Царского Села на Чапыгина, и каждый раз накануне рабочего дня я жутко волновалась: я же не была профессионалом, очень боялась сделать что-то плохо, неправильно... И, ложась спать, я думала только о том, что будет утром. А утром я просыпалась – и с восторгом думала о том, какой интересный день у меня впереди. И на трех транспортах – маршрутка, метро, троллейбус – неслась туда в азарте и радости.

Светлана Сорокина вела "Программу передач" на Пятом канале

Любовь

– Вот с любовью, как ни странно, счастливых воспоминаний мало – потому, во-первых, что я как-то мало знала радости и взаимности в первых романах. Старшая сестра была красавица. В школе за мной ухаживал – или как это называется у школьников – мой одноклассник. Он меня каждое утро встречал на ближайшем к дому перекрестке, брал портфель и нес его до школы. Причем возле школы он мне его не отдавал стыдливо, а так и нес, совершенно не стесняясь. И кстати, может быть, как раз поэтому никто нас никогда не дразнил. А еще он под дверь мне приносил букеты. Первым на работу уходил папа, и эти букеты всегда валились ему под ноги, и он был уверен, что все это сестре. Тот поклонник, кстати, радовал меня только одним: он совершенно не стеснялся этих отношений. Другие провожали девушек до школьной двери и дальше входили, как ни в чем не бывало, отдельно: боялись демонстрации чувств. А этот входил со мной очень гордый.

Вот великий сценарист Наталья Рязанцева вспоминает, как после первой встречи ей позвонил известный и прекрасный человек, которого она стремилась завоевать, – и от этого звонка она, только повесив трубку, пустилась в пляс на кухне вокруг стиральной машины. Она умерла бы со стыда, если бы кто-то это увидел, но одна, сама с собой, плясала. Что говорить, я тоже несколько раз бывала счастлива, когда мне первым звонил человек, которого я любила, и я изо всех сил сдерживалась, чтобы не заорать от счастья прямо по телефону. Но потом, когда вешала трубку:«Йееееессс!»

Но это, как правило, вспышки. Потому что вообще любовь – состояние зависимости, а я этого в общем не люблю. И потом, взаимность началась уже в зрелости, когда детского, почти животного счастья уже нет – все отравлено видением себя со стороны.

Тихая радость

– В этой самой зрелости бывают уже не вспышки, а тихие радости. Например, делаешь ты «Героя дня». Это трудно: пять дней в неделю. И собеседников выбираешь не ты, и попадаются среди них непростые. Но вот тебе рассказывают, что два крупных кремлевских чиновника обмениваются мнениями в коридорах власти: «Ты уже был на «Герое дня»?» – «Не был». – «Надо сходить». И я понимаю, что это у них модно! И тихо радуюсь.

Вероятно, я единственный человек, который с таким же тихим довольством смотрит многое из нынешнего телевидения. То есть ужасаюсь, конечно, – и тут же радостно думаю, что это уже не я, не мое, что я никогда не буду иметь к этому отношения. Это не острое детское счастье, конечно. Но тихое взрослое удовольствие.

Необходимые вещи

– Счастье вспоминается, как слайды, – помнишь даже, во что ты был одет, как сидел, что говорил... С Тонькой самый запомнившийся момент был даже не тогда, когда я ее взяла – потому что тогда все было в такой жуткой суете, что было не до переживаний. А это было, когда она уже была дома и я бегала по городу и покупала какие-то последние необходимые вещи. Начался дождь, и я забежала в открытое кафе под зонтиками. И вот я сижу за столиком, вся на огромном душевном подъеме, думаю о том, что уже сделано и что надо еще сделать вот это и вот это... И летний дождь сквозь солнце! И меня вдруг охватило такое невозможное счастье, что я просто задохнулась, так меня оно переполнило. Ни с того ни с сего.

Трижды становилась лауреатом премии "ТЭФИ". На фото с наградой, полученной в 2000 г. в номинации "Интервьюер" с программой "Герой дня"

Места

– В последнее время я замечаю, что счастье связано все больше с пейзажами. Одно из таких счастливых мест на земле для меня – Крым, Форос. После института мы с девчонками отправили запросы в несколько мест, и нам пришли приглашения, в том числе из Севастополя, его мы и выбрали. Помню, как мы из Севастополя доехали до Фороса, нашли дикое место на берегу... Там вода была прозрачная настолько, что плывешь и видишь свою тень на дне.

В Европе такое место – Венеция. Как раз недавно я оттуда вернулась. Это сказка. Я на лодке плыла из аэропорта, и вот, когда мы приблизились к городу, я просто замерла от красоты. В России – Летний сад, о котором я уже говорила... Но вот теперь я даже боюсь туда идти: там все так переменилось, и это уже совсем не то. Царское Село, конечно, из-за воспоминаний. Царское Село, слава Богу, не сильно меняется, но все-таки... Старые деревья в парках убирают, теперь все такое прозрачное, хулигано­устойчивое – из конца в конец все видно.

А еще я помню, как мы поехали с Тонькой по старой железной дороге вдоль Байкала, где сохранились все эти старые, еще николаевские тоннели, из которых так внезапно вырываешься на ослепительный свет. Чистый восторг. Это больше всего похоже на жизнь. И сейчас я знаю, что такой внезапный вылет на свет у нас впереди.

Телеведущая Сорокина Светлана Иннокентьевна, её биография в Википедия, личная жизнь, фото в Инстаграм, где работает (2016 год и сейчас 2017 год) интересует многих телезрителей.

Для молодых журналистов эта женщина является эталон честности и высокого профессионализма в журналистике, а среди многочисленных наград, которые она имеет, больше всего ценит народное призвание.

Светлана Сорокина – биография

Родилась Светлана в 1957 году в городе Пушкине (Ленинградская область). Окончив с золотой медалью школу, она поступила в Ленинградскую Лесотехническую академию на факультет ландшафтной архитектуры, и, получив в 1979 году диплом, стала работать по специальности инженером-озеленителем.

В 1985 году неожиданно для всех девушка поступает на курсы дикторов, которые были открыты при ленинградском телевидении, и уже в 1986 году становится внештатным сотрудником вечернего обозрения «Телекурьер».

В 1987 году её зачисляют в штат Ленинградского телевидения и в течение трех лет она работает ведущей программы «600 секунд». Работая в этой программе, Светлана не только проходит настоящую школу журналистского мастерства, но и вырабатывает свой собственный стиль изложения.

В 1990 году её приглашают на работу в Москву. Здесь она сначала проходит стажировку на Первом канале, а затем ей доверяют вести одну из важных программ – «Вести». Причем, она не только ведет эту передачу, виртуозно удерживая внимание зрителей, но и принимает активное участие в её разработке.

Последующие семь лет Светлана работает ведущей и политическим обозревателем, и за этот период получает несколько наград, среди которых орден «За личное мужество» и премия ТЭФИ.

В 1997 году журналистка переходит на канал НТВ, где становится автором и ведущей таких передач, как «Глас народа» и «Герой дня», которые мгновенно зарабатывают высокий рейтинг.

Начиная с этого времени, Сорокина проявляет себя и как режиссер-документалист. В течение последующих девяти лет на экраны выходит несколько её фильмов, которые поднимают завесу тайны над жизнью некоторых представителей власти. Фильм «Сердце Ельцина» рассказывает о том, как он перенес операцию на сердце, в документальной ленте «Чисто российское убийство» раскрываются мотивы, по которым была убита Галина Старовойтова, а фильм «Первая первая леди» рассказывает о жизни Раисы Горбачевой.

С одной стороны, выход этих и других документальный лент способствовал тому, что журналистка получила ещё несколько наград, но с другой, критика власти, которую она себе позволяла, не прошла незамеченной, и, когда она в 2003 году стала вести авторскую программу «Основной инстинкт», проект вскоре был закрыт.

В 2005 году Сорокина уходит с телевидения и начинает работать на радиостанции «Эхо Москвы». Здесь она становится ведущей передачи «В круге света», но когда появляется телевизионный вариант этой программы, то в эфир выходит всего 4 выпуска, так как и в них имеет место критика власти, и в частности судейской системы.

В 2009 году Сорокину назначают членом Совета по правам человека при Президенте РФ, но проработав в этой должности 2 года, она оставляет её, тем самым выражая протест фальсификации выборов в Госдуму.

Тем не менее, и в настоящее время журналистка не бросает свою профессиональную деятельность. Начиная с 2016 года, она ведет ток-шоу «ВечерняЯХиллари», а кроме того, занимается преподаванием – в московской Высшей школе экономики она читает лекции для студентов факультета медиакоммуникаций.

Светлана Сорокина – личная жизнь

Журналистка относится к той категории людей, которые в полном смысле слова «горят на работе», поэтому на личную жизнь у неё времени не остается. Правда, за плечами Светланы Иннокентьевны два брака, и именно фамилию первого мужа она себе и оставила, так как в девичестве она была Сарыкова, но просуществовали эти браки недолго.

Зато настоящей радостью и смыслом жизни для неё является приемная дочь Антонина, которую она взяла малышкой из детского приюта. Притом что это особо не афишировалось, скрыть факт удочерения не удалось, да и не имело смысла. Не так давно Светлана Сорокина и ее приемная дочь Тоня Сорокина вместе вышли в свет, и журналистка представила, достигшую подросткового возраста девочку, столичным знаменитостям.