Почему мы празднуем Рождество, праздную потому что знаю

У сатаны много методов для вызывания ненависти к верующим. Один из них – помпезная религиозность, как в России. У атеистов она часто вызывает презрение, у верующих других деноминаций - раздражение. Но в других христианских странах в основном другая проблема – христиане теряют свои позиции: христианские программы и церкви закрываются из-за малой доходности.

Рождественские подарки не связаны с культом Митры. Они пришли из кельтского языческого праздника, который праздновался это же время. Оттуда же - рождественская ёлка. Церковь просто подхватила идею о подарках, привязав к ним историю с восточными мудрецами, принесшими подарки новорожденному Иисусу.

В том, что Санта и есть сатана, что вся система сегодня пропитана сатанинской символикой и выполняет задачу по подготовке общества к правлению антихриста, я с вами совершенно согласна. Но сколько у сатаны имён, наверно, известно только ему.

По какому календарю встречать Рождество, и встречать ли его вообще, - личное дело каждого верующего. Мы встечаем его 25 декабря, потому что все вокруг нас встречают его в этот день. Наша же задача напоминать людям, что празднуем мы Рождение Бога, а не приход Санты.

То, что Иисус был рождён в хлеву, потому что в гостиннице не было места из-за стечения большого количества народа по причине переписи - написано в Библии. Что же тут смешного? Животных в то время в хлеву не было. Из книги Матфея мы знаем, что пастухи со стадами в то время были на пастбищах.

Почему мы празднуем , мало кто знает, что каноническая дата рождения Христа совпадает с Днём рождения многих более древних богов - Митры и египетского Осириса, и древнего ближневосточного Ваала, и древнегерманского Йоля. И наверняка, многих других богов неизвестных нам но совпадающим с 25 декабря.

Также, мало кто обращает внимание, что совпадает с рождением Нового года, а разошлось на 6 дней лишь в результате календарной фиксации даты при некотором несовпадении астрономического и календарного года.
Также очевидно, что Новый год в человеческом понимании - это увеличение суточного нахождения солнца после его минимального значения, некоторые люди гордился, что родился в ночь на 25-е декабря – хоть и почти через 2 тысячелетия, но в один день с Иисусом Христом. И были чрезвычайно раздосадованы, когда объяснили им, что в ранних христианских священных текстах нет четкого указания на дату рождения Христа, а 25 декабря было впервые указано лишь в 221 году в летописи одного из первых христианских историков Секста Юлия Африкана.

В этот день во многих языческих культурах праздновали рождения богов: в Греции это был бог виноделия Дионис, в Египте – умирающий и возрождающийся владыка подземного мира , в Риме начала нашей эры – бог солнца Митра и т.д. Митраизм вообще был чрезвычайно популярен в Римской империи Изначально все праздники соответствовали солнечно - лунным циклам, так в древности при наступлении нового солнечного периода и нового лунного цикла наступал Новый Год. При этом многие народы и в разный исторический период праздновали весной, летом, осенью и зимой. Также этот праздник относили по времени празднования определенным Богам, не редко соотносили к большому событию – Победа над врагом. В энциклопедии «Британика» говорится - «Одним из самых популярных зимних фестивалей был фестиваль «Сатурналия», отмечавшийся с 17 по 24 декабря. Поскольку это было время веселья и буйных вакханалий, то никто не работал, все школы и суды были закрыты. Люди предавались объеданию, танцам, азартным играм и всему, чем обычно тешат себя во время фестивалей и праздников. 25 декабря был особым днём – днём рождения иранского бога солнца и света – Митры. Церковь провозгласила этот день Рождеством Христовым с целью противостоять языческим традициям зимнего фестиваля». Действительно, в 354-м году нашей эры Римский Епископ Либерий, руководствуясь желанием превратить языческий фестиваль в христианский праздник, написал указ о праздновании Рождества 25 декабря. С этого момента день рождения Христа начал отмечаться как день «Света Миру». Но окончательное решение о назначении датой Рождества 25 декабря было принято лишь в 431-м году на Третьем Вселенском (Эфесском) Соборе. Таким образом, Рождество совпало по времени с римскими Сатурналиями и вытеснило их
Новый год человечество отмечало еще на заре цивилизации – пять тысяч лет назад. Этот обычай был в древней Месопотамии где каждую весну в честь верховного бога Мардука. У вавилонян эту праздничную традицию переняли греки, затем она перешла к римлянам.
Зимней традицией празднования Нового года соответствует зимнему солнце стоянию и первому после этого новолунию, что в Древнем Риме этот день был посвящён Янусу - богу выбора, дверей, всех начал и чисел. Месяц январь получил свое название в честь бога Януса
Начало года с 1 января было установлено римским правителем Юлием Цезарем в 46 году до н. э. С 1 января римские консулы вступали в свою должность.
Счет по новому календарю начался с 1 января 45 года до нашей эры, или 747 год от «основания Рима».
Гай Юлий Цезарь преобразовал календарь, которым затем стали пользоваться все страны, входящие в Римскую империю, а за тем и страны Христианского мира, соответственно стали называть юлианским календарем. Календарь – в буквальном смысле переводится как долговая книга. В таких книгах указывались первые дни каждого месяца – календы, когда в Древнем Риме должники платили проценты.
В 325 году на I Вселенском Никейском соборе юлианский календарь был принят и Христианской Церковью.
И только в VI веке римским монахом Дионисием Малым впервые было предложено так называемое «Христово летоисчисление», так что до шестого века мы все жили по так называемому времени до нашей эры!
В 1582 году папа Римский Григорий XIII не решил реформировать старый календарь пытаясь справиться с календарными погрешностями и ввел в обиход новый, «григорианский», по которому сейчас ведет временной отсчет весь западный мир.
Год по этому «новому» календарю равен 365,2425 суток.
Византия и Древняя Руси вели свое лето исчисление, которое впоследствии в исправленном виде полностью приняла Древняя Русь.
Согласно этому празднования Нового года использовались две даты начала года, периодически параллельно 1 марта и 1 сентября.
В Византии при императоре Констанции 353 год н.э. была создана "Византийская эра" или "Константинопольская эра", летосчисление по которой велось с субботы 1 сентября 5509 г. до н. э. Но Констанций не был христианином, поэтому имя его и составленная при нем эра ранневизантийская эра - еретика Констанция в VI в. была уточнена, и в Византии начала использоваться другая эра от „сотворения мира“ с эпохой эры 1 марта 5508 г. до н. э. Официально утверждена на VI Вселенском соборе 681 года. Окончательно эта система победила в Византии в середине IX века
Следует особо подчеркнуть, что константинопольская патриархия всегда начинала церковный год 1 сентября. Следует отметить что Русская православная церковь отмечает Новый год 1 сентября в 18-00 вечера согласно Константинопольскому лето исчислению.

Календарь Древней Руси основан на шестнадцатеричной системе счисления 365 суток или 9 месяцев по 40-41 дню. Он начинается 7520 лет назад от С.М.З.Х. (Сотворение Мира в Звёздном Храме) – подписание мирного договора, после победы Расичей над империей Великого Дракона Древнего Китая. Эта победа была увековечена в древних Капищах, изображалась на фресках и Образах – всадник «Бог-Витязь» поражающий копьем Дракона. В последующим этот сюжет переименован - Георгий Победоносец. Хотя святой Георгий родился на 5000 лет позже, в III веке от Р.Х.

Новый год праздновался 1 сентября, а новые сутки начинались с заходом солнца,
Сутки - состыкованные вместе день и ночь, так и по церковному день начинается с вечера, первая служба суточного круга – вечерня.
Царь-реформатор Петр I. одним росчерком его пера 7208 год от «сотворения мира» стал 1700 годом по Рождеству Христову
В 1700 году Петр I перенес празднование нового года на 1 января, как было принято в Европе, но действовал при этом юлианский календарь или, иначе говоря, старый стиль.
Россия в 1918 году чтобы от Европы не отставать таков был железный аргумент Большевиков, декретом СНК РСФСР от 24 января 1918 года добавив в календарь 13 дней.
Если раньше, по старому стилю, все шло своим чередом, логично и завершенно, – Рождественский пост предшествовал великому празднику Рождества Христова, после которого через шесть дней встречали очередной Новый год
Кстати сказать, Русская Православная Церковь придерживается старого стиля и по сей день.
Эти «лишние» деньки привели к такой уникальной путанице с празднованием Нового года и Рождества которую создали Большевики и Русская православная церковь, до революции 1917 этот праздник по всему миру праздновался почти в один день 24 или 25 декабря по Григорианскому календарю. Россия праздновала по Юлианскому календарю с 6 на 7 января что со всем миром 24-25 декабря.
Вернемся к началу - первые христиане были евреями и не отмечали Рождество по иудейскому вероучению рождение человека - «начало скорбей и болей».
Поэтому в первые годы существования христианства никто не интересовался датой рождения Христа. После того, как в христианские общины вошли греки, под воздействием эллинистических обычаев было начато празднование и Рождества Христова. По-видимому, единой даты Рождества не было, каждая община выбирала свою дату.

Может ли ли Библия предположить хотя бы примерно, в какое время года родился Христос? Да, но приблизительно. И ясно одно: это была не зима, не ранняя весна и не поздняя осень, так как пастухи со стадами, как нам повествует Слово Божье, находились на лугах. На территории Израиля, в районе Вифлеема, где родился Христос, в зимнее время года трава не растет, нередко выпадает даже снег, и выпас скота не производится. Большинство богословов сходится на том, что Христос родился поздней весной или летом. Есть еще версия, что он родился в октябре…
Как отмечает исследователь Роберт Д. Майерс: «Библейское описание рождества Иисуса не содержит указания на дату события. Но сообщение Луки (Лк.2:8), что „были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего“, указывает на то, что Иисус родился летом или ранней осенью. Так как декабрь в Иудее холодный и дождливый, пастухи, по всей вероятности, ночью искали бы убежища для своего стада».
Попытки установить год рождения Христа по датам сопутствующих событий не привели к какой-либо конкретной дате.
В современных исследованиях даты рождения Иисуса находятся в интервале между 12 г. до н. э. момент прохождения кометы Галлея, которая могла быть Вифлеемской звездой до 7 г. н. э., когда проводилась единственная известная перепись населения в описываемый период.
Однако даты после 4 г. до н. э. маловероятны, по евангелическим и апокрифическим данным Иисус родился во времена Ирода Великого, а тот умер в 4 г. до н. э.
Вероятнее, исторический Иисус родился 7 году до н. э.
День зимнего солнцестояния занимал важное место в культуре и религии многих древних народов, начиная, по крайней мере, с эпохи неолита. В той или иной форме этот день отмечался в большинстве известных культур, в том числе у славян.
С моментом завершения периода сокращения дня обычно был связан религиозный праздник «рождения бога солнца». Его праздновали представители многих религий: германские язычники (под названием Йоль), поклонники культа Митры, и др., празднуется 21 декабря. Со времён раннего христианства также существовал праздник в Римской империи, был праздником день рождения Непобедимого Бога Солнца официальным созданным императором Аврелианом в 274 н. э. празднуется 21 декабря или (25 декабря 2000 лет назад)
Первое упоминание 25 декабря, как даты Рождества содержится в римском альманахе середины IV в. На первом месте в списке епископов и мучеников указано: 25 декабря - родился Христос из Вифлеема Иудейского.
По решению отцов христианской Церкви было решено праздновать в этот день и Рождество Христово
Древний христианский праздник Богоявления 6 января идейно совмещал и Рождество, и Крещение Господне, ставшие впоследствии разными праздниками.
Ну, а на 25 декабря выбор его Дня рождения хоть и пал из конъюнктурных соображений церковников, но совпал со своеобразным праздником надежды: зимой, когда солнце светило не так ярко, язычники устраивали особые празднества, надеясь, что это побудит небесный источник тепла и света возвратиться из дальнего странствия. Считалось, что его возвращение начинается 25 декабря. И, как уже рассказала «Британика», желая обратить язычников в свою веру, религиозные деятели узаконили этот праздник и попытались придать ему «христианский» облик.

Вообще, день зимнего солнцестояния занимал важное место в культуре и религии многих древних народов, начиная, по крайней мере, с эпохи неолита. В той или иной форме этот день отмечался в большинстве известных культур. Это доказывают сохранившиеся археологические памятники: например, Стоунхендж в Англии и Ньюгрейндж в Ирландии. Этот день, кроме римлян, праздновали и германские язычники (под названием Йоль), и славяне (Коляда).

Так, традиция украшать рождественскую елку пришла из дохристианских времен. Еще древние египтяне украшали по случаю праздников пальмы. А древние германцы отмечали зимнее солнцестояние (22 декабря), вывешивая на ель, являющуюся символом стойкости и вечной жизни, жертвы богам: угощение и украшения. Кроме того, в этот день было принято дарить друг другу подарки.В некоторых славянских странах до сих пор существует рождественская традиция колядования. Молодые люди ходят по домам и поют рождественские песни, получая за это деньги, угощение и подарки. Эта традиция восходит к языческому празднованию Коляды – дня рождения одноименного божества. Славяно-Арийские веды - Бог Коляда - Вышний Бог, управляющий Великими Переменами в жизни Родов Расы Великой и потомков Рода Небесного. Тот древний праздник тоже был связан с зимним солнцестоянием и сменой времен года. Во время Коляды было принято петь хвалебные песни богатым хозяевам, суля им обильный урожай и желая благополучия дому.

В итоге Новый год или Рождество празднуется исходя из солнечно лунного цикла, приурочен к «Языческому Божеству» или великому событию и означает новый сезон посева или урожая, также ясно что празднуется всю историю человечества.


с древних времен существовали свои праздники приуроченные своему лето исчислению,
Календарь Древней Руси основан на шестнадцатеричной системе счисления 365 суток или 9 месяцев по 40-41 дню, каждое 16 Лето называется Священным и состоит из 369 дней – в нём все месяцы по 41 дню.
Неделя – 9 дней (понедельник, вторник, тритейник, четверик, пятница, шестица, седьмица, осьмица, неделя).
День – 16 часов Час – 144 части (90 минут) Часть – 1 296 долей Доля – 72 мгновения Мгновение – 760 мигов
Миг – 160 сигов (1 сек = 1888102.236 мигов). Отсюда «сигануть» - быстро переместиться, прыгнуть.
Сиг – 14 000 сантигов (1 сек = 302096358 сигов). Даже современным атомным хронометрам такая точность недостижима
По одной из версий такая точность и скорости нужны для межгалактических расчетов.
До введения нового календаря народ отметил 7208 Новолетий от победы над древними китайцами, и даты всегда записывалась буквицей...
Это нам говорит о том, что письменность существовала у Славян задолго до Солунских монахов Кирилла и Мефодия...
Если бы не реформа Петра, эта бы церковная сказка про "просвещения неграмотных язычников" давно была бы забыта, как чья-то глупая шутка. Императрица Екатерина II говорила: "Славяне за многие тысячи лет до Рождества Христова свои письмена имели".

Протопресвитер Александр Шмеман

Основой почитания Марии в Церкви всегда было послушание Ее Богу, свободное доверие, оказанное Ею по-человечески неслыханному призыву. Православная Церковь вообще всегда подчеркивала эту связь Марии с человечеством, и, если так можно выразиться, любовалась Ею как лучшим, чистейшим, возвышеннейшим плодом человеческой истории, человеческого искания Бога, и в Нем - последнего смысла, последнего содержания самого человечества.

Если на Западе, в западном христианстве, в центре почитания Марии всегда стоял образ Ее как Девы, девство которой не нарушено было материнством, то для православного Востока такой сердцевиной любви его к Марии, созерцания Ее и - повторяю еще раз - радостного любования Ею с самого начала было и остается ее Материнство, Ее кровная связь с Иисусом Христом.

Православный Восток прежде всего радуется тому, что в пришествии Сына Божьего на землю, в спасительном явлении Бога, ставшего человеком, чтобы воссоединить его, человека, с Его Божественным призванием, что в пришествии этом приняло участие и само человечество. Если самое радостное и глубокое в христианской вере - это «соприродность» Христа нам, то, что Он подлинно человек, а не призрак, не таинственное явление, что Он - один из нас, навеки с нами своим человечеством связанный, то тогда понятным становится и любовное почитание Той, которая Ему это человечество, нашу плоть и кровь, дала. Той, благодаря которой Он, Христос, мог называть себя так, как Он всегда себя называл: «Сын Человеческий». Сын Божий, Сын Человеческий…

Бог, снисходящий до человека, чтобы человека сделать Божественным, или, как говорят учителя Церкви, - обожить, сделать причастником Божества. Именно тут, именно в этом потрясающем откровении о подлинной природе, о подлинном призвании человека - источник благодарного, любовного отношения к Марии как нашей связи со Христом, и в Нем - с Богом.

И нигде это не раскрывается с большей ясностью, чем в празднике Рождества Богородицы. Об этом событии ничего не сказано в Священном Писании. Да и что особенного можно сказать о рождении ребенка, рождении, подобном всякому рожденью. И если Церковь стала в особом празднике вспоминать и праздновать это событие, то не потому, что оно было чем-то исключительным, чудесным, из ряда вон выходящим, нет, а как раз потому, что сама обыденность его раскрывает новый и лучезарный смысл во всем том, что мы называем «обыденным», придает новую глубину тем подробностям человеческой жизни, о которых мы так часто говорим, что они «ничем не замечательны».

Но посмотрим на икону этого праздника, вглядимся в нее духовным нашим взором. Вот на постели - только что родившая дочь женщина. Церковное предание утверждает, что звали ее Анна. Рядом с нею - отец, имя которого, по тому же преданию, - Иоаким. Рядом с постелью женщины совершают первое омовение новорожденной. Самое обыденное, ничем не замечательное событие.

Но так ли это? Не хочет ли иконой этой сказать нам Церковь, прежде всего, что рожденье в мир, в жизнь нового человеческого существа - это чудо всех чудес, чудо именно разрывающее обыденность, ибо тут начало, у которого уже нет и не будет конца. Начало единственной, неповторимой человеческой жизни, возникновение новой личности, в появлении которой как бы заново творится мир, и вот - дарится, дается этому новому человеку как его жизнь, как его путь, как его творчество.

Итак, первое, что мы празднуем в этом празднике, это пришествие в мир самого Человека, пришествие, о котором в Евангелии сказано, что когда совершается оно, мы не «помним уже скорби из-за радости, что родился человек в мир».

Второе: мы знаем теперь, чье рожденье, чье пришествие мы празднуем. Мы знаем единственность, красоту, благодатность именно этого ребенка, его судьбы, его значения для нас и для всего мира.

И третье - мы празднуем и все то и всех тех, которые как бы подготовили Марию, наполнили Ее этой благодатью и красотой. Вот в наши дни много говорят о наследственности, придавая ей какой-то рабий, детерминистский смысл. Церковь тоже верит в наследственность, но духовную. Сколько веры, сколько добра, сколько поколений людей, живших высшим и небесным, нужно было, чтобы на древе человечества вырос этот изумительный и благоуханный цветок - пречистая Дева и всесвятая Мать! И потому это также и праздник самого человечества, веры в него, радости о нем.

Увы, нам виднее и понятнее наследственность зла. И действительно, сколько зла вокруг нас, что эта вера в человека, в его свободу, в возможность доброй и светлой наследственности уже почти выветрилась в нас и заменилась скептицизмом и недоверием. Однако именно этот злой скептицизм, это унылое недоверие призывает нас оттолкнуть от себя Церковь в день, когда празднует она - и с какой радостью и верой - рожденье маленькой девочки, в которой как бы сосредоточилось добро, нравственная красота, совершенство, которые составляют подлинную человеческую природу. Ею, этой рождающейся девочкой, и в Ней встречает мир идущего к нему Христа. Он наш дар - Ему, наша встреча с Богом. И вот мы уже на пути к Вифлеемской пещере, к радостной тайне Богоматеринства.

Приснодевство, то есть вечное Девство Марии, прославляет Церковь, ежедневно повторяя молитву, к ней обращенную: «Богородице, Дево, радуйся, Благодатная Мария, Господь с Тобою…».

Нужно ли доказывать, что эта вера в непорочное зачатие, в девство Марии составляет для очень многих людей своего рода «камень преткновения и соблазна», предмет недоумения и непонимания, предлог для обвинения христианства в суеверии и т. д. На недоумения эти верующие обычно отвечают: это чудо, в которое мы верим, в которое нужно верить» а понять его нельзя…

Ответ этот, для верующих самоочевидный, необходимо все-таки уточнить. С одной стороны, само собою разумеется, что если, как верят верующие, есть Бог - Творец мира и жизни и всех ее законов, то Бог всесилен законы эти нарушать, то есть совершать то, что на обычном человеческом языке называется чудом. Чудо - это нечто, выходящее за пределы ведомых нам законов природы, то, что, в противоположность «естественному», мы ощущаем как сверхъестественное. Если Бог - Бог, то Он, очевидно, бесконечно возвышается над «законами природы», всесилен, всемогущ и абсолютно свободен.

Все это так, и вера, отрицающая чудо, то есть подчиняющая Бога ограниченным законам природы, - уже, конечно, не вера.

Но это не значит, что нам - верующим христианам - запрещено спрашивать себя, спрашивать свою веру - о смысле чуда. Ибо в том-то и дело, что христианское понимание чуда, понимание, идущее от Евангелия, от Самого Христа, - понимание это особенное, требующее от нас углубленного духовного внимания. Прежде всего, образ Христа. Евангелие исключает понимание чуда как доказательства, как факта, принуждающего человека поверить.

Я говорю - образ Христа… Действительно, если что доминирует в этом единственном образе, то это отнюдь не желание «доказать» при помощи чуда свою Божественность, а напротив - предельное смирение. Апостол Павел пишет о Христе удивительные слова: «Он, будучи образом Божиим, … уничижил Себя Самого, приняв образ раба… смирил Себя, быв послушным даже до смерти, смерти крестной…».

Нигде, никогда, ни разу Христос не сказал, что Он родился чудесным образом - не употребил этого «доказательства». И когда Он висел на Кресте, всеми оставленный в страшной своей агонии, окружающие издевались над Ним требованием именно чуда: «сойди с креста, и мы поверим в Тебя». Но Он не сошел со креста, и они не поверили в Него. Те же, кто поверил, - поверили именно потому, что Он не сошел со креста, ибо ощутили всю Божественность, всю бесконечную высоту именно смирению, именно всепрощения, воссиявшего со Креста: «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят…».

Я повторяю, нет в Евангелии, нет в подлинной христианской вере отношения к чуду как к доказательству. И нет потому, что такое доказательство - при помощи чуда - лишает человека того, что христианство считает в нем самым драгоценным, лишает его свободы. Христос хочет, чтобы люди поверили в него свободно, а не принуждаемые к вере «чудом». «Если любите меня, - говорит Он, - заповеди Мои соблюдите…». И любим мы Христа - в ту, увы, слишком слабую меру, в какую любим, - ни за что, не за всесилие, нет, а за Его любовь, смирение, за то, говоря словами слушавших Его, что «никогда не говорил человек так, как этот Человек».

Но Христос творил чудеса: Евангелие наполнено рассказами об исцелении Им болящих, оживлении умерших и т. д. И потому уместно спросить: в чем же тогда их смысл, этих чудес, которые Христос все же являл миру? Если Христос, по словам евангелиста, не совершал чудес там, где не верили в Него, если Он обличал людей за то, что они ждут и хотят от Него чуда, то почему же Он творил их? Только ответив на этот вопрос, сможем мы, может быть, понять и чудо всех чудес - приснодевство Марии, Матери Его, и недрогнувшую веру Церкви в это чудо.

Прежде всего, все чудеса, о которых мы знаем из Евангелия, совершены были Христом по любви. «Он сжалился над ними…», - говорит евангелист. Сжалился над родителями умершей девочки, над вдовой, потерявшей единственного сына, над празднующими и радующимися, у которых не хватило вина, над слепыми, хромыми, страдающими. И это значит, что источником чуда была и остается любовь. Не для себя, не для того, чтобы прославить себя, явить себя, свою Божественность, доказать ее людям, творит чудо Христос, а только потому, что любит и, любя, не может вынести страдания безнадежно плененного злом человека.

Объяснение это, однако, как будто, не относится к тому чуду, о котором идет речь: к рождению Христа от Девы, к Ее приснодевству… Это действительно единственное по существу своему чудо, если так можно выразиться, тайное, только вере открытое и только верою удостоверяемое, источник свой имеет в нашей вере в то, что Христос есть Бог, ставший человеком, принявший на себя наше человечество, чтобы его спасти. Спасти от чего? Да как раз от полного, безысходного порабощения природе и ее неумолимым законам, что делает нас только частью природы, только материей, только «плотью и кровью». Но человек - не только от природы. Он, прежде всего, от Бога, от свободной Божьей любви, от Духа.

И вот только это утверждает наша вера: Христос от Бога, Божий, Его Отец - сам Бог. С Него, с Его рождения, с Его пришествия в мир начинается новое человечество, которое не от плоти и не от похоти, которой мы подчинили себя, а от Бога. Сам Бог обручается с человечеством в лице лучшего плода Его: пречистой Девы Марии, а через Нее, через Ее веру и послушание дает нам Сына Своего единородного. В мир входит, с нами соединяется Новый Адам, и восстанавливает того - первого, - который был создан не «природой», а Богом. Вот что - с трепетом и радостью - узнаем мы, если верим во Христа, вот почему, принимая Его как Бога и Спасителя, мы узнаем в Матери Его лучезарное приснодевство, и через него - победу в мире Духа и Любви над материей и ее законами.

ФОТО Getty Images

Мы возрождаемся. «Времена года можно уподобить как времени суток, так и периодам нашей жизни, - утверждает Владимир Баскаков. - Ведь в природе все циклично». И если весна - это утро и детство, то получается, что зима - это ночь и смерть. Новый год отличается от всех остальных праздничных дней года в первую очередь тем, что это вовсе не «день» - мы начинаем праздновать поздним вечером 31 декабря, а Новый год наступает в полночь. И хотя формально Новый год завершает лишь первый зимний месяц, для многих он знаменует собой середину холодного времени года. И вот в самом центре этой тьмы, холода и покоя возникает яркая точка жара, активности, жизни - праздник, веселье. Мы северная страна, у нас на Новый год холодно, и с танатотерапевтической точки зрения это очень удачно, потому что так обеспечивается максимальный контраст, и тем ярче мы переживаем свою жизненную силу и способность к возрождению».

Мы участвуем в ритуале. Елка, гирлянды, салат оливье, фильм «Ирония судьбы», речь президента, бой курантов, шампанское, подарки… Порядок действий в новогоднюю ночь предсказуем. В этом смысле его можно считать ритуалом. «Латинское слово ritualis означает «знаемую последовательность известных действий, которая гарантированно приводит к знаемому результату», - напоминает Владимир Баскаков. Необходимость заботиться о результате таким образом отпадает, и мы можем со всей полнотой отдаться переживаниям каждого настающего момента. У ритуала есть объединяющая функция - мы все вместе, и знакомые, и незнакомые, выполняем одни и те же действия, и это сплачивает группу, будь то семья, дружеский круг или общество в целом. И, поскольку успех нам «гарантирован» (ведь Новый год обязательно наступит), это на символическом уровне укрепляет нашу уверенность в том, что и другие наши действия приведут к желаемым результатам.

Кстати, рост тревожности, который ощущают некоторые из нас в преддверии новогодних праздников, может быть связан с неустойчивостью ритуала, с непониманием своего места в нем. Тогда, может быть, следует продумать все заранее, написать план? «Не стоит, - не соглашается Владимир Баскаков. - Мы и так все время обдумываем свои поступки и ставим себе сознательные цели… Во время праздника нам незачем опасаться провала: как бы «неправильно» мы ни поступали, все равно за 31 декабря придет 1 января. Так что у нас есть возможность безопасно попробовать другой способ действия и восприятия: открыться происходящему и прислушиваться к своей интуиции, пусть она сама подскажет, что делать».

Мы расстаемся с прошлым. «В наполненный до краев бокал не нальешь еще шампанского, - замечает Владимир Баскаков, - так что если мы хотим получить нечто новое, это значит, что мы должны освободить для него место, расставшись с чем-то». Но расставание не всем дается легко. Сама эта ситуация может вызывать тревогу и даже страх - причем независимо от того, с хорошим или плохим мы расстаемся. «Я иногда предлагаю упражнение, с помощью которого можно понять, как мы переживаем расставание, - рассказывает Владимир Баскаков. - Два человека становятся лицом друг к другу на расстоянии примерно десяти шагов. Потом один из них немного поворачивается боком к другому, как бы собираясь уходить. Он еще не ушел, только обозначил направление, а у «остающегося» это вызывает сильную реакцию, он испытывает печаль. Тогда я спрашиваю: «А вы хотите, чтобы он ушел?» И часто ответ: «нет». Тогда я предлагаю спросить «уходящего», а хочет ли он уходить. Может быть, он сам хочет остаться? После вопроса он останавливается». В этой точке возникает возможность выбора, когда мы можем повлиять на происходящее, можем взаимодействовать - в приведенном примере с другим человеком, но так же и с обстоятельствами - вступать в диалог, высказывать свои пожелания. В Новый год мы вспоминаем прошедшие события, заново оцениваем их, решаем, что нам хочется взять с собой в будущее, а что оставить в прошлом.

А если мы все же теряем что-то, что было нам дорого? «Возможно, в этом случае мы будем грустить. И наша грусть будет свидетельством ценности того, что у нас было». Психотерапевт напоминает историю Франциска Ассизского, который горевал о своем умершем друге и сказал так: «Я безмерно несчастлив, оттого что потерял его, но я безмерно счастлив, что у меня был такой друг». Жизнь состоит из дуальностей: вдох-выдох, день-ночь, радость-грусть. Это и есть жизнь. «Принимая свою грусть, мы открываем себе возможность переживать радость», - подчеркивает Владимир Баскаков.

Мы возвращаемся в детство. Не буквально, конечно, а символически. «Мы всегда покупаем живую елку, - признается Владимир Баскаков. - Даже если ее приходится искать, как в этот раз, мы купили ее в Подмосковье, она пушистая и пахнет настоящей смолой. Мир детства - это мир запахов. В детстве пахнет все, пластилин, карандаши. Запах - это машина времени, он мгновенно возвращает нас в ту обстановку, где мы с ним встретились впервые». А если у кого-то в детстве была искусственная елка? Тогда, возможно, на первый план выступят какие-то другие впечатления. Важно то, что мы оживляем свои детские воспоминания и свежесть тогдашнего мировосприятия. Мы можем даже немного играть в беззаботность и веселье, создавать «театр праздника», где у каждого есть своя роль. «Мы только ставим елку, - продолжает Владимир Баскаков, - а наряжать ее приезжает наша взрослая дочь. Она специально едет ради этого с другого конца города. Это традиция и повод собраться вместе». Исполняя обычаи и поддерживая семейные привычки, которые передаются из поколения в поколение, мы придаем событиям повторяемость, а жизни устойчивость, и становимся участниками вечного цикла обновления.