Дети цифровой эпохи. Поколение Y. Психологические особенности поколения Z Современный ребенок в цифровом мире

Они думают и обрабатывают информацию совершенно другим способом, нежели предыдущие поколения.
Новое поколение детей получило название «аборигены цифрового общества» или поколение Y.
Это первое поколение, выросшее на новых технологиях. изменились алгоритмы мышления. Они являются «носителями» цифрового языка. Они обладают интуитивным владением информатикой, компьютерами, электронными устройствами и мобильным оборудованием. Им не нужно читать руководство пользователя и они не просят уроков по использованию компьютера. Скорость и мобильность два их ключевых слова.

Три отличия аборигенов цифрового общества
1. Новые знания на протяжении всей жизни.
Традиционных и хорошо усвоенных знаний более недостаточно для понимания мира и решения важнейших вопросов ХХl века. Их основные знания не могут сводиться к «чтению письму и счету», не могут ограничиваться комбинацией традиционных школьных предметов. Сегодня человек не может сохранить знания и компетенции на всю оставшуюся жизнь.

2. Сетевое мышление.
Традиционно в обществе использовались иерархические и пирамидальные структуры управления в работе и в образе нашего поведения. ИКТ создает совершенно другую организацию, которая приводит к новым путям работы и мышления: информационным сетям. Мышление в рамках сети глубоко изменяет взгляд на мир и на человеческие отношения. Благодаря сетям появились облачные технологии, обучение в глобальных учебных платформах, удаленное обучение в видеосетях, мобильное обучение.
3. Коллективный разум.
Традиционно рассматривали образование в рамках индивидуальных компетенций, индивидуальных достижений и др. Сегодня главной концепцией является коллективный разум. Он включает форму разума, которая не может быть достигнута на индивидуальном уровне. «Аборигены» призваны составить часть этого коллективного разума.

Образовательные конфликты
Между поколениями существуют огромные различия. Предшествующие поколения не могут полностью понять аборигенов цифрового общества и разделить их ценности и сталкиваются с трудностями при общении, сотрудничестве и, конечно, при обучении этого поколения. Мы с вами «цифровые иммигранты», мы должны учить то, что «аборигены» знают, как родной язык. Преподаватели не говорят на на одном языке с учениками: они разговаривают на доцифровом я зыке с цифроговорящим поколением.

Знания и обучение в цифровом обществе
Знания для цифровой эпохи не могут быть обеспечены традиционной учебной программой, состоящей из списка дисциплин. Знания возникают в вопросах, на которые надо ответить, в проблемах, которые надо решить. У преподавателя больше нет монополии на донесение знаний. Интернет предоставляет доступ к огромному количеству информации. Информация, однако, сильно отличается от знания: чтобы стать знанием информация должна быть обработана, классифицирована, проверена, распределена, организована.

ОНИ
Аборигены цифрового общества имеют импирический подход к обучению и могут раздражать учителей и родителей. Они имеют другой иной тип концентрации внимания. Они, в целом, не могут концентрироваться долгое время и переходят от одной задачи к другой очень быстро. Они многозадачны. Они предпочитают обучение через визуальные или графические источники. Они привыкли учиться через интерактивность и игры. Они должны быть постоянно подключены. Они лучше работают с огромными объемами информации.

ОНИ и сегодняшняя школа
Школа едва ли подходит ученикам нового поколения. ЕЕ организация, управление, отношения, которые она устанавливает между детьми, учителями и знаниями, - все это находится в конфликте с новыми школьниками. Она не является цифровой по сути, а учителя являются не аборигенами цифрового общества, а цифровыми иммигрантами.

ОНИ И МЫ
Учителя должны придерживаться ключевых ролей и ценностей учителя как организатора взаимодействия между учеником и знанием, как проводника знаний. У них ведущая роль, опосредованная через технологии в меньшей степени, чем роль личного присутствия. Человеческие отношения между учителем и учеником должны принимать новые формы, синхронные и асинхронные, с личным присутствием и дистанционно.

Педагогика поколения Y
. Педагогика должна стать педагогикой пространства и времени. Мы должны учитывать возможность изучения «когда хочу, где хочу», через очное или дистанционное обучение. Мы должны уйти от «бумажной педагогики», так как она не может применять цифровые инструменты. Мы должны создать мобильную педагогику, адаптированную под новые мобильные и подвижные инструменты. Развитие сетей ведет к педагогике, ориентированной на совместную работу, использующей все возможности сетей (таких как Web 2.0).

Начальная школа

1. Информационные инструменты .

Ограничения и проблемы

1. Отбор компьютерных программ.


2. Избыток привлекательных вариантов, отвлекающих от основного содержания.


3. Киберзапугивание.


4. Киберздоровье.

Поменять НАДО на ХОЧУ
. Виртуальная школа.
. Мобильное обучение.
. Обучение на основе МООК (массовые открытые онлайн курсы).
. Облачные технологии.
. Социальные медиа.

Мы часто говорим о поведении, user experience, триггерах и нуждах наших потребителей, которым уже 18+. Любимцами интернет-маркетологов является так называемое поколение двухтысячных – одна из самых продвинутых, активных, покупающих групп потребителей. Но уже через несколько лет под их пристальное внимание попадет поколение «цифровых» детей. Это дети до 12 лет, с пеленок окруженные цифровыми устройствами. Чего от них ждать и как с ними взаимодействовать? Для этого нужно понимать, как эти дети ощущают себя в медиапространстве уже сейчас. Тем более что eMarketer подготовил отличное исследование на эту тему. К сожалению, оно охватывает только семьи из США, и цифры по России будут ниже; тем не менее тенденции являются мировыми.

В раннем возрасте дети уже делают все то же самое, что и их родители: смотрят TV, читают, сидят в интернете, используют мобильные девайсы, компьютер и…играют.

Но это еще не предел – цифры, относящиеся к использованию цифровых устройств, будут расти. Сейчас взаимодействие детей с медиа ограничено рядом таких факторов, как контроль со стороны родителей, неумение читать/писать, отсутствие собственных телефонов, планшетов и айподов и т.д. Подробнее об этих факторах и детском «медиавосприятии» ниже.

Несмотря на то что многие взрослые считают, что телевидение устарело, среди детей телевизор остается самым популярным устройством, который показывает мультфильмы и интересные шоу. Согласно исследованию, время просмотра детьми TV в 3-4 раза превосходит время, потраченное на другие медиа активности.

Такая популярность “голубого экрана” обусловлена рядом факторов, которые стоит принимать во внимание:

• 26% опрошенных семей признались, что дома телевизор включен практически целый день. И когда ребенок смотрит мультфильм или детскую передачу, он, как правило, параллельно занимается чем-то еще: лепит, играет в традиционные игрушки или в мамин смартфон и т.д. То есть играющий телевизор выполняет роль фона;
• Очень часто дети смотрят TV за компанию с родителями, не по своей инициативе. Согласно опросу, 49 минут в день (больше 50% указанного времени), дети смотрят телевизор вместе со всей семьей;
• К тому же 36% детей имеют свой собственный телевизор в комнате. Это чувство радости от обладания собственным девайсом напрямую сказывается на частоте его использования.

Телевизор не только дает детям то, чего они ожидают – удивительные и интересные истории, сказку, воплощенную в реальность – но и является самой популярной социальной сетью. В таком возрасте быть социальным значит смотреть мультфильмы и шоу, которые смотрят друзья, а вовсе не лайки и комментарии в Facebook, Vkontakte и Instargram, как привыкли думать мы.

Кстати, это удивительно, но такие “взрослые” соц. сети имеют место быть в “цифровой” жизни современных детей.

12% детей в возрасте до 12 лет заходят в свой Facebook профиль хотя бы раз в месяц. И это несмотря на возрастной ценз, установленный FB. Оказывается, многие родители помогают своим чадам обойти это ограничение и “влиться” во взрослую социальную жизнь.

Вот цифры от eMarketer, показывающие возраст активных участников FB:

В других соц. сетях поколение “цифровых” детей представлено еще меньше: Twitter – 3%, Instagram и Pinterest – менее одного процента.

На сегодняшний день существует большое количество соц. сетей для детей. Это онлайн-площадки, на которых дети могут играть в социальные игры или становиться частью некого виртуального мира. В России это сайты Смешарики , В Мире Лунтика , Бибигоша и другие. По словам родителей, 23% детей заходят на такие сайты регулярно, 40% – иногда.

Не только ради социализации дети заходят в интернет. Согласно исследованию, чаще всего в сети дети любят смотреть видео – из 4 часов 19 минут, которые они проводят онлайн с ПК, 3 часа 40 минут уходят на просмотр мультфильмов и детских шоу.

Вообще, «цифровые» дети являются довольно-таки продвинутыми Интернет-серферами. 60% детей старше 8 лет хотя бы раз в день пользуются мировой паутиной. Для возрастной категории от 0 до 12 лет эта цифра чуть ниже – 50%.

Инициатива детей к использованию компьютера и блужданию по интернету ограничивается, в первую очередь, родителями – они хотят, чтобы дети больше времени проводили с традиционными игрушками, к тому же они переживают за конфиденциальность своей личной «цифровой» жизни и неохотно подпускают детей к собственным ПК, напичканным личной информацией.

Кроссплатформенность различных детских TV шоу сейчас только набирает обороты – все чаще герои любимых мультфильмов призывают детей зайти на веб-страничку, чтобы посмотреть продолжение истории, сыграть с ними в игру или помочь выбраться из трудной ситуации. Это не может не повлиять на скорейший рост показателей интернет-активности детей цифрового поколения.

К тому же все более доступными для детей становятся мобильные девайсы, которые также имеют выход в интернет.

У детей до 6 лет, как правило, нет своего личного смартфона или планшета, а вот детям в возрасте от 6 до 12 лет родители охотно покупают современные гаджеты. Если в 2011 году счастливых юных обладателей электронной книги, iPod-а, планшета или смартфона было 25%, то в 2014 году – уже 63%.

Оставшиеся 37% активно пользуются девайсами своих родителей.

Соответственно, чем старше ребенок, тем больше времени он тратит на «общение» с мобильным гаджетом. Опрос показал, что дети до 8 лет уделяют этому 15 минут в день, а дети в возрасте от 10 до 12 лет – от 3 часов.

Что же так занимает детей в смартфонах и планшетах? Как и в случае интернетом, одним из самых популярных занятий является просмотр видео: 26% от общего времени взаимодействия со смартфоном и 28% – с планшетом. Довольно ожидаемо, поскольку это отличный способ занять ребенка в дороге, в очереди и т.д.

Но больше всего детей, конечно же, интересуют игры – 43% на смартфонах и 37% на планшетах.

Есть несколько факторов, сдерживающих рост популярности мобильных игр/приложений среди детей.

Во-первых, разработчиков таких приложений не так много, и они до сих пор учатся создавать увлекательную для детей игровую механику, захватывающий сценарий и дизайн. Во-вторых, родители опасаются за покупки внутри приложений, которые дети, сами того не понимая, часто осуществляют. В-третьих, это довольно низкий уровень «мобильной грамотности» родителей. 28% мам и пап, скачивающих приложения на свои смартфоны, утверждают, что больше половины из них являются детскими. Для планшетов этот показатель выше – 54%.

Многие родители обеспокоены тем, что дети предпочитают виртуальные игры играм традиционным. Даже время, проведенное в интернете, большинство детей (45% мальчиков и 39% девочек) посвящает играм.

Поэтому родители стараются совместить приятное с полезным и обратить внимание детей на обучающие игры. К сожалению, как показывает исследование, не очень успешно – только 18% времени, проведенного детьми за игрой, проходит с пользой.

В остальном это гонки, которые любят мальчики, и социальные игры, которым отдают предпочтение девочки. Кстати, такое разделение вкусов начинает появляться только после 8 лет.

Сами родители тоже не прочь вспомнить детство – 42% мам и пап, чьи дети любят игры, с удовольствием присоединяются к ним хотя бы раз в неделю.

Детство современных детей, рожденных в цифровую эру, сильно отличается от нашего детства – да, мы тоже любили игры, мультфильмы и сказки, но ничего из этого мы не получали, «тэпнув» по экрану последнего айпада. Общение “цифровых” детей с доступным сегодня медиа ограничивается родителями, неумением читать и другими факторами, описанными выше. Но что будет через несколько лет? Насколько продвинутыми станут эти дети? Как сильно они погрузятся в “цифровой” мир, когда не останется никаких преград? Сложно представить. Время покажет.

Мы только начали думать, что делать с детьми-индиго, как появились дети-кристаллы. А им уже наступают на пятки дети-кванты. Индиго - думают иначе. Кристаллы - излучают ум иначе. Кванты - вбирают информацию иначе и по-другому её фильтруют и перерабатывают.

В чём здесь дело? В том, что на юный мозг вдруг обрушилась сверхобъёмная лавина информации. Есть четыре измерения пространства - длина, ширина, высота и время. Но их уже недостаточно. Цифровое поколение не может жить без пятого, воображаемого измерения, дополненной реальности. В него мы сейчас и входим. И эта дополненная реальность пополняется квантами информации и ощущений, выхватываемыми отовсюду - лавина, устремляющаяся в мозг, с каждым днём становится всё мощнее.

И мозг оказывается не в состоянии оперативно её принимать и обрабатывать. Раньше скорость поступления данных была соразмерна возможностям их усвоения и осознания. А сейчас, пока ты подумал и нашёл подтверждения в трёх источниках, ситуация кардинально изменилась, и - тупик. А новые волны информации продолжают накатываться, так что в итоге человек рискует захлебнуться в них.

Какой выход находит мозг? Он решает отсекать часть информации. При этом возникает вопрос: не выпадут ли из сферы внимания важные и нужные сведения? Ответ: риск есть. Но мозг "умный" и в состоянии решить, как ранжировать витающие в пространстве данные.

И в итоге развивается новый потенциал умственных возможностей. У детей-квантов этот потенциал прост: они часто держат в голове взаимоисключающие идеи. Они живут по принципу "и-и", а не "или-или": "и вашим, и нашим", "и к селу, и к городу", "и рыба, и мясо", "и то, и сё", и даже пятое колесо в телеге, почему бы нет. При этом их нейроны успевают метаться по мостикам-извилинам с молниеносной скоростью. Подобным образом монтируются музыкальные клипы - нарезкой музыкально-текстовых фраз, казалось бы, не связанных между собой. А результат, тем не менее, выглядит как целостное произведение. Иногда - удачное, иногда - нет.

Со стороны может показаться, что такой ребёнок непоследователен и противоречит сам себе. Но на самом деле умение держать в голове сразу две или несколько противоположных идей и при этом не свихнуться - это и есть признак первосортных мозгов. Именно так работает бинокулярное и многомерное зрение.

Если новое поколение называют цифровым, а не аналоговым, то что удивительного в том, что они общаются квантами? Более того, эти дети уже запоминают не столько саму информацию, сколько пути к ней. В их сознание уже встроены алгоритмические механизмы.

Квантовое мышление позволяет в режиме реального времени распределять внимание: одновременно смотреть кино, строчить СМС, общаться в форумах, пить колу, гуглить сайты, думать о деньгах и о том, какое надеть платье. Всё сразу.

Хотя со стороны это выглядит так, будто внимание ребёнка рассеяно. Ему даже ставят диагноз: синдром дефицита внимания. Стоит ли этого опасаться? Нет, это не отсутствие концентрации. Это переключение внимания на иные пятна. Сразу на многие, и на иллюзии, которые приводят к новым реальностям.

Чего у них нет, так это страсти и любопытства. И им тяжело сталкиваться с однозарядными - такими же интровертами, которые могут разрушить их личное пространство. Кроме того, у них притуплено чувство опасности. Ведь кванты - это как пунктиры, и в межпунктирное пространство может проникнуть вирус. А защиты нет.

Добиваются ли они выдающихся результатов? В привычном понимании бизнес-успеха или служебных и научных карьер - не очень, но у них и целей таких нет. С другой стороны, большинство гениальных композиторов, художников, изобретателей и артистов - аутисты с синдромом рассеянного внимания и полного игнора по отношению к обществу. И никто не знает, что там у них происходит в головах с квантами информации и душевными метаниями.

Им ум дан, чтобы находить не только линейные решения, а и комбинационные. Потому что наступила информационная эра, которая потребовала для развития интеллекта нового алгоритма, взамен привычного "дали информацию - понял - не понял - получил оценку". Теперь этот конвейер выглядит так: "поиск информации - её добыча - распознавание - анализ - фильтрация - преломление - отражение - обогащение - применение". И если результат вдруг не понравится, то весь алгоритм придётся повторить с самого начала, и у детей-квантов эти циклы повторяются в тысячи раз быстрее, чем, например, у шахматистов.

Недавно Марк Цукерберг объявил войну фейкам, так как они отравляют информацию и снижают привлекательность социальной сети Facebook, топя его доходы. Однако объявить-то легко, а как отличить фейковый пост от валидного? В итоге были найдены семантические способы отличать фейковую информацию: оказалось, это возможно только если big data просеивать как квантовую информацию.

6 Фев 1 3466

Для современного человека очень важно уметь пользоваться цифровыми технологиями. Это дает нам невероятные возможности для хранения, передачи и поиска информации. Вся информация преобразована в двоичный код 0-1. Вот почему мир стал называться «цифровым». Многие считают, что цифровая революция изменила общество гораздо больше, чем техническая революция. Мы с вами находимся в эпицентре этого влияния.

Цифровые устройства оказались в руках наших детей. Теперь у них появились такие возможности:

• доступ к любой информации
• множество сетевых развлечений
• круглосуточное общение друг с другом.

В чем же проблема? Вроде бы это прогресс? Большинство людей и считают, что это прогресс. Тем не менее, у родителей возникают сложности с воспитанием детей. Дети проводят перед мониторами как никогда много времени.

Немного фактов:

1. 100% молодых людей возрастной категории 12-24 лет пользуются Интернетом (по данным 2010 г.);
2. дети в возрасте 8-18 лет проводят в среднем по 10 часов 45 минут в день с цифровыми устройствами (по данным на 2010 г.);
3. 74% подростков выходят в социальные сети с помощью своих мобильных телефонов;
4. подростки отправляют более 3000 текстовых сообщений в месяц (2010 г.);
5. показатели подростковой интернет-зависимости растут, педиатры бьют тревогу.

С какими проблемами сталкиваются родители, воспитывая своих детей в век цифровых технологий? Собственно проблема заключается в том, что это не то, что нужно нашим детям, с точки зрения установления привязанности. Более того, цифровые устройства препятствуют этому.

Что необходимо нашим детям, чтобы реализовать свой потенциал как человеческой личности?

1. Они должны стать самостоятельными людьми со своими собственными идеями, намерениями, смыслами, стремлениями, предпочтениями и ценностями.
2. Они должны насытиться привязанностью и оторваться от взрослых, которые насытили их.
Вспомним, как формируется привязанность:
— через ощущения (физический контакт, зрение, слух, запах, вкус);
— похожесть;
— принадлежность и верность;
— значимость, одобрение;
— чувства, любовь;
— чтобы тебя понимали и принимали.
Именно этого ищут дети. Как растение, которому необходимо питание для роста и развития. Им нужно пережить становление через привязанность.
3. Они должны адаптироваться к несовершенству и потерям, чтобы развивать свои способности жить в реальном мире. Через грусть и слезы тщетности дети должны понять, что определенных вещей в жизни нельзя изменить. Необходимо научиться гибкости, чтобы жить в реальном мире.

Готовность детей к восприятию информации

Еще одна вещь, которая необходима детям, чтобы реализовать свой личностный потенциал – это умение адаптироваться к неизбежным потерям. Потенциально люди способны адаптироваться лучше всех других живых существ, но это не заложено в нас изначально. Мы должны противостоять печали, когда встречаемся с вещами, которые в нашей жизни не работают, развивать устойчивость, научиться понимать, что мы не должны идти одним путем, уметь подстраиваться под те вещи, которые не можем изменить. Итак, в чем же проблема с прямым и непосредственным доступом к информации, как это на нас влияет.

Прежде всего, нам необходимо разобраться с таким понятием как внимание . Люди всегда страдали от информационной перегрузки (а кто-то из вас страдает прямо сейчас). Мы страдаем от информационной перегрузки, нам не нужно слишком много информации. Внимание работает так: 98% поступающей информации оно отбрасывает в пользу осознания оставшихся 2%. Кто-то из вас сейчас это пропустил, не волнуйтесь, вы усваиваете столько, сколько можете.

Итак, ваши защитные механизмы отфильтровывают мои слова прямо сейчас. Почему? Потому что вы перестали выносить из них смысл, вам уже хватит. Дело в том, что когда мы проглатываем больше, чем можем переварить, мы плохо себя чувствуем. Это происходит на физическом уровне. Механизм внимания всегда готов отфильтровать лишнее, когда дело доходит до обработки информации при избыточной стимуляции.

Угадайте, что происходит, когда дети смотрят в экран? Фактически это вызывает более активную ответную реакцию регуляции, активизируется дополнительная защита от информации, просто потому, что сейчас мы как будто стоим под пожарным шлангом, из которого на нас хлещет информация. Этот поток активизирует наши защитные механизмы. Он фактически мешает тому процессу развития мозга, о котором нам сейчас известно.

Раньше мы считали, что мозг похож на миниатюрный компьютер или, скорее, на очень большой компьютер, но, тем не менее, мозг считали компьютером, процессором по обработке информации, в который вы закладываете информацию, а он ее обрабатывает. Сейчас мы знаем, что мозг работает не так. Мозг — это «решатель задач». Мозг решает задачи. Связи в мозгу возникают для решения задач, и мы знаем сейчас, что связи для решения задач развиваются через игру.

Игра – а играют все потомки млекопитающих - это самая важная часть развития. Мы сажаем детей перед экранами, и это мешает возникновению игровой деятельности. Игра необходима для развития мозговых связей, которые позднее используются в школе. Мозг не возникает и не развивается благодаря знанию алфавита, мозг не развивается от изучения цифр, мозг не развивается от получения информации, потому что может обработать лишь столько, сколько нужно ему для развития, и развивается он не через получение, а через преобразование информации в его собственный мир.

Одно из исследований продемонстрировало обратную зависимость между временем, проводимым у экрана, и развитием речи у дошкольников. Фактически есть много разных исследований о неблагоприятном влиянии на развитие мозга. Прямой доступ к информации разрушает зависимость детей от нас.

Сейчас мы должны понять, что заботиться о детях означает сделать их зависимыми от нас, а главные области, в которых легче всего установить зависимость, – это еда, компания и информация. Но наши дети больше не хотят еды от нас, у них есть холодильник. Нашим детям больше не нужна наша компания, они общаются друг с другом. Наши дети больше не ищут у нас ответов на вопросы, у них есть Гугл. И это навсегда изменило те беседы, которые мы могли вести раньше.

В чем же проблема?

Проблема в том, что с воспитательной точки зрения дети всегда могли на нас опереться, зависеть от нас, потому что мы были источником всего этого: компании, пищи и информации. Сейчас доступ к информации подрывает нашу способность контролировать содержание, контекст и длительность воздействия этой информации.

Родители потеряли концепцию «готовности». Дети знают намного больше о сексуальности и сексуальных контактах. Мы потеряли возможность выбирать время. Информации слишком много. Речь не о том, что именно они знают, а главным образом о том, когда, по нашему мнению, дети готовы воспринимать определенную информацию. Если говорить о контексте, раньше я ходил на прогулку со своими детьми, тщательно выбирая время, чтобы поговорить с ними о некоторых вещах. Сейчас это невозможно. У них у всех есть доступ к информации. Он душит зарождающуюся индивидуальность и нежные ростки идей, любопытства и размышлений

Я попробую проиллюстрировать то, о чем говорил. Изначально (я говорю об информационном веке) мы считали, что чем больше у человека информации, тем больше он готов к решению задач. Мы так думали. И мы ошибались. Я имею в виду идеи 1960-х годов, а также 70-х и 80-х, когда компьютеры только начали появляться. Это называлось «теорией обработки информации» и считалось, что для человека хорошо иметь доступ ко всем видам информации, чем больше, тем лучше. Оказалось, что это совсем не так.

Благодаря психологии развития теперь мы знаем, что наличие информации не приводит к решению задачи. Чем больше информации, тем меньше нас. Необходимо, чтобы у ребенка было любопытство, чтобы он хотел знать разные вещи, чтобы он чувствовал себя действующим лицом в процессе, чувствовал, что это его любопытство, ему интересно, он появляется из осознания им собственных смыслов разных вещей.

Откуда это берется? Это появляется, когда утолена нужда в привязанности, близость в контексте связи, с кем-то, кто дает ему больше, чем он просит, во взаимоотношениях с родителями, учителями, теми, кто заменяет родителей. И когда появляется самоосознание, появляется игра. Ребенок входит в игру, переселяется в ее мир, и его мозг начинает лучше решать задачи. И когда это происходит, ребенок начинает искать информацию в результате пробуждения любопытства.

Сейчас мы можем брать информацию отовсюду, но информация — это последний элемент паззла. Информация должна идти последней. Должна быть сформирована готовность с точки зрения развития. Мы нагружаем наших детей информацией, которую их мозг, вероятно, не может использовать, и это мешает развитию их деятельности в рамках привязанности.

Одно из печальнейших исследований университета Южной Калифорнии показало, что время, проведенное ребенком вместе с семьей, за последние десять лет упало на треть. И это в 30 странах! Это место занимает время, проведенное перед экраном. Мы теряем контекст воспитания наших детей.

Еще раз повторю, информация - это последняя составляющая в уравнении. Ребенку нужно не больше информации, а больше контакта, близости и приглашение существовать в нашей жизни. Дети должны напитаться этим, и лишь тогда они станут самостоятельными существами. А сейчас у детей беспрецедентными темпами возникает скука, а когда им скучно – они ищут больше информации и больше социальной стимуляции, но это не помогает справиться со скукой. Слово «скука» (bore) в английском языке имеет еще одно значение: «дыра». Это ощущение дыры, которую нужно чем-то заполнить. Мы всегда пытались заполнить ее своим появившимся «я», интересом, любопытством, вопросами о своем мире, а сейчас пытаемся заполнить информацией и стимуляцией, но беда в том, что информация не помогает.

Видеоигры и проблемы воспитания детей

Видеоигры не способствуют связи поколений и не помогают первичной адаптации к потерям и поражениям. Когда я был ребенком, в школе мы играли в игру под названием «Марблз» (игра в шарики). У меня была замечательная сумка с разными шариками. Я обожал свои шары. Мы всегда могли выбирать, играть на интерес или на результат. Иногда я не выдерживал играть на результат, ведь это означало, что в конце дня я мог потерять свои шары. Я не любил расставаться со своими шарами, испытывал печаль и разочарование. Поэтому я решил играть на интерес, когда все мои шары оставались со мной, и я уносил их домой.

Современные игры - это игры на интерес. В них нет проигрыша. Адаптации нет места, поражению нет места. Почему? Потому что всегда есть новый уровень, новая попытка. Все электронные игры - не насовсем. Поэтому адаптации нет места. Игры всегда служили этой цели. Для нас это был способ встречи с потерей и утратой, мы играли с этими вещами, поскольку они значили не так уж много, и они готовили нас к потерям, к принятию, к адаптации. Современные видеоигры не служат адаптации.

Видеоигры не дают возможности совершенствовать умения и мастерство, лишают детей возможности взаимодействовать, перебивают всякий аппетит к сближению и тесному общению. Настоящую тревогу вызывает то, что у человека появляется болезненная тяга к победе.

Есть интересные статистические данные относительно жен геймеров (игроков). На первом месте среди всех жалоб – мужья теряют всякий интерес к эмоциональной, психологической и сексуальной (телесной) близости. Игра их полностью поглощает. Игра перебивает аппетит, и человеку больше не хочется тесных и близких отношений. Вот что вызывает тревогу.

Болезненное стремление побеждать происходит при активации нейронов, отвечающих за привязанность. Человек становится крайне зависимым от игры. Моя дочь преподает в Ванкувере, в школе альтернативного обучения. Детям в этой школе было дано задание: составить расписание своего дня. Вот одно из расписаний. Это второй вариант. Первый был еще хуже. У ребенка серьезные проблемы.

(X-box — это время для видеоигр)

Чем опасно общество, внутри которого социальное общение построено на цифровых технологиях? Ключевое слово — «социальное». Нарушается связь между поколениями. Первичная связь между людьми больше не дает возможности осуществиться привязанности. Связь осуществляется вне контекста ритуала собрания. А ведь это невероятно важно.

Возьмем простое приветствие. Жители французского Прованса, люди многовековой культурной традиции, прежде чем начать взаимодействие, сначала вовлекают друг друга в диалог. Поймать взгляд, потом улыбка, кивок. Как только задействованы инстинкты привязанности, ребенок инстинктивно хочет вести себя хорошо, слушаться старшего, соглашаться на его предложения. Благоприятная связь установлена.

Именно это полностью отсутствует в смс и в социальных сетях. В Провансе никто не будет с вами разговаривать, если вы не вовлекаете сначала собеседника в диалог. С жителями Прованса невозможно вести бизнес по телефону. Ведь и по телефону нельзя улыбнуться, встретиться глазами и кивнуть. Вам может показаться, что вам грубят. Любой продавец в магазине будет вести себя с вами грубо, по крайней мере, вам так покажется. А на самом деле они просто не знают, как себя с вами вести, ведь сначала надо посмотреть друг на друга, кивнуть и улыбнуться, и это заложено в их культуре.

Сначала вовлечение в общение и только потом собственно общение. В социальных сетях и в цифровой культуре все как раз наоборот: сначала общение и только потом – вовлечение в общение. Никаких «глаз, улыбок, кивков». Инстинкты привязанности не срабатывают. Общение совершается в ущербных условиях. Мы не были созданы для такого. Не так должно строиться наше общение друг с другом. Существуют определенные схемы взаимодействия и общения, по которым для начала надо просто поздороваться, встретиться глазами друг с другом, мы должны понять, что нас приглашают в диалог, мы должны получить ответный кивок на наш кивок, улыбку в ответ на улыбку. В противном случае общение может стать опасным. Такой тип общения опасен в том числе и для наших детей.

Поиск близкого контакта происходит без заботы и любви. Общение в соцсетях совершается при ущербных условиях. При общении в соцсетях негативная полярность стремительно возрастает. Вот она, темная энергия привязанности. В ответ на каждую попытку сблизиться вы всегда получаете противление. Вот почему ребенок может пострадать.

Общение в социальных сетях слишком поверхностно и направлено на то, чтобы участники не получили травму от общения. Между людьми не существует никакой эмоциональной близости, в социальных сетях вообще нет места глубоким эмоциональным переживаниям и психологической близости. Вся энергия распыляется. Взамен остается бешеная активность, направленная исключительно на поиск поверхностного контакта и, конечно же, это мешает истинной привязанности.

В таких условиях отношения между людьми не могут развиваться как следует, у человека нет никакого желания налаживать связь и идти на близкий контакт. У Шерри Теркилс, ведущего ученого в области цифровых технологий, есть прекрасная книга «Вместе в одиночестве». Вот цитата из этой монографии: «Сегодня мы чувствуем себя беззащитными в общении с другими людьми, в то же время в стремлении к этой близости мы обращаемся к компьютерным технологиям, чтобы вступить в отношения и – чтобы полностью от них защититься».

Как результат – ненормальная, поверхностная, болезненная привязанность к соцсетям.

От этого необходимо защитить наших детей. Это состояние подрывает и душит на корню все сложные и тонкие процессы отношений в семье и полностью уводит детей от родителей, которые должны заниматься их воспитанием.

Сегодняшние технологии построения привязанности заставляют выбирать в партнеры по общению не взрослых, а сверстников. Те, кто разбирается в новых технологиях, будут искать общения только с равными. Чем легче строится общение, тем быстрее формируется привязанность. С бабушками и дедушками они не выстраивают прочных отношений. Да и с родителями тоже. Компьютерные приборы нового поколения в руках наших детей делают их ближе друг к другу, и не включают в систему иерархии взрослых.

Вот еще несколько проблем:

Общение в сети разрушает детскую зависимость от взрослого, который должен удовлетворить потребность в привязанности. Только взрослый может быть источником ответов на все вопросы и удовлетворять потребности ребенка. Это подрывает способность ребенка удовлетвориться тем, что ему предлагает взрослый. Кроме того, социальное цифровое общение пронизывает всю школьную культуру и ментальность.

В Китае фейсбук вне закона, там есть своя внутренняя сеть общения, называется «Рен-рен». Это выражение означает «школа навсегда». Получается, что для всех нас школа была тяжелым испытанием и она никогда не закончится.

Означает ли это, что сегодняшние инструменты общения по существу ПЛОХИЕ? И на этот вопрос я отвечаю однозначным и категорическим «нет». Несмотря на все то, что я только что сказал. У меня нет никакого желания поворачивать время вспять, нам нельзя отставать от самих же себя. Все это было неизбежно.

Привязанность – это наша первейшая и важнейшая потребность. На заре цифрового века мы только научились переводить информацию на язык цифр. И мы хотели использовать открывшуюся возможность для того, чтобы общаться друг с другом. А сегодня это превратилось в технологию производства привязанности. Цифровые устройства сначала использовались исключительно как средства связи, а не для того, чтобы собирать информацию.

Это открытие было невероятно. И мы не смогли бы его миновать. Удивительно, что наши мечты осуществились. Только нельзя, чтобы наше детище взяло над нами верх. И времени на это остается совсем немного. Весь вопрос – в организации времени. И я сам лично хочу, чтобы мои дети и внуки в совершенстве разбирались в компьютерных технологиях.

Зрелость и готовность детей к жизни в цифровом мире

У меня пятеро детей и трое внуков, и я действительно хочу, чтобы все они очень хорошо разбирались в цифровых устройствах. Я понимаю, что это необходимо. Но все умения должны формироваться по мере готовности ребенка к их освоению – своевременно. Здесь уже идет речь об этапах развития детской психики. Как, например, обстоит дело с десертом? Это вкусно, но когда его подают? Только после основного блюда. Иначе десерт испортит аппетит. Если десерт съесть перед обедом, пищеварение будет нарушено. Это понятно каждому. Всему свое время. Поэтому мы говорим: «Сначала съешь свой обед».

То же самое о напитках. Мы не скажем, что алкоголь – это всегда плохо. Мы отмечаем праздники, веселимся с горячительными напитками. Проблемы начинаются, если этими напитками злоупотребляют. Алкоголь опасен для здоровья ребенка. Его время еще не пришло. Всему свое время.

Теперь про сексуальные отношения. Наверняка все согласятся, что секс – это хорошо. Однако эти отношения должны быть безопасными. Вступать в близкие отношения необходимо с тем, к кому мы действительно испытываем привязанность, и, прежде всего, для продолжения рода. С этим нельзя шутить. Человек должен созреть для сексуальных отношений. Всему свое время.

Говоря о воспитании детей в век цифровых технологий, мы также должны учитывать зрелость и готовность ребенка к встрече с цифровыми устройствами.

Так когда же ребенок действительно готов к жизни в информационном мире?

• Не раньше, чем у ребенка появились его собственные идеи, вопросы, цели, творчество — только в этом контексте.
• Не раньше, чем у ребенка появилась жажда к познанию – только в этом контексте.
• Не больше информации, чем требуется для решения определенных проблем и не больше, чем может быть усвоено.

Ребенку также необходимо созреть и быть готовым к видеоиграм и сетевым развлечениям.

• Только после того как ребенок осознал тщетность ухода от реальности и научился решать проблемы в реальной жизни.
• Только после того как ребенок принял самого себя и утвердился в том, что он хочет быть собой, а не кем-то другим.
• Только после того как ребенок научился переживать потери и поражения, и он не испытывает болезненной тяги только побеждать.

Ребенку необходимо созреть и быть готовым к общению с ровесниками посредством цифровых технологий.

• После того как близкие отношения с родителями сформированы;
• После того как выработана способность оставаться собой при общении с ровесниками;
• После того как отпадает желание быть признанным ровесниками и быть принятым в их компанию;
• После того как налажены крепкие отношения со взрослыми, которые несут ответственность за ребенка.

Роль родителей в мире цифровых технологий

Жан Жак Руссо еще в 1763 году говорил, что основная роль родителей быть своеобразным буфером для общества. Эта мысль актуальна и сегодня. Родители в мире цифровых технологий – это буфер для детей до тех пор, пока они сами не научатся правильно обращаться с информацией и цифровыми устройствами. Родителям необходимо подготовить детей к выходу в большой мир, формируя естественную привязанность. Медленно, постепенно, пока ребенок растет. Это очень важно.

Новейшие исследования показали, что цифровая зависимость гораздо сильнее, чем алкогольная и табачная. У детей с помощью родителей должно сформироваться понимание того, что такое цифровые технологии и зачем они нужны. Мы не должны испортить аппетит нашим детям, допустив преждевременную встречу их с цифровыми устройствами и социальными сетями.

Проблема еще и в том, что более 80% родителей не видят никаких проблем, связанных с цифровыми технологиями. Согласно исследованиям университета Южной Калифорнии, большинство родителей действительно считают, что общение с ровесниками необходимо их детям, общение и развлечения в соцсетях помогают детям избежать скуки и одиночества. Многие думают, что у детей должен быть доступ в интернет так же, как и у родителей. Получается, что родители не осознают этой проблемы, и это усугубляет кризис. Американские педиатры еще в 2010 году говорили, что многие родители разрешают детям пользоваться цифровыми устройствами, чтобы они могли стать частью общества. Непонимание родителей — это тоже серьезная проблема.

Социальные сети и близкие отношения

Нам необходимо создавать ритуалы и правила, чтобы защищать здоровую привязанность и чтобы защитить детей от преждевременных внешних влияний. В некоторых культурах существуют разнообразные табу, определяющие, кому с кем можно заговорить, кому с кем разрешено вступать в отношения. В Провансе, например, нельзя даже пообедать с кем-то, к кому ты не привязан. Говорят, от этого может разболеться живот.

Существует множество правил, которые призваны защищать привязанность. Те из вас, кому близко религиозное мышление, иудейское или христианское, хорошо знакомы с десятью заповедями. Если хорошенько присмотреться к десяти заповедями, если рассмотреть их через призму привязанности, вы увидите, что все десять заповедей – про сохранение иерархической привязанности. На самом деле, там даже есть две заповеди, запрещающие вмешиваться в привязанности соседей. Почему? Потому что привязанность – это то, что создает культуру. Она сохраняет связи, сохраняет пути передачи культуры, и, позволяя детям привязываться к родителям, она создает для нас контекст, в котором мы можем их растить.

Нам необходимо научиться создавать свои ритуалы, свои правила, например: «В нашей семье, когда все собираются за столом, цифровые приборы не участвуют в ужине. Мы разговариваем. Это время, когда мы приглашаем друг друга существовать в настоящем моменте. Мы рассказываем истории». Мы должны создавать определенные места, в которых могло бы происходить единение. Мы должны давать им «настоящую еду». Что-то реальное, что питает их. И тогда они будут в состоянии «переварить» цифровое.

Еще немного фактов и цифр. В 64% домов телевизор работает во время еды. В 45% семей телевизор работает почти все время, даже когда никто его не смотрит. Я знаю, что телевизор – не цифровой прибор, но все же это показательно. 71% признается, что у них есть телевизор в спальне, у 50% в спальне есть игровая приставка. Только 28% детей говорят, что у них в семьях есть родительские правила просмотра телевизора, и лишь 30% имеют правила использования видеоприставок. Добавлю, что только 36% родителей ограничивают компьютерное время своих детей.

Это наша проблема. Родители теряют уверенность в себе. Мы влюблены в технологии, и часто нам не удается даже заложить основу ритуалов, которые бы защищали потребности детей. Изначально им не нужно это все. Им нужны мы. Им нужны мы! И нам необходимо защищать эту потребность. Держаться за нее. Убрать соблазн из зоны доступа. Мы снова и снова искушаем их, вместо того, чтобы убрать предметы искушения подальше от них. Мы же не раскладываем пирожные по всему обеденному столу или не держим алкоголь в доступных местах. Повторюсь: нужно держать соблазн вне зоны их доступа. Ребенок должен легко и глубоко привязаться к нам. Мы должны защищать своих детей, удовлетворяя их голод привязанности.

Сначала я не беспокоился по поводу Фейсбука. До определенного момента… Двое моих младших детей родились в цифровую эпоху, сейчас им по 20 и 24. Моей старшей дочери 30 лет, так что она родилась до начала цифровой эпохи, трое моих старших детей не принадлежат к цифровому поколению, поэтому они не понимают тот мир, в котором живут мои младшие дети.

Наша главная забота – «кормить своих детей за нашим столом». Сделать для них ценными отношения с братьями, сестрами, дядями, тетями — возможность эмоциональной и психологической близости. Пусть у них будут профили на Фейсбуке, пусть они пользуются социальными сетями, но это не должно быть то место, где они живут. Если ты ориентирован на ровесников, ты живешь в соцсетях. Вопрос не в том, есть ли у тебя профиль в соцсетях, а в том, откуда ты получаешь питание, чем именно ты питаешься. Где ты насыщаешься чувством принадлежности. Проблема в этом.

В действительности соцсети – неплохой десерт, но он не годится в качестве основного блюда. Нашим детям нужны мы. Мы учимся защищать своих детей так же, как пытаемся защищать от сладкого до обеда, удовлетворяя их голод привязанности. Мы обращаемся к лежащей в основе этой проблемы ориентации на ровесников, ведь начинается все с нее.

Когда только появился Facemash (прародитель Фейсбука – прим. переводчика) в Гарварде, где сейчас мой сын изучает нейрофизиологию, там разместили фотографии самых «горячих» девушек. Сейчас это общеизвестный факт. Портреты красивых девушек могли оценивать пользователи. Все это не очень изменилось. Социальная сеть — это то место, где вас судят, оценивают, к вам присматриваются. И в целом наблюдается ориентация на ровесников. Если же мама и папа, дяди, тети, бабушки и дедушки, любимые учителя много значат для нас и мы ориентируемся на них – мы не будем жить в соцсети.

Психологическая близость – это способ узнавать человека.

Знать признаки поведения ребенка, у которого проблемы, и осознавать границы своей естественной власти – вот что очень важно. Многие родители пытаются контролировать детей. Они пытаются контролировать время, которое дети проводят у монитора компьютера, когда в действительности они утратили контроль. Помните, что многие дети зависимы. Они более не отвечают за себя. Всегда помните это. Потому что если вы позволяете пользоваться компьютером для хороших целей и при этом ограничиваете время: полчаса или час, они начинают выскальзывать из этих рамок.

Мы должны понять, что дети просто не справляются с этим. Необходимо реально оценить ситуацию. Мы должны понять, насколько сильно такие вещи вызывают зависимость. Это как курение. Мы зовем ребенка к себе и говорим: «Смотри, это вредно для твоего здоровья. Попробуй бросить». Ребенок ответит вам: «Я могу бросить в любой момент, как только захочу!» И вы говорите: «Хорошо, давай посмотрим, сможешь ли ты остановиться. Сможешь ли не курить неделю». Ребенок выяснит, что не сможет без своей зависимости и двух дней. Они об этом даже не задумываются. Дело в том, что очень многие дети не в состоянии себя контролировать.

Итак, мы должны вмешаться, если у ребенка уже есть проблема зависимости, осознавая границы своей естественной власти. В первую очередь нужно восстанавливать и укреплять наши отношения. Это то, что происходит помимо контроля. Нельзя просто сказать: «Прекрати. Не делай этого», потому что вы уже утратили контроль. Это время, когда пора возвращать ребенка себе. Это время, когда пора снова завоевывать его сердце. Это время, когда необходимо углублять отношения. Потому что для освобождения от зависимости им нужно не только вернуть отношения с нами. Им нужно почувствовать удовлетворение от этих отношений. Удовлетворение от того, что их приглашают в нашу жизнь еще до того, как ослабеет их зависимость от других вещей.

Только тогда мы можем попытаться сделать шаг к созданию ритуалов, которые смогут им помочь. Но нельзя просто сказать им: «Все, хватит уже». Сначала нам необходимо восстановить и укрепить отношения. И в конце концов стать для них главными, правильно используя способы укрепления привязанности. Таких способов множество, ими можно и нужно пользоваться.

Наш младший сын сейчас в отъезде, в Соединённых штатах. Он третьекурсник университета в Лос-Анджелесе. Он очень скучает по нам, и мы очень скучаем по нему, он самый младший из пятерых наших детей. А потом мы подумали – у нас же есть Скайп! Мы связались с ним по Скайпу и поставили компьютер на обеденный стол. И вот наш традиционный воскресный обед – я привожу мою маму, приходят все дети со своими супругами и с детьми (с нашими внуками), нас получается 13 человек. А Брайан с нами во главе стола! Он не мог есть ту же еду, но он был с нами во время обеда. Мы нашли способ «доставить» его к обеденному столу. Раньше мы и подумать не могли о таком. А сколько ещё всего можно придумать, сколько всего! Мы можем читать книжки детям, будучи в отъезде. Мы можем делать что-то вместе. Мы можем проводить вместе время. Это удивительно. Мы должны показать нашим детям пример воссоздания общения в том виде, в котором оно необходимо. Здесь большой потенциал.

Таким образом, получается, что мы, научившись кодировать информацию в единички и нули, открыли эру информации. Но это ещё не всё. Человеку необходимо и всегда было необходимо общение. Это его главнейшая потребность. Не информация! Поэтому цифровые устройства очень быстро стали устройствами для общения. Но они благосклонны лишь к тем, и позволяют общаться лишь с теми, кто обладает этими технологиями и имеет смелость, чтобы с ними работать.

Те из нас, кто не нуждается в технологиях, не могут стать частью цифровой действительности. Нам необходимо каким-то образом защитить наших детей. Дело не в технологиях – технология сама по себе не может быть плохой. Но мы должны понимать возможности технологии и знать о возможной зависимости человека от технологии. И если мы будем понимать, что детям на самом деле необходимы контакт и эмоциональная близость, которые только мы можем обеспечить, мы сможем достичь успеха. Но нам нужно осознавать это, нужно обсуждать это, нужно научиться говорить об этом. Большое спасибо.

Гордон Ньюфелд отвечает на вопросы родителей

— Спасибо огромное, столько информации! У меня тоже пятеро детей, некоторые из них сегодня здесь. Я работаю в системе школьного образования. Нам предстоит решать проблему, связанную с тем, что дети уже в нежном возрасте приносят в школу персональные устройства. Что Вы можете предложить нам как воспитателям, как предотвратить развитие этой проблемы? Нам дано распоряжение позволять детям приносить цифровые устройства в класс.

— Я не знаю, не представляю себе. Я не могу это понять. Нью-Йоркский школьный округ пошёл другим путём – они запретили все цифровые устройства в школьной системе образования. Можно предположить, что школьная система стремится к доступности информации, а где образование – там и информация. Но мы не осознаём при этом, что на самом деле детям нужно другое. Они нуждаются во взаимоотношениях. И поэтому у меня нет ответа на этот вопрос.

Я думаю, что иногда что-то хорошее может встать на пути у лучшего. И я задаюсь вопросом – если мы можем отличить лучшее от хорошего, сможем ли мы понять, когда хорошее начинает мешать лучшему. И мне кажется, об этом стоит подумать.

С другой стороны, если у нас прочные взаимоотношения, если ученики привязаны к нам достаточно сильно, они смогут принять наши ограничения, наше влияние, наши рекомендации – как лучше этим пользоваться. Поэтому я не думаю, что вопрос в том, разрешать ли цифровые устройства в школе – мы не можем их запрещать, мы их используем для доступа к информации и для решения разных задач. Нам нужно сделать так, чтобы ученики были к нам привязаны, и тогда мы сможем обеспечить должный уровень контроля. Потому что мы не можем и не должны оставить это просто так.

В связи с этим вспомнил о своей поездке на Бали. Там феноменальная культура. У большинства людей нет телевизора. Я нигде не видел счастливее детей, чем там. Это просто удивительно – эти открытые лица, эмоциональная восприимчивость, отсутствие агрессии, это был удивительный опыт. Маргарет Мид была на Бали в 1940-е годы и не видела таких детей больше нигде. Я перечитывал её труды как раз когда мы там были и писал о том, как с точки зрения теории развития это может быть возможно.

И тут кто-то из Штатов решил подарить каждому ребёнку на Бали компьютер и подключить их к интернету. У них вообще-то не было соединения, потому что они живут вместе всей семьёй. Все, кого они хотели бы видеть, и так рядом. Поэтому им это не нужно. Но я думаю, что через 10 лет их неолитическая культура, которой более 4000 лет, может быть разрушена.

Просто потому, что дети имею доступ к интернету и возможность импортировать североамериканскую культуру. И потеряют собственную. Это благое начинание, но его не так нужно было делать. Это был акт филантропии, из филантропических соображений помочь Бали перейти в современность. Перейти в цифровой мир. Но у них была своя культура, которая между прочим была вполне состоятельна. Наша культура не так уж состоятельна.

Если Вы знакомы с литературой по теме, вы знаете, что самый важный фактор в преподавании, в обучении — это взаимоотношения ученика и учителя. Мы знаем об этом с научной точки зрения и мы чувствуем это интуитивно. В первые две недели, когда наш ребёнок пошел в школу, нам важно знать только одно – нравится ли ему учитель и считает ли он, что нравится учителю. Это величайший показатель будущего успеха в учёбе и поведении. Поэтому вопрос – каким образом цифровые технологии повлияют на взаимоотношения учителя и ученика. Вот что нам нужно понять – и сохранить это знание, потому что мы теряем понимание важности взаимоотношений ученика с учителем в процессе обучения.

— Я спрошу как представитель эры цифровых технологий…

— Гражданин цифровой эпохи!

— Может быть, я по-другому думаю, чем все здесь присутствующие. У меня два вопроса. Первый: почему у нас не может быть и того и другого? Почему мы не можем быть привязаны и к цифровым технологиям, и одновременно к нашим родителям? Вот Вы говорите, что у нас может быть такая привязанность, и что они замещают друг друга.

— Вообще-то я имел в виду то же, что и Вы: всё это допустимо, пока привязанность к цифровым технологиям не становится на пути у наших истинных нужд. Можно, конечно, иметь обе привязанности, но социальная коммуникация не должна соперничать с тем, что нас питает, с тем, что на самом деле нужно ребёнку.

— И второй вопрос – может быть, Вы прокомментируете такую ситуацию. Одна девушка нелестно отозвалась на своей страничке в Фейсбуке о своих родителях и о своей семье. Её отец увидел это, отобрал её ноутбук и прострелил его где-то в поле, видео этого случая широко распространилось в интернете. И многие были на стороне её отца, говорили, что ей не стоило так поступать и что хозяином ноутбука является отец. Но я не стал бы заходить на страничку моего ребёнка в Фейсбуке, и Вы говорили, что Вы не стали бы так делать, потому что это…

— Нарушение психологического доверия.

— Так как Вы могли бы прокомментировать эту ситуацию? Вы согласились бы с отцом?

— О господи, это очень незрелое решение. С этим нельзя согласиться. Согласны ли вы с его чувствами, ощущением предательства? Согласны ли вы, что он был в тревоге, панике, чувствовал себя в опасности? Я понимаю. Но я не согласен с ним. Этого не должно было произойти. Он не должен был так делать. Такие проблемы нельзя решать силой. Проблема — во взаимоотношениях между ними. Но его чувства понять, конечно, можно.

— Здравствуйте, мне очень нравится Ваша концепция «готовности». Может быть Вы могли бы сформулировать какие-то основополагающие принципы – как, на какой стадии, в каком возрасте дети могут быть способны иметь дело с цифровыми технологиями?

— В принципе, это так же, как с ориентацией на ровесников. Вопрос в том, что каждый ребёнок уникален. У каждого разная глубина отношений с Вами, разная ценность этих отношений.

Основной принцип таков: Вы должны понимать, не теряют ли они связи с Вами, пользуясь цифровыми технологиями, или всё-таки у Вас появляется конкуренция. Вы сможете почувствовать, если ребёнок от Вас отдаляется. И могут ли они оставаться самими собой или их начинает куда-то уносить.

Меня всё время просят, скажите, в каком возрасте, на какой стадии? Я не могу сказать. Вы лучше знаете Вашего ребёнка. Вы должны стремиться дать ему лучшее. И проблема ещё в том, что Вам нужно быть готовыми принимать родительские решения, которые могут не понравиться Вашим детям. Слишком многие родители сегодня боятся расстроить своих детей. Мы должны делать то, что в наших интересах. И в некотором смысле речь идёт о достоинстве. Надеюсь, я ответил на Ваш вопрос.

— Я скорей не спросить, а прокомментировать. Я работаю с семьями, в которых дети от 0 до 6 лет. Мы предлагаем компьютерные программы для родителей по раннему обучению детей чтению и письму. И одна из наших программ, очень популярная, называется «Эйнштейн не смотрел ди-ви-ди», посвящена организации экранного времени для детей. И наш основной посыл в этой программе – важность времени живого общения по сравнению с экранным временем. Ваша лекция укрепляет наше убеждение в важности связи и привязанности, я очень, очень Вам благодарна. Сегодняшняя встреча с Вами для меня очень полезна. Огромное спасибо.

— Спасибо

— У меня два мальчика, 9 и 6 лет. Мы ограничиваем их время у экрана, но они просто обожают это время. И потом всё время обсуждают, что они там делали, что им досталось. А я просто оказываюсь тут ни при чём, потому что мне так трудно понять, что же они находят в этом такого увлекательного. Но с другой стороны, если б они обсуждали какую-то бейсбольную команду, я бы нашла время узнать о ней побольше. И я не знаю, это моё предубеждение против видеоигр, может быть, мне стоит больше с ними в это вовлекаться, или может быть такие обсуждения наоборот будут усиливать их зависимость от видеоигр…

— Это как раз иллюстрация проблемы. Вы в разных культурах. И это очень сложно. Я бы посоветовал Вам записать их в ту самую бейсбольную команду.

«Цифровое поколение»: инструкция по применению

Ни для кого не секрет, что наши дети, поколение Z — совсем другие. Они не похожи ни на нас, ни на наших родителей, ни на кого. Как же общаться с этим неизведанным видом? Эксперт «О!», психолог Анна Скавитина составила для мам и пап целую инструкцию. Этот текст определенно стоит поместить в закладки.

Сегодняшние дети — первое поколение эпохи интернета. Технологии окружают их с рождения: телефоны, компьютеры, стиральные машины и подогреватели бутылочек имеют программируемые экраны, они с рождения разговаривают с мамой не только глядя ей в глаза, но и через радио/видеоняню. Дети «цифрового поколения» с полутора лет самостоятельно находят мультики на YouTube и говорят по скайпу с родственниками. Пятилетняя дочь моего приятеля легко переустановила Windows, пока ее отец отдыхал после работы. А в семь они уже настраивают новые смартфоны и прочую технику, и учат нас пользоваться новыми приложениями, которые у них имеются практически на любой случай!

В течение дня эти дети используют несколько экранов, переключаясь от одного к другому. Они привыкли к тому, что среда, в которой они живут, очень насыщена информацией. Хочешь жить — успевай переключаться, в любой непонятной ситуации ищи кнопку. Родители пытаются ограничить использование гаджетов старинной формулой «только полчаса в день», но экраны везде. Запретишь один, они смотрят в другой. Для них это окно в мир.

Плохо или нет влияет на «цифровых детей» сидение у экрана, уже не так важно. По большому счету, альтернативы нет — это их реальность, данная с рождения, да и, давайте признаем, сами родители немало времени проводят с телефоном или планшетом в руках. Дети делают уроки, смотрят сериал, слушают музыку и пишут в трех мессенджерах одновременно. Родители в недоумении и панике пытаются остановить, запретить, объяснить, что так делать нельзя, это невозможно. Невозможно для родителей, а не для этих детей. Их мозг легко адаптируется к высокому темпу поступления информации, а если он замедляется или новостей становится недостаточно много, они начинают скучать. Так происходит, например, на занятиях в детском саду, на уроках в школе. Это создает проблемы между учителями и учениками. Если урок «медленный», они играют в телефон, рисуют и ходят по классу, то есть, с точки зрения преподавателя, отвлекаются.

Даже если никто не ставит этим детям диагноз «гиперактивность», им все равно кажется, что все, что рассказывает учитель, можно рассказать намного быстрее, используя меньшее количество букв, или вообще показать в видеоролике, или, на худой конец, на схеме. Мультфильмы, которые так радовали нас, родителей, в детстве, для них слишком медленные и тусклые. Они вообще не интересуются телевидением, их мир — в интернете.

В моем детстве телефоны были в телефонной будке, в них надо было бросать монетки, а мультфильмы показывали по 10 минут в определенное время в будни и немного побольше в выходные. Мы, родители нынешних детей, — последнее поколение, которое застало жизнь без экранов, интернета и практически без бытовой техники. Мы — последние из могикан, свидетели доцифрового мира, которые выросли у родителей послевоенного поколения. Наши мамы и папы были травмированы, беспомощны во многих бытовых вопросах, но учили нас предусмотрительности. Они учили нас выживать и запасать: еду, знания, опыт, деньги, образование. Они готовили нас к тому, что в любой момент может начаться война, и ты сможешь унести с собой из дома только то, что у тебя в голове, поэтому главное твое достояние — ум и работоспособность. Ты должен быть эффективным, вся работа должна быть выполнена быстро, но вовсе не обязательно на века — все временно, потому что вдруг завтра война. Из материальных ценностей — маленький чемоданчик с документами.

Сегодняшние дети — дети мирного времени, их еще называют «поколением национальной безопасности». Родители охраняют их изо всех сил, стараясь уберечь от киднепперов, педофилов и других страшных людей на улице, рассказывая изо дня в день об угрозах, таящихся во внешнем мире. Многие из современных детей воспринимают семью как безопасный островок, где всегда можно свернуться калачиком, где почти все есть и не нужно делать запасы, ведь можно в любой момент заказать пиццу, даже сидя на лавочке в парке. Они не понимают, зачем им что-то учить наизусть, если на все вопросы есть ответы в интернете. Смартфон — выносная память и дополнительный мозг.

Книги долгое время были дефицитом в жизни сегодняшних родителей, они были пропущены через государственную цензуру, их нужно было доставать. Чтение для многих из нас — ценность, поэтому мы очень хотим, чтобы наши дети могли читать, и гордимся, если они любят это делать. Для сегодняшнего поколения книги — обыденность, а еще — тема, на которую родители могут попилить. На полках в магазинах — пугающее количество литературы, и совершенно непонятно, как в ней ориентироваться и искать информацию, зато «Окей, гугл» работает мгновенно.

Современные дети говорят на «визуальном» языке: вместо слов они ставят эмоджи или стикеры, вместо текста отправляют видеосообщения. В нашем детстве мы много общались, гуляли без родителей во дворе и приходили друг к другу в гости без предварительных договоренностей. У цифрового поколения живое общение — главный дефицит. Даже родители общаются с ними посредством гаджетов: «Зая, ты уже вышел из школы?» Итог: для сегодняшнего поколения общение без поурочного плана часто дефицит и роскошь.

Стандартная схема общения между родителями выглядит так:

«Здравствуйте, давайте встретимся погуляем/ сходим в кино/в гости друг к другу!»

«Ой, нет. У нас уроки, музыкальная школа, математический кружок и репетитор. А что вы делаете летом? В середине июля мы, в принципе, свободны».

Мы еще застали перспективу строительства коммунизма и жизнь в колхозах, коммунах и коммуналках. Мы умели как-то работать и жить командой, но эта общая кухня и поделенное на всех государственное имущество настолько достало сегодняшних родителей, что они стали учить детей индивидуализму и чувству собственности: «Ты имеешь право не отдавать на площадке свою лопатку. Она — твоя. Захочешь — поделишься, не захочешь — и не надо». Так чего же удивляться махровому непробиваемому эгоизму детей и желанию делать только то, что они хотят?

Зато, в отличие от своих родителей, эти дети всегда знают, что им нужно, и без проблем отстаивают свое право на реализацию собственных желаний, причем чем скорее, тем лучше. Если же удовлетворение желательно мгновенно, если почти мгновенно мгновенного удовлетворения желаний не наступает, дети быстро теряют мотивацию, но почти сразу же придумывают новую цель.

Сегодняшние дети — поколение небитых. По крайней мере, абсолютное большинство родителей знает, что шлепать детей неправильно, и старается сдерживаться. А ведь не для всех это просто, потому что в нашем поколении бить детей было нормально, ну или почти нормально. И за одно-два поколения совсем изменить отношение к тому, что формировалось годами, трудно. Сегодняшние дети чувствительны к насилию: они в ужасе, если на них кричат родители, и уже в четвертом классе пишут петиции с требованием изменить отношение учителя к ним. Они меньше дерутся, сбрасывая агрессию в компьютерных играх. Для них драка — это ужас.

Этим детям позволено долго быть детьми. В отличие от собственных родителей, которые в пять лет ходили с ключом на шее в магазин и на прогулку, их водят за ручку бабушки и няни и везде возят на машине. Однажды знакомый грузин рассказал, что в пять лет его родственники отправили одного с чемоданом из Тбилиси в Москву к дядьке на лето. В Москве его никто не встретил. Но ничего, адрес же был — добрался. Представить, что сегодняшнего пятилетку отправят одного на метро, практически невозможно.
Новому поколению позволено проявлять эмоции, в том числе и негативные, им стали разрешать плакать, даже мальчикам, поэтому они умеют и смеяться всем лицом. В отличии, кстати, от суровых родителей, которым эмоции в детстве были непозволительны.

«Почему русские не улыбаются?» — спрашивают европейцы. Русские не только не улыбаются, они еще и не плачут! Нынешние дети меняют представление о нации с замороженными лицами, которые, между прочим, являются признаком психологической травмы, переходящей как красное знамя из поколения в поколение.

Сегодняшние дети — это яйца, которым позволено учить курицу. Они такие маленькие, но имеют знания и навыки, которых нет у их родителей. Поэтому нам действительно есть чему у них поучиться. А еще есть чем любоваться и чем гордиться. «Самое главное родительское умение — это умение не обрезать детям крылья», — это не я сказала, это великий педагог Макаренко. И сейчас эта фраза актуальна, как никогда.