Пишет Алексей Федотов:

1. Кипр - это остров в Средиземном море.

2. Своему названию Кипр обязан повсеместно растущему дереву кипарис.

3. Кипр - бывшая британская колония, получившая независимость только в 1960-м году.

4. В 1974-м году турецкие войска высадились на остров и под предлогом защиты своего населения захватили половину острова. Поэтому граница разделяет остров на две части - северную и южную, «турецкую» и «греческую» соответственно.

5. Отголоски этой войны слышны до сих пор и проявляются в страшной нелюбви южных киприотов к северным захватчикам. Дело в том, что в результате конфликта большое количество греко-киприотов лишилось своего имущества и было депортировано или бежало с северной части острова.

6. Турецкая Республика Северного Кипра как государство признана только Турцией.

7. Из-за непонятной ситуации с границей посреди острова, Кипр не входит в Шенгенскую зону.

8. На Кипре две базы британских вооруженных сил, занимающих 2% территории острова.

9. У киприотов не принято называть себя греками.

10. Удивительно, но часть киприотов абсолютно не знает английского языка, хотя и работает в сфере обслуживания.

11. С другой стороны, часть хорошо знает русский язык. В основном это понтийцы, этнические греки, переселившиеся из стран СНГ во время перестройки в Советском Союзе.

12. Киприоты посмеиваются над понтийцами, как русские над чукчами.

13. Киприоты считают, что именно их Олимп в отличие от греческой материковой одноименной горы является настоящей горой богов.

14. На этом Олимпе есть горнолыжный центр, где зимой можно покататься или просто покидаться снежками.

15. На Кипре левостороннее движение, оставшееся в наследство от британской империи, также в наследство остались и трехштырьковые электророзетки.

16. Дороги между городами очень хорошего качества. Формальное ограничение скорости - 100 км/ч, но все едут 120. За большее можно получить штраф, если нарваться на полицию.

17. Туристам выдают автомобили с красными номерами.

18. С включенными фарами ездят тоже только туристы. У местных поверье, что включенные фары сажают аккумулятор.

19. Поворотниками пользуются единицы, но зато пешеходов пропускают не только на переходах.

20. Поднятая рука с открытой ладонью является неформальным автомобильным приоритетом. С поднятой рукой можно смело переходить улицу, или вклиниваться в ряд, или разворачиваться через две полосы.

21. Допустимое содержание алкоголя в организме водителя равно 0,5 промилле.

22. Преступность практически отсутствует, хотя мелкие кражи встречаются.

23. Киприоты ленивы и не любят работать. Зато любят отдыхать.

24. Большие магазины в среду и субботу работают до обеда, а в воскресенье вообще закрыты.

25. Единственные круглосуточные заведения - это пекарни. В них кроме хлебо-булочных изделий можно купить и некоторые другие продукты: соки, молоко, масло, сыр и т. д.

26. «СигА-сигА» - выражение, примерно соответствующее русской пословице «работа не волк - в лес не убежит» или «не спеши - успеешь». Это выражение является девизом и жизненным кредо для многих, а также смешной шуткой.

27. Киприоты, как и многие средиземноморцы, необязательны и расслаблены.

28. Большинство национальных праздников - религиозные.

29. Церковь играет большую роль и на государственном уровне, например, один из крупнейших банков принадлежит ей.

30. Только на Кипре празднуется Катаклизмос, или День Всемирного Потопа.

31. Электричество на острове - одно из самых дорогих в мире.

32. Киприоты не используют номера домов и названия улиц в адресах. Типичный адрес - «от супермаркета вверх, на третьем светофоре направо, потом налево и рядом с пекарней мой дом».

33. Все дома вместо номеров на фасаде носят гордые имена собственные, например Melanie House.

34. При виде гугл-мапс киприоты впадают в ступор. При просьбе назвать улицу и номер дома удивляются и спрашивают, откуда у нас авто-навигатор.

35. Киприоты очень любят столы из стекла.

36. Обычно в квартирах очень тесные санузлы без розеток и отсутствует «прихожка».

37. Филиппинка - неотъемлемая часть семьи. И квартиру уберёт, и с детьми понянчится, и со стариками погуляет.

38. По воскресеньям всех филиппинок выгоняют гулять на законный выходной.

39. Национальный напиток киприота - фраппе, нескафе, взбитое в пену с сахаром и залитое водой или молоком со льдом. Фраппе пьют с утра, в обед, вечером и, вполне возможно, ночью.

40. Кофе «по-турецки» именуется как кофе «по-кипрски».

41. Национальная еда - сувла, большие куски мяса, обычно свинины, жаренные на самовращающихся шампурах. Сувлаки - уменьшенная версия сувлы на деревянных шпажках.

42. Вообще киприоты любят поесть. В ресторанах обычно огромные порции, так что рассчитывайте силы.

43. Национальный алкогольный напиток - зивания. Виноградная самогонка, сестра итальянской граппы и грузинской чачи. Некоторые сорта для придания характера и цвета выдерживают в дубовых бочках.

44. Пьют киприоты умеренно. Пиву предпочитают фраппе. Молодежь вообще кушает мороженное и курит травку.

45. Национальный вид спорта - футбол. Киприоты активные болельщики, ставильщики ставок, да и мяч попинать не дураки.

46. На Кипре нет бродячих собак и бомжей, зато кошек порядочно.

47. Девушки обладают красивой фигурой только до окончания школы. После этого у большей части отрастает большой бюст, ягодицы и всё остальное.

48. Родители невесты обязательно должны наградить дочку приданым в виде полностью меблированной жилплощади. Иначе грош цена такой невесте.

49. На свадьбу приглашаются все знакомые и родственники. Чем больше народу придет, тем престижнее считается свадьба. Принято дарить молодым деньги прямо на входе, а потом пировать со шведского стола. Попили, поели - пора по домам.

50. По традиции, вместо букета невеста должна кидать гранат. Но обычно традиция остается только на бумаге.

51. Вообще к созданию семьи киприоты подходят очень ответственно. Жениться они не торопятся, выбирают не спеша и, как следствие, один из самых низких процентов разводов в Европе.

52. Крещение детишек - второй по величине семейный праздник после свадьбы и празднуется с таким же размахом и десятками, сотнями, а то и тысячами гостей.

53. До крещения у ребенка нет своего имени, его так и называют - ребенок.

54. Семейным узам киприотов можно только позавидовать. Но для неподготовленного человека некоторые вещи выглядят очень странно. Например, выбор дома, интерьера, платья невесты, а впоследствии даже повседневной одежды для жены остается за родней. И отказ не принимается!

56. «Мальчики отдельно, девочки отдельно» - также часто встречающееся в этих краях явление.

57. Русских эмигрантов и полуэмигрантов очень много. Меню на русском - практически норма во многих ресторанах.

58. «Остров одиноких мамаш». Российские звёзды и просто бизнесмены любят сплавлять на Кипр своих жен с детьми.

59. Для детей тут и правда создано много условий и развлечений. А взрослые холят и лелеют их.

60. Если у вас появились какие-то вопросы по отдыху или жизни на Кипре - просто напишите мне в Фейсбук.

Сегодня мы хотим вам рассказать о киприотах и киприотках. Начнем с мужиков. Киприоты, как все, наверно, южные люди, волосатые, и все, абсолютно все чернявые. И при этом молодежь имеет тенденцию брить ноги и грудь. Так они готовятся к пляжному сезону. То есть, на пляже я реально вижу людей у которых трехдневная щетина на ногах или на груди. Конечно, есть люди продвинутые, они делают восковую эпиляцию, и, когда все отрастает, это не так сильно заметно. Но эти бритые щетинистые ноги меня, вообще первое время вводили в шок и ужас. По поводу рук, я, кстати, не знаю. Мое внимание всегда было приковано к ногам, поэтому не знаю, бреют они руки или нет. Не обращала внимание.

Среди молодых людей Кипра очень распространена укладочка "хохолочек". У них черные волосы и они укладывают это все в хохолочек. И ходят все, как под копирку, причем, начиная лет с восьми, и до бесконечности. Хотя, я один раз видела младенца в коляске с такой прической, родители его так уложили. У кипрских детей с раннего возраста длинные волосы. И эта укладочка "хохолочек" на младенце смотрелась забавно.

Киприоты очень рано взрослеют. Но есть такое выражение - зреют. То есть, реально увидеть на улице мужчину бородатого, и он идет со школьным рюкзачком. И это, реально школьник. До сих пор я не могу внешне у киприотов определить возраст. двадцать лет или тридцать. Спокойно можно ошибиться на десяток. И школьники у них, действительно выглядят взрослыми, зрелыми, несмотря на то, что мальчикам по пятнадцать лет. Я среди школьников иногда теряюсь, несмотря на то, что мне тридцать один год.

Теперь о женщинах Кипра. Киприотки молоденькие, молоденькие девочки, они все очень симпатичные. У них длинные, длинные черные волосы, очень густые, очень часто вьющиеся волосы. То есть каждая идет с копной волос, действительно, очень красивые.

Что касается школьниц. Здесь во многих школах есть школьная форма. Но, почему-то во многих кипрских школах, греческих школах форма - это очень-очень короткая плиссированная юбочка и белая рубашка. При этом очень высокие белые гольфы. Кто видел клипы группы "Та-Ту", тот поймет о чем я говорю. Причем, они выглядят, достаточно зрелыми, как и мальчики. То есть школьницы, а у них все на своих местах. И вот эти юбки короткие, гольфы, простите меня, мечта педофила.

Женщины уже такие зрелые, состоявшиеся, вот, среди них процент красивых людей, резко снижается. Причем существует такой провал. Красивая школьница, потом провал, где студенты, молодежь, я их не вижу, может они где-то учатся, и потом сразу такие тетеньки с детьми, и не всегда очень красивые.

У киприоток, уже у женщин, очень популярны накладные ногти. Накладные они, или наращенные, но они всегда длинные. И ярко-ярко алый лак. Причем лак такой и на руках, и на ногах.

Еще киприотки очень обожают большие украшения. Причем, навесить на себя все. Часы, браслеты пять или десять, серьги, перстни. И еще вот эти ногти. Причем, в основном эти девчонки работают в банках. И вот, придешь банк, а там такая тетенька сидит. Такое ощущение, что пошла по всем соседям, собрала, что было, и на работу.

В плане одежды киприотки очень отличаются от русских женщин, к внешнему виду, которых мы привыкли видеть. Я теперь понимаю иностранцев, которые говорят, что в России самые красивые женщины. Потому что в России женщины одеваются нарядно, многие на каблуках. На работу пошла, там юбочки, платьица, брючки. У киприоток такая мода, они все ходят в черном или сером, ярких цветов очень мало на улице, именно в одежде у людей. Одежда, какая-то растянутая, разлетайки модно. Иногда такое ощущение, что человек спал, проснулся, и в чем спал, в том и пошел. Все, какое-то мятое, жамканое, серое. Как-то невзрачно. и мало, кто из них красится. Я макияж имею ввиду. Особенно летом. Летом я мало вижу женщин, у которых есть макияж. Наступает осень, и, если тетенька красится, то она красится также, как она надевает украшения. Если она повернется боком, то по краю волос такая толстая рыжая полоса тонального крема. Такое ощущение, что сейчас отвалится как штукатурка. Ресницы вот такие, и еще с этими ногтями. Это выглядит ужасно.

Еще есть категория киприоток, которые свои толстые-толстые черные волосы красят в белый цвет. В такой ярко-ярко белый цвет. Мне кажется за такое, вообще в тюрьму надо сажать. Берут хорошие волосы и поганят белой краской. Есть ряд тетенек, которые покрасились в белый цвет, и у, которых корни торчат. И, при этом, килограмм лака на голове, какая-то шапка, сделанная из волос. Иногда это выглядит настолько комично и нелепо. Идешь по улице, и взглядом ее провожаешь.

И тетеньки, и дяденьки на Кипре, все очень громкие. Это такая черта киприотов. Они реально, очень громкие. Если они разговаривают, то такое ощущение, что они орут. Причем у них какая-то жестикуляция. И иногда не понятно, то ли они ругаются, и сейчас драка начнется, а они, просто, мило обсуждают, как вчера провели день.

Вообще, в целом, подводя итог, я хочу сказать, что киприоты, что мужчины, что женщины - они очень дружелюбные. Открытые, приветливые, улыбаются, всегда готовы придти на помощь. Если на улице, что-то случилось, например, проколол колесо, всегда подойдет толпа, и спросит, вам помочь или что? В России такого нет, к сожалению. Киприоты - молодцы.

Здравствуйте!

Я 10 лет живу на Кипре.

Жила легально всё нормально с документами но кипрского паспорта нет.

5 лет назад после развода с греком встретила киприота жила 2 года вместе после чего он предложил выйти замуж я согласилась,сейчас уже как 3 года замужем, но муж оказался тираном

Рукоприкладство и измены регулярно.

В октябре 2012 родила ребенка.

А в декабре на Рождество 25 числа застала мужа, занимающегося сексом с другой, с которой говорил как я слышала обо мне много гадостей, сразу сказала что теперь точно мы разводимся.

На что он избил меня, угрожая убить.

Хорошо подоспела наша соседка, его тётя и удержала его и я успела убежать.

Вызвали полицию, составили протокол.

Привезли домой, где он на глазах у полиции порвал мой паспорт, а на мою просьбу к полицейским остановить его, они сказали, чтобы я не указывала что им делать.

Этот дом где мы жили, его дом, по приезду с полиции он и его мать в 12 часов ночи выгнали меня и моего ребёнка на улицу.

Хорошо приютила подруга.

На следующий день наш общий друг с женой при длительных переговорах с ним уговорил его пожить где-то, чтобы я смогла быть в доме, так как вещи ребёнка все там и их много, куда-то перевозить и мне некуда идти.

И начались угрозы со стороны его семьи, чтобы я убиралась оттуда вон, что меня убьют собственноручно, но не понятно за что.

Я находилась на грани, в ужасном состоянии от шока, предательства, боли и усталости, так как все 4 месяца после рождения дочки только я одна 24 часа в сутки одна ухаживала за ребёнком.

Ни он, ни его родственники не принимали в этом никакого участия.

Конечно я ужасно хотела поехать домой на Украину за помощью и поддержкой.

Он сразу поставил стоп лист на ребёнка и его адвокат вызвал к себе, и сообщил мне, что его условия на снятия стоп листа - предоставить копии документов моих родственников и прописки в Украине и купленный билет в обе стороны, что я незамедлительно сделала, бегая везде с грудным ребёнком на руках, занимая деньги на билет 500 евро.

Всё ето время я находилась в его доме одна без средств к существованию.

Никто не интересовался.

На вопрос к его матери почему, находясь в доме напротив у своей сестры целый день, она даже не постучала в дверь, узнать живы ли мы с ребёнком, она ответила что не намерена обсуждать это со мной.

Я оказалась в этом доме, как в тюрьме без денег, помощи, документов, пока он раздумывал целый месяц снимать стоп лист или нет.

Я прошла настоящий ад в моральном, психологическом и физическом отношении.

Съездила в украинское посольство востановить паспорт и дать дочке украинское гражданство.

До этого он сделал ей кипрский паспорт.

Его адвокат вызвал меня и сказал, что он отпускает меня на 3 месяца и я обязана вернуться назад.

Если я этого не сделаю, то меня привезут на Кипр в наручниках.

Но на мой вопрос вернуться куда ни адвокат, ни мой муж не дали никакого ответа.

За день до моего предполагаемого отьезда он снял стоп лист и я смогла вылететь с ребёнком домой на Украину.

Назад возвращаться я не хочу, так как для меня и моего ребёнка там невыносимые условия, негде жить, так как в доме с мужем я жить не буду - хочу развод.

Работать не могу, так как ухаживаю за ребёнком.

Нет средств или накоплений на жизнь.

Нет родственников, никого кто мог бы мне помочь.

На Украине у меня семья - мама, брат, племянник, живём все вместе и всё есть для меня и ребёнка, а главное - нормальная психологическая атмосфера, благоприятная для воспитания моего ребёнка.

Одним словом все условия, которых нет и не предвидится на Кипре.

Уже прошёл месяц, я беспрепятственно позволяю ему видить дочь по скайпу и не возражаю их общению.

Но жить и растить ребёнка я хочу здесь - на Украине.

Через два месяца он узнает, что я не вернусь и начнется волокита с адвокатами за ребенка.

У меня нет средств, чтобы нанимать адвоката ни здесь, ни на Кипре, так как мы прилетели в ужасном психологическом состоянии и я, и моя дочь нуждаемся в медицинской помощи.

Все врачи хотят денег, поэтому они уходят все туда.

Я хочу с ним развестись.

Воспитывать мою дочь здесь на Украине.

Отец может беспрепятственно видеть её, но здесь - на Украине.

И хочу чтобы платил алименты, если он считает себя отцом.

Вот и всё.

Есть ли кто-нибудь, кто может помочь мне и моему ребенку?

То есть оказать помощь, чтобы он не смог забрать у меня ребёнка, осуществить развод с ним без моего там присутствия.

Заранее благодарна. Ирина.

Гражданка ЕС замужем за киприотом

Я гражданка Латвии, живу на Кипре уже почти 9 лет, у меня сын от киприота, замужем за коорым я никогда не была. Когда я забеременела – выяснилось, что отец ребёнка уже женат. Несмотря на психологическое давление и угрозы на аборт не согласилась. Через некоторое время отец ребёнка оставил меня в покое и пропал. Я родила, ребёнка он не признал (я и не настаивала). Ростила содержала ребёнка сама. Когда сыну исполнилось 8 месяцев появился его отец, требуя соблюдения его прав на ребёнка (забирать малыша 3 раза в неделю по 3 часа – в свою семью!!)

Потребовал провести ДНК тест, на мой отказ ответил заявлением в суд.

После получения результатов теста он признал ребёнка, я позволила ему приезжать и видится с сыном в любой день, заранее согласовав время, но на моей территории, не позволяя ему забирать малыша, поскольку он ещё слишком мал и не знает отца.

В январе 2012 он подал в суд на совместное опекунство, я, по совету своего адвоката, подала на алименты. В мае 2012 –го мне удалось договорится с отцом ребёнка о соглашении по обоим вопросам. Он обещал выплачивать алименты по 300 евро в месяц, я в свою очередь постепенно приучить ребёнка к тому что его будет забирать отец 2 раза в неделю на 3 часа.

Лето прошло спокойно. Осенью он потребовал больше часов и один выходной в неделю, но ребёнок ещё не был готов, на тот момент ему ещё не исполнилось 3 лет, он только пошёл в сад, визиты к отцу для него были своеобразным стресом – там он отказывался есть, пить и боялся попроситься в туалет, кроме того у ребёнка режим - он спал после обеда и вечером ложился спать в 8 вечера. Кроме того, из-за того, что ребёнок пошёл в сад первый год он начал сильно болеть.

Отца данные вопросы не интересовали он требовал от меня своих прав, начал самостоятельно привозить ребёнка позже, забирал с постели больным, нарочно и назло возил больного ребёнка с температурой по общественным местам.

Подал в суд на увеличение часов, из-за его отношения к ребёнку и из-за того что он игнорировал мои просьбы оставаться с ребёнком дома, когда тот болен (он мог брать, его но я просила оставаться у него дома с ребёнком, а не возить его по общественным местам). После того как очередная простуда переросла в восполение лёгких я прекратила давать ребёнка когда он болен, продолжая давать сына только тогда, когда ребёнок был здоров. В ответ он каждый раз заявлял в полицию, а затем в суд, прекрасно зная, что ребёнок действительно болен.

Этот человек обвинил меня в том, что я отдала ребёнка в частный сад (несмотря на то, что за сад я плачу сама), обвиняет меня в том, что я не сижу дома с ребёнком когда малыш возвращается из сада, а нахожусь на работе. (с момента рождения сына моя мать живёт со мной, моя мать – молодая, здоровая женщина с высшим медицинским образованием – полностью посвещает себя внуку, его образованию, развитию и здоровью).

Так сложилось, вынуждена содержать сына одна, 300 евро алиментов не покрывают никаких расходов, но я и не настаиваю на соответствующей финансовой помощи (мне было чётко сказано отцом ребёнка, что я не могу расчитывать на это – денег у него нет). Моя работа связана с короткими командировками, частыми выездами в Лимассол и Пафос. Но мои поездки редко выпадают на выходные, как правило командировки бывают раз в месяц – два, по 3-4 дня.

В те дни, когда отец берёт ребёнка, он приезжает и забирает его из моего дома из рук моей матери, но если по истечению 3 часов, в то время когда он обязан вернуть ребёнка меня нет дома – ребёнка он в руки моей матери не возвращает вообще! Таким образом он, зная специфику моей работы, пытается создать мне проблемы, понимая, что если я должна быть дома во вторник и четверг в 18:00, значит я не смогу вылететь из страны, таким образом он создаст мне проблемы на работе.

Скажите пожалуйста, что я могу сделать в данной ситуации и обязана ли я находиться дома в 18:00, когда он возвращает ребёнка?

Скажите пожалуйста, обязана ли я давать ему ребёнка, когда малыш болен? (при том что на эти дни у меня есть бумаги от доктора, диагноз, прописанное лечение и чеки из аптеки за прописанные медикаменты)?

Скажите пожалуйста с учётом того, что ребёнок является гражданином Латвии, я никогда не была замужем за его отцом, он признал ребёнка лиш через год после его рождения, какие права он имеет на сына? Могу ли я уехать из страны? Могу ли я прекратить эти бесконечные судебные процессы?

На сегодняшний день ребёнок не в чёрном листе, сможет ли он внести ребёнка в стоп лист?

Ответ адвоката:

Возвращать обычно ребенка должен матери, но если матери нет дома, то конечно бабушке тоже можно отдать (как ближайшей родственнице).

Если ребенок болен, то если в решении суда не указано иное, он имеет право забрать малыша.

Сын - гражданин Кипра по рождению, поэтому отец имеет равные права как и мать.

Вы выехать из страны конечно можете, но ребенок - только с согласия отца.

Если он поставит его в стоп-лист, то вывезти малыша будет невозможно.

Надоело быть никем.

Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста. У нас такая история - вместе 14 лет, у нас 2 детей (10 лет и 3 года), любим друг друга.

Но он был женат, когда мы встретились и по закону все ещё женат.

Выгнала она его 5 лет назад. Вот мы вместе, но он боится просить развод, потому что дом, который он построил на участке жены, они заложили и взяли деньги.

Деньги профукали, долг не платили, работал только он, 3 детей (им сейчас 26-29 лет). Дочкам он машины купил, страховки оплачивал и весь сервис и тех. осмотры и т.д. с 19 лет у каждой была машина и всё к машине, хотя мы жили в гараже и одалживали, чтоб это оплатить.

Сами так живём с двумя детьми маленькими в гараже (подбили стены и потолок гипсокартоном и вид нормальный). Гараж тоже не его, это участок турецкий с 1973 года.

Вообщем нет у него кроме долгов ничего (может пару машин). А долги с эндалма силипсис,аназитуменос просопос))). Короче, как меня угораздило в такое вляпаться.

Ну отошла я от вопроса - Я УСТАЛА БЫТЬ ЕМУ НИКЕМ И ЖДАТЬ КОГДА УЖЕ РАЗВЕДЁТСЯ, а он говорит, что если попросит развод, она потребует заплатить деньги в банк за дом 160т евро, в котором она живет и дочки (которые сейчас уже вот замуж выходят и с ней жить не хотят). Вот что может быть? Он банкрот, у него нет ничего только 1,2 машины, 2 несовершеннолетних детей, суд действительно присудит ему выплачивать тот дом до конца жизни? Или его посадят за то, что он не сможет платить?

Я требую от него получить развод. Но если действительно его обяжут за эту бумажку оплатить дом, который они вместе заложили (оба подписаны плюс свидетель) тогда, то может тогда заткнуться мне или уехать далеко-далеко, надоело быть никем, печально. Заранее спасибо

Ответ адвоката:

Никакого отношения развод не имеет к платежам по кредиту.
Он и в браке и без брака должен платить кредит.
В тюрьму его не посадят, но погасить кредит он в любом случае должен.
Поэтому можно разводиться ему.

Ответ посетительницы сайта:
Спасибо за ваше время. Храни вас Бог. Вы свет в конце туннеля.

Какой процент от всех семей в стране – в любой стране – распадается, вычислить очень трудно. Обычно социологи оперируют соотношением двух цифр: количество заключенных браков и количество разводов за один и тот же период. А отсюда журналисты делают подчас совершенно неверные выводы. Если, положим, в год регистрируется десять тысяч браков и пять тысяч разводов, то в печати начинает ходить ложная цифра: «У нас распадается каждый второй брак». Между тем распались ведь не те же браки, что заключались именно в этом году. Поэтому значительно вернее полагаться на другую цифру: в каком количестве семей хотя бы один из супругов вступил в брак во второй раз.

Например, в Америке таких семей 48 %, почти половина, а на Кипре – 25 %, то есть вдвое меньше. Значительно крепче брак здесь и по сравнению с другими европейскими странами. Чем это объяснить?

– Семья для киприота – это святое, – говорит мне знакомый бизнесмен Кристофидис Эфимиу. – Среди моих русских партнеров я знаю только одного, у которого брак с первой женой продолжается до сих пор. Все остальные женаты по два-три раза. Или еще так: в России осталась жена, а здесь он живет с любовницей.

– А как у киприотов? – спрашиваю я.

– У нас мужчина смолоду настроен на единственный брак. Конечно, жизнь может повернуться по-разному, последние годы число разводов заметно растет. Но все равно, вокруг себя я вижу преимущественно прочные пары. Я знаю, что и вообще на Кипре их подавляющее большинство. Потому что семья – это самая высокая ценность.

Учитель Ламбос рассказывает:

– Знаете, о чем говорят педагоги во время ланча или в перерывах во время собраний? Тема только одна – семья. Совсем не близкие друзья, просто сослуживцы, неизменно интересуются – как жена, как дети, как старики-родители. Киприот настроен на семью. К ней повернуты все цели его жизни, для нее и ради нее – деньги, время, силы.

В университете Кипра я, по своей привычке, беру интервью у студенток. Меня интересует, что они ценят в мальчиках. Вот несколько ответов.

Микаэла:

– Мой друг должен быть честным. Если он меня станет обманывать сейчас, я же не смогу ему доверять и потом, когда мы поженимся.

Мару:

– Он должен быть добрым, должен заботиться обо мне. Только за такого я соглашусь выйти замуж.

Лидия:

– Самое главное, чтобы он меня уважал. Плох тот муж, который не относится к жене, как к равной.

Я спрашиваю, правильно ли я поняла, что девушки рассматривают своих молодых людей прежде всего как своих потенциальных мужей?

– А как же иначе! – наперебой восклицают мои собеседницы. – Каждая девочка мечтает о замужестве. Это же естественно.

Я вспоминаю, как отвечали мне на этот вопрос юные американки («Ну, брак – это когда-нибудь потом, когда окончу университет, сделаю карьеру…»), или тайваньки («А зачем замуж? Семья отнимает столько сил и времени…»), или юные шведки («Главное – любовь, а брак – это всего лишь формальность»). И понимаю, что семья здесь в самом деле большая ценность. По числу желающих вступить в брак, считают социологи, Кипр занимает первое место в Европе.

Кстати, из многих бесед с молодыми людьми я вывела еще одну закономерность. Несмотря на то, что растет число браков с иностранцами, киприот и киприотка предпочитают все-таки вступать в брак со своими соотечественниками. Я поняла это случайно. С двумя подружками, хорошенькими брюнетками, я разговорилась за обедом в кафе. Я спросила, где они обычно проводят вечера или выходные. Они сказали, что в клубах. Разговор происходил недалеко от пляжа, и прямо перед моими глазами, на другой стороне улицы, виднелась вывеска: «Молодежный клуб «Феникс»». Я кивнула в ту сторону:

– Например, в «Фениксе»? – спросила я.

– Нет-нет, – почти возмущенно воскликнули девочки. – Туда же ходят иностранцы. А мы предпочитаем те, где больше бывают киприоты.

– Почему?

– За иностранца замуж выходить всегда рискованно: европейцы редко настроены на брак, на крепкую семью.

…Жених бреется в своем доме под аккомпанемент скрипки. Потом, тщательно одевшись, выходит и направляется к дому невесты. Вместе они торжественно идут по улице – сначала в церковь, где священник скрепляет их союз, а потом в таверну. Там уже накрыты столы: каша «реси» из пшеницы (символ плодородия), тушеный ягненок (символ достатка) и жареный цыпленок (символ быстрого роста).

Когда начинаются танцы, невесту может пригласить, но только один раз, мужчина старшего возраста. Предполагается, что он даст ей советы опытного человека, как вести себя в новой для нее роли жены. Затем невеста бросает в толпу гостей гранат, наподобие того, как в Америке она кидает за спину букет цветов – та, которая поймает, скоро выйдет замуж. Поймавшая (впрочем, это может быть и мужчина) должна разломить плод и съесть несколько зерен. Гранат – символ любви и плодородия. Считается, что вместе с гранатовым соком к счастливчику придет большая любовь, а с нею – множество детей.

Свадебное застолье прерывается азартным танцем сиртаки, от исполнителей которого требуется изрядная доля страстности.

…Скажу честно, ничего такого я своими глазами не видела, просто вычитала из нескольких книг о нравах киприотов. А наблюдала я совсем другое.

Вместе с Кристакисом мы приглашены на свадьбу в деревню Авгору. Свадьба намечена на шесть, а нам еще ехать больше часа.

– Кристакис, давай скорей, мы же самое интересное пропустим, – тороплю я его, садясь в машину.

Но он явно не торопится. По дороге мы заезжаем в гости к его знакомым, пьем чай. Я себе места не нахожу: когда-то еще мне придется увидеть свадьбу на Кипре, а я вынуждена опаздывать.

– Спросишь у кого-нибудь, что там было до нашего приезда, расскажешь мне потом, – со скрытым упреком говорю я.

– То же было, что и будет, – произносит он загадочную фразу и внезапно тормозит.

Я не спрашиваю, почему – это и так ясно: перед нами десятки машин, запрудивших улицу перед просторным домом, где идет свадебная церемония. Замечу, что подобные здания построены во множестве мест. Это дом для многолюдных празднеств, чаще всего свадеб.

Метрах в двухстах от входа мы обнаруживаем очередь. Встаем в ее хвост и минут через двадцать, наконец, входим внутрь. Картина открывается такая: справа на подиуме стоят рядом жених и невеста. Около них, тоже в ряд, их родители и свидетели. Мимо неспешной чередой проходят гости. Дойдя до молодоженов, они их поздравляют, обнимают, целуют и – внимание, кульминация ритуала! – вручают конверт с деньгами. Это и есть свадебный подарок. Жених берет конверт из рук гостя и аккуратно засовывает его в щель деревянного ящика, похожего на тот, что обычно стоит в почтовом отделении.

После этого гости подходят к столам, на которых разложены угощения. Накладывают в тарелки разную снедь, наливают напитки и присаживаются перекусить. В большом зале они собираются небольшими кучками – знакомые, друзья, родня. Негромко переговариваются, обмениваются новостями. И расходятся по своим машинам. Вот и вся свадьба.

Меня поразило обилие гостей. Кристакис сказал, что там человек восемьсот.

– Такая большая свадьба! – удивилась я.

– Средняя, – отреагировал он.

И правда, когда через неделю я пришла на другое свадебное торжество в огромном зале гостиницы, там было уже две тысячи человек. Туда меня привезли Скеви с мужем. Им я тоже высказала свое изумление таким количеством народа. На что они заметили:

– А когда наш сын женился, у нас было приглашено три тысячи гостей. Чем многолюднее свадьба, тем она престижнее, значит, много людей уважает эту семью.

– Но ведь вы, наверное, разорились? Шутка ли, накормить столько народу!

– Нет, наоборот, – объяснила Скеви. – Мы полностью возместили все расходы, остались еще деньги на мебель для квартиры.

Свадебный ритуал – это бизнес. Чем больше гостей, тем больше конвертов. Подаренные деньги покрывают аренду зала, еду для шведского стола (в Европе он называется «буфет»), напитки и еще подарки гостям – корзиночки с кексом, фаршированным фруктами. Такие корзиночки я получала на каждой свадьбе.

После этого многолюдного, но чинного ритуала Скеви повезла меня в какой-то небольшой ресторан, куда, как выяснилось, были приглашены лишь самые близкие (или самые почетные) гости. И там я чуть не умерла от обжорства. Причем в буквальном смысле слова. Судите сами.

На столе стояли: салаты из свежих овощей; мясные шарики; кабачки, фаршированные яйцами; долма (мясной фарш, завернутый в виноградные листья); оливки; колокасия (овощ, вкусом и формой похожий на картошку, в России не растет); грибы в сыре. Когда я насытилась полностью, и даже показалось, что чересчур, на столе появились чистые тарелки и три горячих блюда: запеченная свинина; цыпленок в зелени и лимонном соусе; и – вот уж неожиданность за праздничным столом! – жареные сосиски. От всех трех блюд я отрезала по символическому кусочку; съесть их уже не хватило сил. Но тут ловкие официанты молниеносно убрали грязную посуду, поставили чистые тарелки и водрузили огромное блюдо с тушеным кроликом. В качестве гарнира к нему предлагались горячие баклажаны с сыром. От этой последней перемены я смогла получить уже только обонятельное удовольствие, да и то не до конца: ни вкушать, ни даже вдыхать аромат прекрасных блюд я уже была не в состоянии.

В ресторане было довольно весело. Здесь много пили, звучали шутки, анекдоты. Кто-то произносил тосты, кто-то принялся было плясать сиртаки, но быстро передумал.

То, о чем я рассказываю, впрочем, не весь свадебный ритуал, а лишь вторая, так сказать, мирская его часть. Что же касается первой, церковной, то она проходит значительно выразительней.

Гостиница моя находилась вблизи знаменитой на Кипре церкви Святого Лазаря. Каждую субботу и каждое воскресенье я могла здесь наблюдать торжественный и красочный обряд венчания.

К церкви подкатывает лимузин, из которого выходят жених и невеста. На нем – строгий темный костюм, яркий галстук, на ней – белое пышное платье, фата. Ее обнаженные плечи, а также лицо покрыты золотистой пудрой с блестками.

Молодых сопровождают родные, друзья, и, конечно, тут же крутится масса всякой ребятни. При этом мальчики часто в таких же костюмах, как жених, а девочки, как я уже писала, – в белых платьях и коронах на голове, в точности повторяющих наряд невесты.

Зал церкви украшен белыми муслиновыми лентами – вдоль и по краям рядов, а также букетами белых роз.

Церковь внутри великолепна. Блеск золота, яркий свет богатых люстр, пышный иконостас – все это создает особую торжественность и величавость. Начинается обряд венчания. Священник читает напутственную молитву. Очень громко и очень долго. Троекратно целует жениха, потом невесту. Наконец: «Благослови их, Господи! Аллилуйя!» И тут же вступает мужской хор, он производит на меня глубокое впечатление. Сильные голоса, то разделяясь на партии – басы, тенора, баритоны, то соединяясь, образуют мощное, слитное песнопение. Торжественные звуки, усиленные каменными стенами храма, уходят высоко под купол, а потом эхом возвращаются обратно.

Жених и невеста обходят иконы, прикладываясь к ним губами, и останавливаются в стороне для поздравлений. Порядок поздравителей заранее определен. Сначала – отцы и матери, потом – бабушки и дедушки, за ними – братья и сестры, другая родня, дружки и подружки, а потом – все остальные. Величавая старуха – благородная седина над строгим профилем – торжественно целует невесту в лоб, в одну щеку, потом в другую. А затем веселая подружка – высветленные кудряшки, коротенькое мини-платьице – в порыве кидается целовать сразу все лицо девушки, смазывая дорогую косметику.

Молодые выходят из церкви на ковровую дорожку. И тут наступает самая трогательная часть ритуала. Дети осыпают жениха и невесту лепестками роз, звонко поздравляют, желают счастья.

Вокруг куча фотокамер. Жених и невеста, и вместе, и поодиночке, радостно позируют. Вспомнив недавний свой опыт в Швеции, где съемка была для меня большой проблемой (молодые люди не хотели фотографироваться), я с опаской приблизилась к новобрачным. Однако, едва завидев мою камеру, они спросили: «С какой стороны вам удобнее снимать? Скажите, как нам лучше встать», – и с большой охотой принялись мне позировать.

Я знакома с несколькими киприотскими семьями; в некоторых домах бывала по нескольку раз. Впечатлений накопилось много. Но, пожалуй, самые сильные – от двух браков.

Начну с супругов Хриссо и Неофидиса Кириаку, потому что мне показалось, что отношения между ними близки к идеальным. Тут, правда, важно поточнее определить, что я имею в виду под словом «идеальные». Я бы сказала так: это гармония, выраженная в согласии.

О Хриссо я уже немного писала – как она помогает Детскому парламенту. Можно было бы предположить, что на домашнюю жизнь у нее времени не остается. Но это не так.

– Хриссо, семья ведь требует стольких забот – дом, хозяйство, муж, трое детей… Вы же, наверное, чувствуете постоянную усталость от такого «двойного» рабочего дня? – спрашиваю я.

– Совсем наоборот, – отвечает она. – Дома я отдыхаю от дел рабочих и общественных, с удовольствием переключаюсь на заботы домашние. А здесь я получаю заряд на всю рабочую неделю.

У нее чудесное лицо: в его чертах спокойствие и приветливость. Такими художники обычно видят своих возлюбленных, которых они невольно идеализируют.

Подстать ей и Неофидис. Крепкий, мужественный и при этом какой-то очень открытый. Впрочем, открыты и искренни оба. Они без стеснения рассказывают о своих проблемах. Например, о болезнях. У нее, такой здоровой на вид, оказывается, диабет, у него – аллергия. Они носят металлические браслеты: по закону Кипра, такие медицинские браслеты следует носить всем хроническим больным, на случай внезапного приступа. Эти-то браслеты их и познакомили.

Они тогда учились в Афинах – он на электрика, она на учителя. Он сразу обратил на нее внимание.

– Почему? – интересуюсь я.

– А у нее и тогда было такое же лицо – ясное и открытое, – объясняет он. – Вообще-то я больших сложностей при знакомстве с девушками не испытывал, новые знакомства заводил легко и без стеснения. А тут вдруг оробел. Она показалась мне прекрасной, недоступной. И я не знал, как к ней подойти. Внимания она на меня не обращала.

– Обращала-обращала, – смеется Хриссо. – Как тут не обратить, если куда ни пойдешь – всюду эти глаза.

– Влюбленные?

– Скорее заинтересованные.

– А вам-то он как?

– Да так, не очень, если по правде. Он тогда носил длинные волосы и походил то ли на эстрадного певца, то ли на фана какой-нибудь поп-группы. В общем, что-то не вполне серьезное.

– Неофидис, вас такое отсутствие внимания не отпугнуло?

– Нет, скорее вызвало азарт. И я решил, что познакомлюсь, а там будь что будет. Однажды подошел к ней на улице: «Девушка, а у вас от чего браслет?» – «От диабета». – «А у меня, посмотрите, такой же, только от аллергии». Так мы и познакомились.

– И после первой же беседы, – вспоминает Хриссо, – мне стало понятно: это хороший парень. И честный. Он говорит то, что думает. Он не умеет хитрить.

Я заметила, что правдивость, отсутствие лукавства – это то, что больше всего ценят друг в друге киприоты и киприотки.

Их роман длился около года. После этого они обручились и только тогда сошлись и стали жить вместе. Когда учеба закончилась, и они вернулись на Кипр, выяснилось, что жить им негде. Вообще-то, по местным традициям, о жилье для молодоженов заботятся родители невесты. Но у семьи Хриссо денег не было. Правда, был небольшой участок земли, часть его родители отдали молодоженам, и те построили маленький домик.

Но оба они работали, Хриссо учителем, Неофидис электриком по лифтам. Скопили денег, взяли кредит в банке и выстроили вот этот дом. Он состоит из двух этажей. На первом – гостиная, столовая, комната для детских игр. На втором – спальни.

Я спрашиваю, бывают ли у них споры, конфликты. Отвечают: «Не бывают». Как они умудряются жить в таком ладу? Присмотревшись, я понимаю, что тут нет того соперничества, которое так часто встречается в семьях супругов-профессионалов. Хриссо берет на себя всю домашнюю работу, не задумываясь, справедливо ли это. Делает все привычно легко. Устает, конечно, но считает это нормой, не предъявляет мужу никаких претензий, вроде: «А почему я это должна?», «А почему ты это не делаешь?»

Неофидис видит свой долг в том, чтобы зарабатывать деньги, давать возможность семье жить безбедно.

– Роскоши, конечно, себе не позволяем, но ни в чем необходимом не отказываем, – говорит он.

«Необходимое», кроме большого дома, – это два автомобиля: они оба на колесах.

– Вообще-то, по хозяйству я тоже помогаю. Вот видите, Хриссо поставила тушить свинину, а мне, пока вы с ней беседуете, велела присматривать. Так что можно считать, мы оба готовим.

– Часто? – это спрашиваю не я, а Хриссо. Она лукаво щурит глаза. – Как часто ты вместе со мной готовишь, Неофидис?

Он не обижается, смеется:

– Ну ладно, ладно, нечасто. Но главное – ведь умею же.

На столе появляется большое блюдо – тушеная свинина с картошкой. Мне много раз приходилось есть что-то подобное, но такого вкуса я не помню. И еще – такого влекущего аромата. То ли тут мясо и картошка другие, то ли какие-то особые местные травы с удивительными запахами. Я веду себя почти неприлично. После приглашения: «Берите, не стесняйтесь», я подхватываю с общего блюда кусок за куском – особенно налегаю на картошку и не могу остановиться. Запиваю все это домашним лимонадом. Его сладковато-терпкий вкус ни с чем не сравнить.

– А проблемы у вас есть? – спрашиваю обоих.

– Ну как же без проблем, если есть дети! Шестилетний Хостас крутится под ногами, дергает то мать, то отца, привлекает внимание. Как только видит, что он выпал из центра этого внимания, начинает кривляться, строить рожицы. Но ни мать, ни отец, видимо, не считают такое поведение неправильным. Они не одергивают сынишку, не обращают внимания на его выходки. Меня это порядком раздражает. Впрочем, я быстро вспоминаю, что дети для киприотов-родителей – что-то вроде маленьких божков, у них не может быть ошибок, недостатков, плохого поведения. И через пару минут я перестаю раздражаться.

– С младшим у нас проблем нет, – говорит Хриссо. – А вот со старшими. Майкл был таким покладистым, а как исполнилось двенадцать – будто черт вселился. «Убери свою комнату», – говорю. «Мне некогда», – отвечает и продолжает смотреть телевизор. Вообще, мне иногда кажется, он специально все делает наперекор.

– Переходный период, – успокаиваю я Хриссо. – Подрастет – пройдет.

– Правда? – по-детски доверчиво спрашивает она. И продолжает делиться своими родительскими проблемами.

– А с Янисом другая сложность. Ему десять, и он бунтует: почему ему не разрешают делать то, что уже разрешают старшему брату. В общем, у обоих портится характер.

Потом я беседую с Янисом и Майклом.

– Сколько у тебя друзей? – спрашиваю я старшего.

– Двадцать три друга, – отвечает он.

– Так у вас в классе всего двадцать четыре человека, – напоминает мать.

– Ну да, а двадцать четвертый – я. Остальные – все мои друзья, – говорит Майкл.

А Янис рассказывает, что вообще-то класс у них дружный, но есть одна девочка, которую никто не любит. С ней никто не дружит.

– Почему?

– Я этого не знаю, но иногда помогаю ей решать задачки, а при случае всегда стараюсь с ней поговорить. Ей же, наверное, грустно одной, правда?

– Думаю, больших проблем с детьми у вас нет, – говорю я родителям. – Хороших людей воспитываете.

Вторая пара, о которой я хотела бы рассказать, – Фелица и Андреас Масону. Они тоже дружные супруги, но стиль их жизни совсем другой. Здесь любят пошутить, подколоть, причем порой довольно остро.

– Вы давно видели мою дочь? – спрашивает меня Андреас.

– Час назад, она попрощалась, сказала, что пошла гулять, – отвечаю я.

– О, значит, вы видите ее чаще, чем я.

На мой вопрос, кто в доме готовит, Андреас отвечает:

– Я, конечно. Фелица вообще не знала, что люди делают у плиты, когда мы поженились. Она не умела ничего, я ее всему учил четыре года.

– Ну конечно! – возмущается Фелица. Потом признается. – Хотя и правда, я не очень сильно была приспособлена к хозяйству. У нас дома мама хорошо готовила, сестра тоже. А я – я хорошо училась.

Она вообще все делала хорошо, если только это не касалось дома и хозяйства. Она была отличной спортсменкой – играла в баскетбол. Она одна из первых приходила к финишу в беге на короткие дистанции. И, конечно, она прекрасно училась, сначала в школе, потом в университете. Между прочим, в Московском университете.

– На каникулы иностранные студенты, мои земляки, уезжали домой, а я оставалась в Москве. Ходила по театрам, музеям, путешествовала по всей стране.

У нее была неутомимая жажда новых знаний и культурных впечатлений. И жажда не только познавательная, но и эмоциональная.

– Как-то я познакомилась с ребятами из консерватории, они привели меня на концерт классической музыки. Я была совсем к этому не готова: до того музыкой не занималась и не интересовалась. А тут – сразу классика. Я окунулась в этот потрясающий мир звуков и с первых же минут почувствовала: какое это огромное наслаждение! С тех пор при любой возможности покупала билеты то в Концертный зал Чайковского, то в консерваторию.

У Андреаса жизнь складывалась совсем по-другому. Начиналось все прекрасно: он поступил в университет в Англии. С удовольствием и успешно проучился три года. А на четвертый денег не хватило. Пришлось возвращаться домой, зарабатывать.

– И какую работу вы нашли на Кипре?

– Я открыл небольшой паб. Денег много заработать не получалось, но на то, что мне было нужно, их хватало. А нужны мне были подружки, я их менял довольно часто. Нужны были кутежи с друзьями. Да, и еще лошади. Это увлечение было у меня с детства.

Они вроде бы совсем не подходили друг другу: серьезная учительница, увлеченная книгами, музыкой, и веселый владелец паба, окруженный друзьями и подружками. Что у них могло быть общего? И все-таки их потянуло друг к другу.

– Мне нравилась ее серьезность…

– А мне – его веселость, остроумие, он любил «прикалываться». Я никогда не знала, что он может придумать.

А он, например, на свадьбу в церковь приехал. верхом на лошади. Да не один – целая кавалькада: его друзья тоже были всадниками.

– Как же такой гуляка и повеса, который даже в церковь прибыл верхом, стал таким образцовым мужем? – спрашиваю я Андреаса.

– Так это же две разные жизни – холостая и семейная, – отвечает он. – Как только мы обвенчались, я со своей холостой жизнью, с вольными привычками и замашками сразу покончил. Даже паб продал. Там мне приходилось работать по ночам, а я хотел проводить больше времени дома, с детьми.

Дом требовал много времени; весь его интерьер сделан руками хозяина.

– Видите, пол, двери, полки, деревянные перекрытия – это все я сам смастерил. А кровать вам нравится? А кресла? Это тоже я, – откровенно хвастает Андреас.

– Ну, а детьми вы довольны? – спрашиваю обоих.

– Детьми родители никогда не бывают довольны, – то ли в шутку, то ли всерьез говорит Андреас.

Но Фелица с ним не согласна:

– Оба они по-своему интересны. Теодора очень способная. И к тому же бесстрашная. Мы поехали к морю, а она, маленький ребенок, первый раз вошла в воду и – поплыла.

– А я первый раз посадил ее на лошадь. И она, ничуть не испугавшись, понеслась на ней вскачь.

В комнате у Теодоры все стены завешаны афишами Михалиса Хачиянуса – известной поп-звезды. А там, где осталось место, обои закрыты портретами героев телесериалов.

– Меня немножко беспокоит, что дочка увлекается самыми разными занятиями – танцами и волейболом, пением и теннисом, а еще верховой ездой… Ей ведь уже тринадцать, пора бы больше времени уделять чему-то одному. А так распыляться на все… Можно ни в чем не достичь успеха.

С 10-летним Кириакисом проще. Его комната оклеена групповыми портретами игроков «Анорфосиса», футбольной команды, за которую мальчик болеет. И совершенно очевидно, что кроме футбола, других увлечений у него нет.

– Они очень разные. Но каждый по-своему интересен, – повторяет Фелица.

Браки коренных островитян с иностранцами на Кипре широко распространены. Чаще всего (45 %) в таких смешанных парах женихи – киприоты, невесты – иностранки. Значительно реже (12,5 %) мужчины-иностранцы женятся на киприотках. Среди последних, то есть «заморских женихов», в основном англичане, греки и сирийцы. Но их, как мы видим, совсем немного. А вот девушек из Восточной Европы замужем за киприотами можно встретить часто. Среди них есть и румынки, и украинки, и польки, но подавляющее их большинство – русские.

Как им, северянкам, живется на этом чудесном острове, где больше трехсот дней в году солнце, вокруг теплое море, и на каждом шагу растут апельсинные и лимонные деревья?

Лариса

Я познакомилась с ней в Москве перед поездкой на Кипр. Ее рассказ привожу почти в стенографической записи.

– Я коренная москвичка. Родилась в благополучной семье и беззаботно прожила в ней первые семь лет жизни.

А потом случилась беда: родители развелись, отец уехал в далекий город. И я запомнила череду лет, заполненных грустью от одиночества. У меня не было сестер, братьев, вообще никаких родственников. Мама много работала, я все время оставалась дома одна.

На втором курсе института я познакомилась с киприотом Алексисом. Наш роман закончился тем, что он предложил мне брак. Правда, тут же спросил:

– Тебя не смутит, что у меня большая родня? Я его просто не поняла:

– Большая родня – это же такое счастье! – воскликнула я. Но на всякий случай поинтересовалась: – Они доброжелательные люди? Я не вызову у них неприязни?

– Нет, что ты! Они ждут не дождутся, когда ты приедешь. Они ведь опасались, что я могу остаться в Москве, и теперь радуются, что мы будем жить вместе, что они смогут нам помогать.

Так оно и было. Меня приняли со всем киприотским радушием. Сыграли пышную свадьбу, забросали подарками. Помогли нам и с квартирой. Ее купили недалеко от дома родителей.

В первый же день после новоселья мать Алексиса и его сестра пришли к нам в гости. Осмотрев квартиру, мать сказала категоричным тоном:

– Здесь, в маленькой комнате, у вас будет спальня, в другой, большой, – гостиная, из нее выход на веранду с красивым видом на парк.

– Я думаю, что спальню стоило бы устроить в комнате, где больше воздуха, где веранда, – мягко возразила я.

От этого, по-моему, совершенно невинного замечания у обеих женщин погасли улыбки. Разговор увял, и гости ушли явно обиженные.

– Тебе следует извиниться, – посоветовал мне расстроенный Алексис. – Они ведь так много для нас сделали. И они хотят нам только добра.

Я поспешила успокоить мужа. Позвонила на следующий день свекрови, потом золовке. Обе обрадовались, приехали, расцеловались, сели за стол. Я опять почув – ствовала себя счастливой, стала делиться с ними планами. Сказала, что хотела бы завтра поискать материал для штор. Я видела подходящую ткань в витрине магазина рядом с домом.

– Но, может, у него нет такой ткани.

– Значит, купишь другую.

Мне это не понравилось, но вида я не подала. Может, еще и потому, что к этому времени я уже привыкла, что мои новые родственники стараются покупать вещи не там, где они лучше и дешевле, а там, где ими торгуют их родные или друзья. В лавочке у племянника я, как и предполагала, не нашла той ткани, что мне понравилась. Но решила: ладно, не создавать же конфликт из-за пустяков. Я выбрала другой материал. Однако свекрови мой выбор не понравился.

– Это очень мрачная расцветка. У тебя будет в комнате темно.

– Но мне нравится, – уже слегка раздраженно возразила я.

– Делай как знаешь, – недовольно вздохнула свекровь.

Однако каждый раз, приходя в гости, она с упреком замечала:

– А в ту комнату я не пойду. Там эти ужасные шторы.

Как-то нас с мужем пригласили на свадьбу. Я отправилась в магазин купить себе подходящий к событию наряд.

– Возьми с собой моих племянниц. Они знают толк в моде, помогут тебе с выбором.

В магазине девушки стали предлагать мне примерить то одно платье, то другое. Ни одно мне не нравилось: это был не мой стиль, не мой вкус. Наконец, я выбрала то, что мне приглянулось. Сестры тут же начали меня энергично отговаривать. И тогда я решительно попросила их больше мне ничего не советовать. Они отошли. Но в зеркале я увидела, что они насмешливо переглядываются и строят по моему адресу гримасы.

– Почему я не могу делать покупки сама? – спросила я мужа. – У меня есть свой вкус, свои привычки.

Скажу честно, не сразу, но постепенно это «участие» стало для меня чересчур утомительным. Родные вмешивались не только в мои покупки, но и в наши планы на отдых, и в то, как обустроить квартиру, и в то, как я трачу деньги. Последнее было особенно неприятно.

Однажды я заметила, что мои советчицы, если есть выбор, неизменно предлагают мне купить более дешевую вещь, и догадалась:

– Они экономят наши деньги?

– А что тут плохого? – откликнулся муж.

– Но ты же знаешь, я не транжирка.

– А ты знаешь, что я не скупердяй. Но почему не принять совет, как потратить немножко меньше денег?

– Потому что я хочу жить своей жизнью, хочу руководствоваться своим разумом, а не чужими советами, – крикнула я и хлопнула дверью.

Это было только началом нашего разлада. Конец пришел через пару лет, когда я уехала в Москву и больше не вернулась.

– Поймите, я действительно очень ценю родственные отношения, – закончила свою исповедь Лариса. – После моего одинокого детства мне и впрямь было тепло и хорошо среди многочисленной родни мужа. Но неуемное вторжение в мою жизнь, ощущение, что я не могу быть самой собой, что у меня нет личного пространства, это в конце концов стало невыносимым.

Напомню, что эту историю я услышала до своей поездки на Кипр. И, признаться, не все в ней поняла. Чтобы разобраться, какие проблемы возникают у русской девушки, когда она выходит замуж за киприота, я взяла несколько интервью и, кроме того, воспользовалась материалами из русских газет, которые выходят на Кипре. Не хочу давать никаких оценок услышанному и прочитанному, просто приведу несколько наиболее характерных высказываний.

Елена:

– Когда я впервые ступила на землю Кипра, я подумала: это же настоящий рай! Я радовалась, что могу большую часть года ходить в легких платьях, что не надо кутаться в шубы от мороза, что здесь не бывает изморози, слякоти, туманов. А главное – море. Я родилась на Урале, любила плавать в речке, а тут – роскошные пляжи, теплая вода.

Я вышла замуж за жителя Никосии, столицы. От города до моря меньше часа езды. Однако на все мои просьбы поехать на пляж, муж, как правило, придумывал разные отговорки: надо навести порядок в доме, встретиться с друзьями, побывать у родителей. Я поняла, что он просто не любит море, так же как и его друзья. Очевидно, легкодоступное удовольствие уже не так соблазнительно.

Я с нетерпением ждала выходных, спрашивала заранее: «Куда поедем?» Обычно муж не отвечал до субботнего утра, а потом говорил, что нам надо поехать в какой-нибудь другой город или деревню. «Почему?» – «А там живет мой дядя», или что-нибудь в этом духе. Дальше картина такая. Мы приезжаем к этому дяде, пьем чай, смотрим телевизор. Муж перекидывается с хозяином двумя словами, оба подолгу молчат, курят. Я все это время сижу молча. Так проходят часы. К концу дня мы садим – ся в машину и возвращаемся домой. Вот и весь уик-енд.

Наталья:

– Меня больше всего угнетает финансовая сторона нашего брака. Все деньги находятся в распоряжении мужа. Он может потратить их на помощь родне или на пирушки с друзьями. А в это время я отказываюсь от необходимых приобретений – не для себя даже – для ребенка, для дома. Я думала, положение изменится, когда я найду работу. Но теперь я работаю, а положение не слишком улучшилось. Я кладу деньги на наш общий счет в банке и стараюсь их не тратить. А муж по-прежнему не отказывает себе ни в чем, берет с нашего общего счета столько, сколько хочет, даже не советуясь со мной.

Я к этому совсем не привыкла. Моя бабушка не работала, но была хранительницей семейной кассы: дед с получки брал себе на каждодневные расходы, остальное отдавал ей. Мои мама и папа работали оба, но деньгами все равно распоряжалась она. Я знаю, так у нас в России принято в большинстве семей. Мне теперь очень трудно привыкнуть к денежной зависимости от супруга.

Ксения:

– Меня просто убивает ревность мужа. Вначале мне это даже нравилось: ревнует – значит любит. Но постепенно это стало невыносимо. «Почему ты задержалась на работе?», «Почему ты кокетничаешь с моими друзьями?» и даже: «Зачем ты пошла с подружками в кафе?» Меня особенно бесит вот эта последняя претензия. Здесь принято так. Мужчины могут собираться вместе – выпить пива, поиграть в карты или в нарды, поболеть за футбол. Женщинам же это заказано. Если ты с подругой зайдешь выпить чашечку кофе днем – это еще куда ни шло. Но если вечером – не дай бог. Если же ты захочешь встретиться с мужчиной-сослуживцем или другом, то хоть днем, хоть вечером – это позор! Мне кажется, что дружба между мужчиной и женщиной здесь вообще считается чем-то невозможным: сразу же возникает подозрение, что они любовники.

Теперь представьте себе: у меня здесь нет ни родных, ни знакомых. Новых друзей вообще заводить трудно, а тут еще все эти подозрения: «Зачем ты пошла с подругой в кафе? Хочешь найти себе ухажера?» Тяжело.

А это откровение я нашла в «Вестнике Кипра», он выходит на русском языке.

Ульяна:

– У себя дома в Петербурге я работала в издательстве редактором. Работу свою любила, привыкла к активному общению с коллегами. Мы обсуждали политические события, обменивались впечатлениями о книгах, о телепрограммах. Моя нынешняя жизнь совершенно другая. Муж, человек состоятельный, занимающий высокий пост, сразу же поставил условие: работать не будешь. Сейчас у нас двое детей, скучать не приходится. Но с какой завистью смотрю я на жен наших друзей, которые имеют работу. Они оживленно друг с другом беседуют, а я… я чувствую себя среди них никому не нужной со своими домашними заботами. Грустно.

Журналист еженедельной газеты «Европа – Кипр» Екатерина Катаевская ведет постоянную рубрику «Житейские истории». Она публикует статьи о русских женах киприотов. Коротко перескажу некоторые из них.

История первая

Она немного похожа на ту, что мне еще в Москве рассказала Лариса.

У Ольги знакомых на Кипре не было. Не было у нее и машины. И она с благодарностью откликнулась, когда младшая сестра мужа предложила сопровождать ее по магазинам на своем автомобиле. Вскоре Ольга узнала, что золовка каждый раз после поездок за покупками дает родне полный отчет, как и на что Оля потратила деньги. Родня была недовольна: по ее мнению, та позволяла себе чрезмерную расточительность. Дальше – больше. Младшая сестра стала убеждать Олиного мужа, что она не в состоянии делать правильные покупки, что ей не надо давать деньги. И тот в конце концов вообще перестал финансировать жену, стал отдавать деньги сестре, она покупала все вещи – и в дом, и лично для Оли.

«Откуда же Оле было знать, что на Кипре вполне нормально, когда в выборе дома, платья невесты и так далее принимает участие вся назойливая родня», – заканчивает автор свой рассказ.

История вторая

Оксана подружилась с Суллой, у той было трое детей. Сулла жаловалась, что ее муж – ужасный ревнивец, хотя сам не прочь провести всю ночь в баре. Оксана сочувствовала подруге, утешала ее и, естественно, рассчитывала на такое же дружеское участие. Однажды, когда Сулла пришла к Оксане в гости, та рассказала, что и ее муж пришел сегодня под утро. Она говорила это в присутствии супруга: полагала, что подруга поддержит ее в этих упреках и мужу станет стыдно. Каково же было ее удивление, когда Сулла вдруг сказала: «Оксана, они – мужчины, а мы – женщины. Мы должны делать домашние дела и заниматься детьми, а они могут делать, что хотят. Ты должна быть ласковой с мужем, варить ему кофе. Знаешь, сколько раз я плакала, скрывая слезы от своих детей? А мужу я всегда улыбаюсь.»

Заканчивается история так: «Муж Оксаны, слушая, довольно кивал головой. Еще бы: единственная подруга жены полностью оправдывала его прегрешения».

История третья

Москвичка Марина вышла замуж за Христоса. Его шафером на свадьбе был лучший друг Саввас, женатый на Андрулле. Казалось, было так естественно, что две молодые пары часто проводят время вместе. Однако вскоре Марина почувствовала, что жена лучшего мужниного друга ее не любит. Что этому было причиной – непонятно, может быть, два высших образования москвички, может быть, что-нибудь другое. Это, в конце концов, теперь уже неважно. Главный вопрос был в другом – можно ли примириться с тем, что с этой женщиной, явно не испытывающей к Марине симпатии, приходится встречаться почти каждый день: мужья-то – близкие друзья.

Екатерина Катаевская: «Для Марины эти два года семейной жизни были пыткой. Она устала от фальшивых улыбок и критических взглядов за своей спиной. Но, по-видимому, ей придется научиться ладить со своей подругой-киприоткой, если она не хочет потерять мужа».

Мне показалось не вполне корректным получать информацию только с одной стороны. И я решила побеседовать с некоторыми мужьями-киприотами. Вот что я услышала.

Маркос:

– Скажу сразу: киприоты любят русских девушек. Во-первых, они красивы: симпатичные лица, длинные ноги. А главное – волосы. От одного этого сияния натурального светлого цвета голова кружится. Во-вторых, у них хорошее образование. С ними интересно, есть о чем поговорить. В-третьих, они, в отличие от западноевропейских женщин, совсем не феминистки, любят готовить, убирать, хорошие хозяйки.

И все-таки мне с моей русской женой пришлось расстаться. Да, признаюсь, я не разрешал ей ходить в ресторан или кафе без меня, даже с подружкой. Она считала, что причиной тому моя дикая ревность. Но это не так. Просто я знал, как подозрительно относятся мои соседи, мои родные к русским женщинам. Ведь их много среди «артисток» – так здесь называют танцовщиц в барах, которые часто занимаются проституцией. Я знаю, как пристально наблюдали мои знакомые за поведением моей жены. Любой ее огрех, любой невольно сделанный ложный шаг вызывал осуждение. «Не обращай на них внимания», – советовала мне жена. Но это легко сказать: мнение окружающих для меня слишком важно, противостоять ему я не мог.

Петрос:

– Правда ли, что я контролировал расходы моей молодой жены? Да, правда. А как бы поступили вы на моем месте? У девушки не было никакого опыта. Она иногда платила двойную цену за какую-нибудь вещь, потому что не знала, в каком месте ее лучше покупать. Или приобретала какое-то украшение в дом, без которого вполне можно было обойтись. Ведь деньги нужно уметь беречь, а не тратить их на первую же безделушку, которая тебе приглянулась. Вот почему я просил сестру помогать жене в ее покупках: ей же нужно учиться, если у нее нет опыта. Но жена сильно на меня обиделась.

Софронис:

– Я жил в Америке, потом в Германии. И все-таки рвался на родину, на Кипр. Знаете почему? Думаете – кипарисы, море, солнце и всякие красоты? Нет, я не мог жить без родни. Понимаете, это такое прекрасное чувство защищенности. Словами этого не передашь. Когда я прихожу к матери и вижу там всех своих братьев, сестер, тетю, дядю, мне от умиления просто плакать хочется. Вы заметили, я сказал: «Когда прихожу к матери…», а не «Когда они приходят ко мне». Понимаете, почему эта многочисленная родня не собирается у меня? Да потому что этого не любит моя жена. Ее раздражает, что они малообразованны. Она считает, что с ними не о чем разговаривать. Но ведь с родными людьми не обязательно о чем-то говорить. Их просто надо любить.

Я с сожалением заметила, что во многих подобных случаях смешанные браки кончаются разводами. А часто бывает и так: русская жена, захватив детей, уезжает в Россию, якобы погостить у мамы, и затем не возвращается.

Я рассказываю об этих своих впечатлениях симпатичной молодой женщине Ирине Эфтимиу. Она живет на Кипре уже шестнадцать лет, у нее много знакомых супругов из смешанных браков.

– Да, неудачные пары киприотов с русскими действительно не редкость, – говорит она. – Не все кончаются разводами, но во многих из них нет мира, нет благополучия. Те истории, о которых вы узнали, еще вполне невинные. Есть и куда более драматичные, даже не хочу о них говорить. У нас очень разные привычки, традиции, разный образ мышления. К этому трудно привыкнуть. Но если хочешь сохранить семью, сделать это необходимо. И мы с Крисом это сделали, мы постарались понять и принять друг друга такими, какие мы есть.

…А начиналось все довольно банально. Хорошенькая блондинка шла по Пальмовой аллее, что тянется вдоль моря, и привычно слышала приглашения: «Девушка, давайте познакомимся!» – «Возьмите мой телефончик, позвоните!» – «Не зайдешь со мной выпить чашку кофе?»

Так же привычно она отвечала: «Нет, спасибо, нет, я занята». Привыкла она к этому порядку, разумеется, не в своем маленьком сибирском городке, откуда приехала в отпуск, а уже здесь, в Ларнаке.

Но этому парню с умным лицом и слегка насмешливой улыбкой ей отказать было трудно. Так начался обычный курортный роман, и она твердо знала, что окончиться прочным союзом он не может. Потому что курортные встречи редко бывают всерьез. И потому что парень, как выяснилось, был совсем не прост. Он учился и работал в Англии, и там, думала Ирина, уж наверняка имел много шикарных подружек.

Кристофидис между тем тоже не думал об этом знакомстве как о серьезном.

– Впервые мне пришло в голову, что, может быть, это моя судьба, когда Ирина сказала: «Давай пригласим в гости твою маму». Я вспомнил, что моя английская подружка, с которой мы долго жили вместе, на мои просьбы пригласить ее родителей, отвечала: «При чем здесь они? Я самостоятельный человек. Не хочу, чтобы они вмешивались в мою личную жизнь».

Через некоторое время Кристофидис пригласил приехать на Кипр и маму Ирины. Это, конечно, расположило молодую женщину. Хотя у нее были свои опасения. Она видела много парней-киприотов, пристающих к женщинам на пляже. Она знала, что для них это любимый способ проводить свободное время. Пригласить девушку на чашку кофе, потом в ресторан, возможно даже, сделать ей один-два недорогих подарка, ну и, конечно, в обмен на это – секс.

– Однажды мы загорали на пляже, и я заметила, что Крис смотрит не на меня, а куда-то рядом. Там строили замок из песка двое малышей. Я вдруг увидела на лице моего друга такое выражение. не знаю, с чем его сравнить. «Посмотри, какая прелесть!» – восхищенно сказал он. Так выяснилось, что мы оба очень любим детей и очень хотели бы их иметь.

Кроме детей, оказалось, оба любят животных. Кристофидису это было особенно важно. Инженер-строитель, он после работы много времени посвящал своему хобби, лошадям. Став состоятельным человеком, он построил рядом с домом большую конюшню. Теперь это уже бизнес: кроме своих, он держит здесь и лошадей клиентов.

Кристофидис любит отпускать шутки по разным поводам, однако никогда не позволяет себе насмешки в адрес жены. В его тоне, когда он говорит об Ирине, слышится искренняя благодарность. При этом он не раз – очевидно, по контрасту – обращается к воспоминаниям о своем романе в Англии.

– Однажды английские друзья пригласили нас с моей подружкой на вечеринку. А я в тот вечер, как на грех, заболел. Моя милая уложила меня в постель, дала лекарства, сказала: «Бай-бай, не скучай». И ушла одна. Как-то похожая ситуация возникла у нас с Ириной. Мы получили приглашение на свадьбу. Она тогда еще мало жила на Кипре и с большим нетерпением ожидала этого вечера. Но перед выходом я почувствовал себя неважно. Ирина заставила меня смерить температуру: она оказалась высокой. Стало ясно, что идти я никуда не могу. Вспомнив свой британский опыт, я предложил Ирине поехать одной. Машина у нее есть, с транспортом проблем не будет. Но она посмотрела на меня так, будто я сморозил глупость: «Ты будешь здесь лежать больной, а я там веселиться? Бред какой-то!»

Я радуюсь за Ирину, поздравляю ее:

– Значит, тебе выпал счастливый случай? Просто совпали характеры?

– Нет, совсем не просто, – отвечает она. – Мне пришлось ко многому привыкать. Например, к тому, что клиенты нашего конезавода, здороваясь с Крисом, довольно часто забывают поприветствовать меня. Вообще, эта привычка «мальчики отдельно, девочки отдельно» меня очень раздражала. Скажем, на праздник Восьмое марта идут только одни женщины. А вечером в кафе – либо семьи, либо одни мужчины.

Не могу сказать, что Крис очень сдержанный человек, он иногда не дает сразу понять, что чем-то недоволен, копит в себе это недовольство, а потом вдруг взорвется. Я в таких случаях просто молчу: не оправдываюсь, не возражаю, жду, когда он остынет. А потом мы спокойно вместе разбираем этот конфликт.

– Знаете, Ирина, в большинстве домов, где я бывала, я видела, что дети, хозяйство – главная забота женщины, и многие русские жены страдают от того, что либо не могут найти работу, либо муж этого не хочет. И они вынуждены заниматься только домом. А как вы себя чувствуете в роли домашней хозяйки?

– Я себя чувствую прекрасно. Мне кажется, что в этом и есть большая женская радость – создавать уют в доме, наблюдать, как растут, развиваются твои дети. Каждый вечер я вижу, как мой муж, придя усталым, через некоторое время отходит, чувствует себя отдохнувшим, веселеет, играет с детьми. Разве это не награда жене?

– А вы не страдаете от дефицита общения? – вспоминаю я жалобы других русских жен.

– Но у меня нет дефицита. Крис об этом позаботился. Не только Ирине пришлось привыкать к новой жизни, ее мужу – тоже. Он стал читать русскую литературу, вообще начал интересоваться культурой России. А потом предложил интересный совместный проект.

Объявление в Интернете сообщало:

«Дорогие друзья! Мы предлагаем вам объединиться в Общество людей из бывшего Советского Союза, а также их друзей. Наши планы: отмечать русские праздники, создать детский клуб; организовать спортивные соревнования; открыть магазин по продаже блюд русской кухни.» И еще много чего. Так было создано Русское общество. Его президентами стали двое – Ирина и Кристофидис Эфтимиу.

Начали с празднования Масленицы. «Какой русский не знает этого веселого, разгульного праздника! Мамы и папы, которые придут к нам в этот день вместе со своими сыновьями и дочерьми, превратятся в детей. Они будут участвовать в веселых играх и угощаться блинами», – обещала афиша. И не обманула. Праздник удался на славу.

Потом была Пасха, Восьмое Марта и, конечно же, Новый год. «Как могут расти наши дети, не зная, кто такие Дед Мороз и Снегурочка?» Сценарий новогоднего утренника состоял из постановок народных сказок, русских песен и плясок. Венчали праздник, на радость малышам, богатые подарки.

Проект решил сразу несколько задач. Во-первых, объединил русскую диаспору. Во-вторых, не дает забыть детям-полукровкам русские традиции, обычаи, язык. В-третьих, помогает приезжим лучше узнать культуру Кипра: туры по стране и экскурсии тоже предусмотрены программой Общества.

– Но главное – проект дал возможность нашей семье сплотиться в общем деле, – говорит Ирина. – Он вовлек меня в широкий круг общения.

– Да, кстати, – вспоминаю я вдруг и совсем не к месту, – а как вы примирились с тем, что всеми деньгами распоряжается муж? Разве вам это не обидно?

Мне неловко, что задала свой бестактный вопрос: омрачила картину благополучного брака, которую она мне нарисовала. Но Ирина отвечает очень спокойно:

– Никакой проблемы нет – половина денег в банке лежит на мое имя. Так решил Крис. Говорит, он не хочет, чтобы я чувствовала финансовую зависимость.

Ясли - детям, кофейни - мужчинам, магазины и кухня - женщинам!

Они отдают детей в ясли в четыре месяца

Декретный отпуск после родов на Кипре длится лишь четыре месяца. Поэтому детей практически с первых дней отдают в детский садик. В школу они поступают уже в пять лет. Обязательная программа включает в себя 12 классов, причем образование и учебники на Кипре бесплатные не только для киприотов, но и для представителей других национальностей. Государство покупает даже словари! (О том, на что и на сколько приходился раскошеливаться родителям в Танзании, Израиле, США и других странах.

У них есть кофейни только для мужчин

Киприоты - настоящие кофеманы. Они пьют кофе в любое время суток несмотря на то, что традиционно этот напиток очень крепкий и к нему даже подают стакан холодной негазированной воды. Выпить кофе по-кипрски означает прежде всего пообщаться, а значит, делать это нужно в кофейне.

Удивительно, но до 2003 года это заведение имели право посещать лишь мужчины. В некоторых старинных заведениях традиция сохранилась до наших дней, именно в них старшее поколение проводит большую часть времени.

Еще одним популярным кофейным напитком является фраппе - кофе, залитый холодной водой. Иногда в него добавляют молоко, а вот с мороженым подают редко. Фраппе, как и кофе по-кипрски, популярен круглый год.

Они редко ходят пешком

Если магазин располагается на расстоянии 200 м от дома, большинство доедет до него на автомобиле. Перейти дорогу тоже считается неприемлемым. В таком случае киприоты обычно паркуются на встречной полосе, проехав несколько опасных метров против хода движения. Конечно, это категорически запрещается правилами, но полицейские обычно не обращают на это внимания, так как сами так же делают.

Преодолеть 150 км уже считается совершить дальнее путешествие - остров-то небольшой! Впрочем, это странное восприятие расстояний нисколько не мешает киприотам ездить за границу. И заниматься спортом, кстати, тоже!

У н их нет центрального отопления

Кипрская зима, если сравнивать с российской, достаточно мягкая. В декабре температура воздуха составляет около +15 °С, но уже при такой погоде киприоты начинают надевать теплую одежду. А с середины ноября и по февраль на остров приходят холодные ветра и дожди. Ночью температура может упасть до +5 °С.

Зима приносит местным жителям немало проблем. На острове нет центрального отопления. В это время года большинство людей обогреваются электрическими масляными обогревателями или кондиционерами.

Сложности возникают и с горячей водой. Если летом вода нагревается от солнечных батарей, зимой солнца недостаточно. Чтобы решить проблему, некоторые жители используют стационарные бойлерные котлы, работающие на газе, который гораздо дешевле электричества. Цены на него считаются одними из самых высоких в Европе. Но большинство киприотов нагревают воду с помощью электричества на определенное время, необходимое для купания всей семьи.

Любимые слова киприотов: «завтра» и «медленнее»

Людям на Кипре просто незачем спешить. Здесь нет многочасовых пробок, путь от дома до работы занимает 5–15 минут, а солнце светит 340 дней в году. Кроме того, здесь все друг друга знают, а значит, обслуживание клиента - в магазине или в банке - вместо пары минут может занять все десять, ведь с каждым надо поговорить о жизни.

Любимые выражения киприотов: «аврио», что означает «завтра», и «сига-сига» («медленнее»). Если вы пришли в туристический офис незадолго до его закрытия, скорее всего, вам посоветуют прийти завтра. Но не потому, что киприоты не любят работать. Просто они могут расставлять приоритеты и планировать время. А на первом месте у них семья.

Они приглашают на свадьбы незнакомых

Свадьбы бывают двух типов: «закрытая», когда приглашаются только родственники и близкие друзья (300–700 человек), и «открытая» (от 1000 человек), когда на свадьбу приглашают всех подряд.

Подарки молодым не дарят, но каждый гость приносит конверт с небольшой суммой денег, чтобы помочь молодоженам начать обеспеченную жизнь. Минимальная ставка: €20 с человека, если приглашенный не знает молодых. На Кипре бывает, что люди идут на свадьбу как на ужин вместо ресторана, что часто происходит на «открытых» свадьбах.

Вообще, кипрская свадьба - это бизнес. Многие ведут список, кто сколько денег подарил, чтобы потом, придя к этим же людям на свадьбу, крестины, день рождения или другой праздник, подарить столько же, не больше.

Они убираются каждый день

Киприотки - истинные домохозяйки. Особенно это касается старшего поколения. Каждый день они встают в 6 утра, опрыскивают из шланга двор, выметают грязь, моют полы в доме, после чего едут в магазин, а около 10 часов ставят готовить обед. Потом стирают и снова готовят - ужин всегда должен быть вовремя.

Более молодое поколение утром двор не подметает и вместо этого едет на работу. Если у женщины есть дети (а они, как правило, есть, и очень часто не один, а двое-трое), по дороге на работу их завозят к бабушкам. На работе не задерживаются, так как надо ехать забирать детей и готовить ужин. После чего надо еще убрать кухню и уложить детей спать. А утром все сначала.

Большая уборка у работающих женщин с детьми проводится обычно по субботам. На нее уходит несколько часов, так как живут киприоты в домах. Хотя некоторые приглашают раз в неделю уборщиц, чтобы оставить время на отдых, а у состоятельных людей есть домработницы.

Они - фруктовые патриоты

На Кипре круглый год созревают то одни фрукты, то другие. Улицы буквально усыпаны апельсинами, лимонами, грейпфрутами, инжиром и другими дарами природы. Они выкатываются на дорогу и валяются под ногами просто потому, что люди не успевают их поедать. Если же дерево растет прямо у дороги, плоды с него вообще мало кто будет собирать по вполне понятным причинам. Местные жители предпочитают покупать только сезонные фрукты, причем те, которые растут на острове. Импортные не пользуются большим спросом.

У них престижно работать учителем

Профессия учителя считается престижной и высокооплачиваемой. Согласно исследованию, проведенному Европейской информационной сетью в области образования «Эвридика», в 2015–2016 учебном году соотношение зарплаты учителя и ВВП на душу населения составляло 282%. По этому показателю страна занимает второе место в ЕС.