Женская сущность: каковы психологические корни неприятия себя как женщины, ненависти к мужчинам и проблем женского здоровья. Биологическая и социальная сущность женщины

В сё в этом мире носит в себе свою сокровенную сущность и предназначение, оставаясь верным им. Камень, растение, зверь могут быть только тем, что они есть: они существуют только в том виде, какой им задан природой; они - дети «необходимости», ездоки с односторонним движением; и если мы вдруг захотим что-то в нем изменить, нам придётся приспосабливаться к этой «необходимости», поступать, исходя из неё и согласно ей. Но человек может быть и другим; он не просто управляемый, но ещё и управляющий; он созидатель своей собственной судьбы. Это - дитя «свободы», его движение по жизни идёт в разных направлениях. Он тоже несёт в себе свою сокровенную сущность и призван хранить ей верность. Кабы только он так поступал!.. Кабы знал, куда эта верность зовёт и что ему обещает... Как быстро попал бы он туда - в царство счастья и мудрости!

* * *

Для женщины ни счастья, ни мудрости нет, если она не хранит верность сокровенной сути своей. Тогда её дивная сущность не выказывает мудрость свою и сжимается от горя и несчастья. А сколько зла причинила гибельная женская сущность, мы видим из истории судов над ведьмами, мрака сектантства, деяний вероломных преступниц типа Валерии Мессалины и леди Макбет.

Если исследователь прислушивается к сокровенной сущности женщины, сначала его ухо улавливает едва различимый таинственный музыкальный шум и только со временем начинает различать отдельные голоса, которые вырисовываются как бы разбегающимися светящимися линиями, ведь сущность женщины неоднозначна: она многотональна, богата.

* * *

Прежде всего, женщина - это цветок, дитя и ангел.

Всякая женщина - это потенция, но не всякая - актуальность. Эти формы как бы дремлют в глубинах женской сущности и посылают свет изнутри. В жизни любой женщины бывают мгновенья, когда одна из этих форм просыпается, выступает на первый план и начинает выказывать себя; тогда женщина - настоящий цветок, или само дитя, или совершенный ангел; все дивится ей и с радостью внемлет. Бывают женщины, у которых проявляется или одна только форма, или обе сразу: одна остаётся цветком, другая несёт в себе дитя, а в третьей - и дитя, и ангел одновременно, а для цветка места нет... Беда начинается тогда, когда все три формы в женщине отмирают, так что она и не живёт в них, и не знает о них. Вот это действительно незадача: только плотью она ещё женщина, но и мужчиной ей стать не дано. Все остальное, что ещё делает её женщиной, что ещё можно и должно сделать, - вдохновительница любви, супруга, мать, хранительница очага, воспитательница, повелительница, спутница жизни, - даже при самых лучших намерениях остаётся ей не по силам, потому что эфирная плоть её женской сущности захирела и стала бесплодной.

* * *

Женщина (неважно, знает она об этом или нет; впрочем, большинство наверняка знает) - это прежде всего цветок. Её призвание - нежность и красота. Вот почему она требует бережливости и восхищения; и требует по праву. Нежно её восприятие; нежна её природная тайна, которую она в себе воплощает; нежна её фигура; нежен её взор. Даже самая крепкая женщина по сравнению с самым крепким мужчиной кажется и нежной, и хрупкой. Женщина, не желающая ничего знать о своей нежности, изменяет своей сущности и протестует против собственной природы. Нежность обязывает её быть красивой. Красивой может быть даже самая некрасивая из женщин. Потому что истинна не физическая, а душевная, духовная красота. Дух женщины, вселившийся в прекрасную душу, может сделать прелестной даже некрасивую на вид женщину: тогда внутренняя красота светится через незадавшуюся внешность, поёт и излучает счастье; тогда с радостью замечают красавицу в особо не примечательном лице.

Как цветок женщина призвана жить центростремительной жизнью и разворачивается изнутри. Она должна довериться дремлющей в себе энтелехии, самозабвенно, целиком, непроизвольно и расцвести на солнце универсума. Она призвана формироваться в тиши, в неколебимом покое обетования и ждать, в скромном смирении следовать послушанию и всем - даже в несчастье - дарить благовоние, утешение и радость.

В этом бытии цветка у женщины чего только нет; тут и любовь к другим цветам природы, и понимание их языка; тут и забота (форма) её одежды (опрокинутая чашечка цветка); тут и врождённый вкус к линии и цвету; тут и радость от собственной красоты; тут и аромат; тут и искусство красноречивого молчания и молчаливого ответа, и многое другое, что так восхищает нас.

И ни один цветок не гонит своё соцветие выше того, что положено ему. Ни один не хочет иметь больше того, что задано ему; ни один не пытается самоуправно исправить в себе свою природу или самовольно подчеркнуть свою красоту; нет в них ни тщеславия, ни властолюбия, ни зависти. Вот почему всякая жаждущая блеска, охочая до румян, тщеславная, деспотичная, завистливая женщина неверна цветку в себе и прегрешает тем самым против воли сокровенной сущности.

* * *

Любая женщина знает также о своём преимуществе быть ребёнком и ребёнком оставаться.

Женщина - это дитя, так как она живёт чувствами; сердца её добиться легко, ранить его - тоже. Она - дитя, потому что во многом наивна и некритична. Ей ни к чему все знать и все перепроверять; как ни к чему знать и о том, чего она не знает. Отсюда преимущество всегда задавать вопросы, требовать ответа и пояснений.

Она - дитя, потому что её отношение к миру непосредственно и созерцательно. Вчувствование - это её способ постижения вещей; интуиция - способ мышления; созерцание - состояние восприятия и познания. Вот почему она, как правило, знает меньше мужчины, но опыт созерцания её куда шире мужского.

Женщина - дитя, потому что её душевная ткань стремится к целостности и единству: она обладает искусством исцеления любого разрыва, преодоления любой трещинки и даже большой дифференцированности в своём по-детски нераздельном ощущении и поведении.

Вот почему женщина была издревле восприемницей и хранительницей веры: вера - ведь это способ переживания ею истины. Царство Божие всего ближе к детям и женщинам. Вот почему художники и поэты прежде всего обращаются к женщине: тот, в ком сердце поёт и созерцает, ищет понимания в поющем и созерцающем сердце. Результаты исследования у женщин выглядят во многом по-другому, чем у мужчин, ведь акт детского созерцания, который свойственен им, получает конкретную жизненно-полноценность и находит реальную обоснованность. Даже социальные проблемы женщина понимает по-своему: органично, дифференцированно, с любовью; скорее этически, нежели политически; чаще интуитивно, нежели абстрактно, по линии нивелировки...

Женщина может быть не только по-детски наивной, но и по-детски ребячливой, тогда она капризна, ненадёжна и ветрена, безответственна, неосмотрительна, порою коварна и жестока. Тогда преимущество дитяти ей во вред и во зло; и с ней, со всей её несносностью, придётся хлебнуть немало горя и заняться строгим перевоспитанием (см. у Шекспира)...

* * *

Если же женщина идёт по жизни как цветок инстинкта и дитя духа, то внутренняя сущность её до такой степени пропитывается природной невинностью и душевной чистотой, что её человеческий облик, её улыбка, её взгляд производят впечатление земного ангела; тогда ей только и остаётся, что внять зову ангела-покровителя.

Сказав «ангел», мы не слишком многое вложили в это слово, потому что ведём речь не об образе-совершенстве, а о добром наставителе к лучшему. Женщина призвана требовать от мужчины, которому она дарит свою любовь, лучшего в жизни и побуждать его к лучшему. Тогда всю силу своей любви она будет отдавать служению культуре и совершенству. Служение женщины в образе ангела не есть прерогатива времён рыцарства; о нем знали и прежде. Женщина ищет своего героя всегда и от своего возлюбленного требует превосходного. Об этом и легенды вещают, и сказки сказывают. Разве что самки тупые не знают об этом и знать не удосуживаются...

Чтобы следовать этому зову, женщина должна наращивать в себе и развёртывать силу цветка и способности ребёнка. Она должна следовать своей энтелехии, представляя последнюю как нечто крепко связывающее мужчину, чтобы потом его, связанного, освободить для творческой жизни. А для этого ей понадобится внутренне органическая гармония и глубокое сердечное созерцание. Она должна также безошибочно угадать энтелехию предстоящего к освобождению мужчины и указать ему верный путь. Тогда своим постоянным советом, увещеванием, предостережением и поддержкой она станет ему утешением и защитой, разбудит в нем творческое вдохновение, будет постоянно поддерживать в нем огонь и свет.

Образ ангела-хранителя в жизни легко исказить. Есть немало женщин, которым сковать человека легко, но освободить его для творческого труда не дано: одни не желают этого, потому что не хотят отпускать от себя влюблённого «пажа»; другие не способны на это, потому что не могут справиться со своими страстями. Есть и такие, которые неверно понимают энтелехию своих мужей; есть такие, которые свободу творца блокируют своей опекой; есть такие, которые не созданы для легкого вдохновенья, а потому своим бабьим властолюбием подавляют и губят в мужчине творческий потенциал - ведь дух предписаний не терпит...

Любая добрая женщина могла бы стать для своего возлюбленного ангелом-хранителем, как и любая достойная женщина. Она способна на это даже тогда, когда самой ей не очень-то в жизни везёт, достаточно вспомнить образ несчастной добромудрой Сони у Достоевского в «Преступлении и наказании». Но волей или притязанием здесь добьёшься немногого; для этого надо оставаться цветком инстинкта и дитём духа.

* * *

Три этих облика - цветок, дитя и ангел - и есть женщина; песнь в ней образуют мелодия и гармония «вечно женственного». Если живут эти три ипостаси в глубинах женской души, ей удаются всевозможные аспекты служения, заложенные в ней природой и Богом. Хиреет одна из этих ипостасей - вянет цветок; дитя вырождается в умного не по годам человека с плоским рассудком; «ангел-хранитель» поневоле попадает в тенет зла; все земные дела её терпят крах и приносят одни несчастья. Но если она прислушивается к цветку в себе, тогда образ действий её органично спокоен, как и подобает цветку; если прислушивается к дитяти в себе - её жизнь обретает ясность, чистоту и глубину - характер ребёнка; если прислушивается к голосу сокровенного ангела в себе - её поведение несёт на себе ангельский отпечаток, в ней появляется что-то провидческое, божественный свет излучают её глаза.

Первое предназначение женщины - быть живым источником любви.

Она и шествует по жизни как носительница любви. В любви её главная сила, обетование, смысл её бытия; она - её самый существенный орган, самый созидательный акт; и не столько в любви как проявлении чисто природного соития и деторождения, но в любви прежде всего как тончайшем колебании душевных, духовно возвышенных движений: женщина, излучающая духовную любовь, есть духовный клад своего народа.

Без любви нет ни брака, ни материнства, ни отцовства, ни семьи, ни сынов, ни дочерей, ни братьев, ни сестёр - все бессмысленно, все мертво. Кто хочет создать семью и узы без любви, тот стирает сущность её, лишает души тело, оскверняет святыню, и все, что бы он ни создал, будет зыбким и пошлым; а жизнь его будет сплошь обманом и самообманом.

Но центром семьи является женщина. Это она впитывает в себя любовь, чтобы выносить из неё новый образ любви; это она струит из себя потоки любви. Ребёнком она радует своих родителей, братьев и сестёр нежной проникновенностью к ним. Девицей излучает она из себя созревающую в ней, пробуждающуюся любовь, молча вопрошая («не ты ли мой суженый?»), тихо взывая («иди же, счастье ждёт»). Потом собираются в ней, концентрируются все лучи в полном объёме и интенсивности, чтобы, счастьем сияя, излиться на «него, единственного», и на «них, страстно желанных». И чудо неиссякаемого источника, неисчерпаемой полноты живёт в ней на протяжении всей человеческой истории.

Это её любовь зажигает семейный очаг и поддерживает в нем его чистый огонь. Это она хранит духовную ткань Отчизны со всем своеобразием её традиций и ткёт её дальше своим дочерям в наследство и поучение, своим сыновьям в качестве желанного образца. Конец стране, в которой целомудренная женская любовь иссякает, исчезает... Из груды пепла возродится тот народ, в котором женщина остаётся верной служению любви.

* * *

Второе её предназначение - быть кормилицей.

Так предопределено природой: младенец нуждается в молоке матери, и она получает его от Бога в дар. Это «умиротворение» голодного младенца составляет и в дальнейшем долг и привилегию матери, а потому далеко не случайно, что женщина выступает кормилицей семьи, «кухня» как центр домашнего очага - это прямая нагрузка для неё, но и творческая сфера. У каждого народа своя «кухня», которая определяется климатом, популяцией животных и растений, здоровыми потребностями народного организма; более того - любое национальное блюдо есть выражение национальных вкусов, соль национальных ценностей и культуры, концентрация иррациональной мудрости народа. Тут наследуются все его традиции: выбор, облагораживание, приготовление, сервировка - целая культура питания, здоровья и вкуса к жизни; целое искусство и природной мудрости. Женщине надлежит это искусство беречь и обогащать.

Она задаёт ритм жизни семье, приводит в порядок дом, организует ход домашних дел и в этом плане становится воистину повелительницей всего хозяйства. На хозяйстве тоже лежит отпечаток национальных традиций, именуемый всюду «воздухом» Родины.

* * *

Третье предназначение женщины - быть целительницей. Это в ней тоже от природы: хорошая мать инстинктивно чует, что надо её плачущему малышу, когда, где и как она должна ему помочь. И эта связь, проистекающая с момента зарождения таинственного тождества, побуждает женщину в дальнейшем переносить эту свою способность (материнский инстинкт) и на других людей. Развивается дар глубокого вчувствования, а точнее - художественный талант идентификаций. Когда мать инстинктивно безошибочно выхаживает своего больного ребёнка, её созерцающее сердце касается нередко самых что ни на есть глубин чужого страдания. Образованная женщина-врач, остающаяся в душе цветком, дитём и ангелом-хранителем и обладающая материнским инстинктом, может творить чудеса в плане диагноза, совета, ухода. Тогда в ней природа и дух празднуют свой творческий синтез.

* * *

Всем этим служение женщины не исчерпывается; мы лишь обозначили его. Сущностью женщины оно определяется и, следовательно, имеет свои пределы. Она не вездесуща; не ко всякой профессии пригодна, не ко всякому месту, не ко всякой должности. Она всегда ко двору там, где может, где имеет право и где должна оставаться женщиной. Это означает, что технически и механически она способна на гораздо большее, нежели может органически и духовно. Все, что искажает в ней сущность цветка, ребёнка, ангела-хранителя; все, что отнимает у неё дар быть источником любви и материнства, - ложно. Все, что нивелирует её, делает бездушной, неженственной, циничной; все жёсткое, сухое, индифферентное; все беспочвенное, лишённое традиций, рассудочное, механистичное - противно её природе и для народного духа опасно и вредно. Женщина - не всеобщий любимчик, не рабыня, не кокетка, не создание для услады; не половая тряпка, не пылесос. Она по рождению равная с мужчиной, но не одинаковая с ним в плане своеобразия; она достойна его, но как личность не обладает его могуществом. Она может расцветать и в одиночестве, но от этого не становится мужеподобной; может оставаться вполне самостоятельной, будучи спутницей мужчины; но сделаться госпожой она может, только став супругой. Все, что обезличивает, унижает, обесценивает женщину - от гарема до проституции, от бесплодного, замкнувшегося в своём сектантстве существа до коллективного брака - подрывает её здоровые устои, делает безвоздушной её небесную сферу.

Все сверхпрозаичное, все сверхтрезвое, все грубое и жёсткое, ставшее жизненной установкой женщины, вредит ей, постепенно лишая её вечно-женственного. Женщина - не солдат, не матрос, не полицейский, не биржевой маклер, не палач. Не для политики она рождена, не для трона, не для митингов толпы: ей предстоят более изящные дела; ей надобно прислушиваться к более вещим голосам, созерцать более благородные сферы. И хотя она способна к этому, будет куда лучше, если она будет больше внимать не внешним обстоятельствам, а своим внутренним наклонностям как женщины. Она все может, но это ей ни к чему. Ей хочется «равноправия». Но упаси Боже страну от тех женщин, которые, завоевав равноправие, впадают в пьянство, становятся палачами, содержат публичные дома. Женщина обладает от природы неотъемлемыми привилегиями. Она может то, чего мужчина не может, а потому ей не следует претендовать на мужскую роль. Каждый делает по возможности лучшее, на что он способен, в своей ипостаси, поэтому лозунг «всем разрешается делать все, на что они способны», противен природе и диктуется завистью.

Все в мире призвано хранить верность своей собственной первородной сущности. А потому и женщина должна иметь смелость во всем быть и во всем оставаться женщиной. Во все, что она делает, ей следует привносить вечно-женственное и отвергать то, что противоречит ему. Ей ни к чему уподобляться мужчине, усваивая его повадки. Наоборот, у неё должен быть свой задор, она должна сказать миру своё слово. Любви не хватает миру, а женщина - ведь истинный её кладезь. Верности природе недостаёт сегодня людям, а ведь цветок вечно-женственного создан именно для верности. Сегодняшнее человечество стерильно, потому что утратило интуицию, а потому призвание женщины - воочию показать всю действенность силы созерцания, присущего вечно-женственному: в религии, искусстве, исследованиях, медицине, соблюдении порядка. Как никогда прежде, нуждается сегодня мужская половина в услугах ангела-хранителя, чтобы снова обрести истинный путь в духовной культуре и пойти по нему; и женщина возьмёт на себя эту услугу и вынесет её бремя... И чем независимее и увереннее, тем лучше.

«Книга надежд и утешений»

Привет, дорогой читатель, здесь я с тобой буду погружаться в сущность женщины и разбираться в том, что она из себя представляет.

Это будет полезно и интересно как для мужчин, так и для женщин. Для мужчин, прежде всего для того, чтобы умели находить нужный подход к противоположному полу, а для женщины, чтобы лучше разбиралась в своём внутреннем мире.

Чувства

Женщины живут чувствами. Для них они очень важны. Если в жизни женщины мало чувств, то жизнь для неё становится серой и не интересной. Поэтому она всеми силами пытается не допустить этого.

Порой она делает глупости из — за которых потом страдает, но в момент совершения этих действий женщина была довольна.

Чувства для женщины – это жизнь. Если бы мужчины больше бы давали чувств своим женщинам, никогда бы не было никаких ссор и проблем в отношениях.

Когда есть чувства в отношениях, это говорит о том, что отношения между мужчиной и женщиной с большой буквы Живые.

Эмоции

Эмоции — наркотик для женщин. Если чувства для женщины безвредны, то эмоции порой очень даже сильно ей вредят. Женщины очень часто путают эмоции и чувства.

Чувства всегда исходят от сердца, да следуя за чувствами, тоже можно ошибиться. Но если ты руководствуешься эмоциями, то твоя ошибка гарантирована на 100%.

Эмоции – это просто возбуждённое правое полушарие мозга и не более, которое заглушает трезвое видение ситуации в тот или иной момент.

Многие мужчины знают, что всё что нужно, чтобы отключить мозг женщины это дать ей сразу много эмоций.

Именно так опытные мужчины и добиваются своего от женщин, отключая им мозги, при минимум процесса мышления и при максимум эмоций.

Уважаемые женщины, не попадайтесь на удочку эмоций, отстраняйтесь от них, погружайтесь в себя и слушайте стуки своего сердца.

Сердце всегда даёт вам теплые чувства и укажет правильный путь. Не руководствуйтесь эмоциями при принятии тех или иных решений — это чревато последствиями.

Так же рекомендую избавиться от наркотической зависимости от эмоций. Эмоции только затуманивают ясный разум и вводят в заблуждение, в отличии от чувств сердца. Следуя за чувствами, ты будешь делать ошибок в тысячи раз меньше, нежели поддаваясь эмоциям.

Интуиция

Это то, что всегда славило женщин. Особенно, если женщина не пьёт и не курит, умеет очищать свой ум, от ненужных мыслей, её связь с душой (сердцем) очень прочная и душа всегда ей подсказывает нужный в жизни.

Мужчинам немного сложнее слышать сердце, чем женщинам, так как у них очень сильно развито логическое мышление, которое часто приглушаем зов сердца. Эта рациональность часто приносит вред, так как ум не может всё предугадать, а сердце знает всё.

Поэтому и говорят, что мужчина голова, а женщина шея.

Женщина направляет и поддерживает мужа там, где это необходимо, а муж поддерживает жену.

Муж не позволяет жене чересчур уходить в эмоциональную составляющую, а женщина мужу не даёт чересчур стать умом, вместе они становятся равновесными силами друг для друга.

Но при этом, прежде чем, уравновешивать друг друга, сперва найдите равновесие внутри себя. Ибо в каждом человеке есть, как мужчина, так и женщина.

Мужчина и женщина в каждом человеке

Женщине нужно найти свою мужскую часть внутри и уравновесить себя. Не быть чересчур эмоциональной, там где надо прислушиваться к интуиции, а там где надо использовать ум. Это не легко, но это возможно.

Тоже самое следует сделать и мужчине. Очень важно жить в с самим собой. Если ты научишься жить в гармонии с самим с собой, то сможешь быть в гармонии с миром.

Благодарю за твоё внимание! Надеюсь, тебе это статья понравилась!

До следующих встреч!

Да, можешь, также и оставить положительный комментарий под этой статьёй.

Всегда ваш: Заур Мамедов

В сё в этом мире носит в себе свою сокровенную сущность и предназначение, оставаясь верным им. Камень, растение, зверь могут быть только тем, что они есть: они существуют только в том виде, какой им задан природой; они - дети «необходимости», ездоки с односторонним движением; и если мы вдруг захотим что-то в нем изменить, нам придётся приспосабливаться к этой «необходимости», поступать, исходя из неё и согласно ей. Но человек может быть и другим; он не просто управляемый, но ещё и управляющий; он созидатель своей собственной судьбы. Это - дитя «свободы», его движение по жизни идёт в разных направлениях. Он тоже несёт в себе свою сокровенную сущность и призван хранить ей верность. Кабы только он так поступал!.. Кабы знал, куда эта верность зовёт и что ему обещает... Как быстро попал бы он туда - в царство счастья и мудрости!

* * *

Для женщины ни счастья, ни мудрости нет, если она не хранит верность сокровенной сути своей. Тогда её дивная сущность не выказывает мудрость свою и сжимается от горя и несчастья. А сколько зла причинила гибельная женская сущность, мы видим из истории судов над ведьмами, мрака сектантства, деяний вероломных преступниц типа Валерии Мессалины и леди Макбет.

Если исследователь прислушивается к сокровенной сущности женщины, сначала его ухо улавливает едва различимый таинственный музыкальный шум и только со временем начинает различать отдельные голоса, которые вырисовываются как бы разбегающимися светящимися линиями, ведь сущность женщины неоднозначна: она многотональна, богата.

Прежде всего, женщина - это цветок, дитя и ангел.

Всякая женщина - это потенция, но не всякая - актуальность. Эти формы как бы дремлют в глубинах женской сущности и посылают свет изнутри. В жизни любой женщины бывают мгновенья, когда одна из этих форм просыпается, выступает на первый план и начинает выказывать себя; тогда женщина - настоящий цветок, или само дитя, или совершенный ангел; все дивится ей и с радостью внемлет. Бывают женщины, у которых проявляется или одна только форма, или обе сразу: одна остаётся цветком, другая несёт в себе дитя, а в третьей - и дитя, и ангел одновременно, а для цветка места нет... Беда начинается тогда, когда все три формы в женщине отмирают, так что она и не живёт в них, и не знает о них. Вот это действительно незадача: только плотью она ещё женщина, но и мужчиной ей стать не дано. Все остальное, что ещё делает её женщиной, что ещё можно и должно сделать, - вдохновительница любви, супруга, мать, хранительница очага, воспитательница, повелительница, спутница жизни, - даже при самых лучших намерениях остаётся ей не по силам, потому что эфирная плоть её женской сущности захирела и стала бесплодной.

Женщина (неважно, знает она об этом или нет; впрочем, большинство наверняка знает) - это прежде всего цветок. Её призвание - нежность и красота. Вот почему она требует бережливости и восхищения; и требует по праву. Нежно её восприятие; нежна её природная тайна, которую она в себе воплощает; нежна её фигура; нежен её взор. Даже самая крепкая женщина по сравнению с самым крепким мужчиной кажется и нежной, и хрупкой. Женщина, не желающая ничего знать о своей нежности, изменяет своей сущности и протестует против собственной природы. Нежность обязывает её быть красивой. Красивой может быть даже самая некрасивая из женщин. Потому что истинна не физическая, а душевная, духовная красота. Дух женщины, вселившийся в прекрасную душу, может сделать прелестной даже некрасивую на вид женщину: тогда внутренняя красота светится через незадавшуюся внешность, поёт и излучает счастье; тогда с радостью замечают красавицу в особо не примечательном лице.

Как цветок женщина призвана жить центростремительной жизнью и разворачивается изнутри . Она должна довериться дремлющей в себе энтелехии, самозабвенно, целиком, непроизвольно и расцвести на солнце универсума. Она призвана формироваться в тиши, в неколебимом покое обетования и ждать, в скромном смирении следовать послушанию и всем - даже в несчастье - дарить благовоние, утешение и радость.

В этом бытии цветка у женщины чего только нет; тут и любовь к другим цветам природы, и понимание их языка; тут и забота (форма) её одежды (опрокинутая чашечка цветка); тут и врождённый вкус к линии и цвету; тут и радость от собственной красоты; тут и аромат; тут и искусство красноречивого молчания и молчаливого ответа, и многое другое, что так восхищает нас.

И ни один цветок не гонит своё соцветие выше того, что положено ему. Ни один не хочет иметь больше того, что задано ему; ни один не пытается самоуправно исправить в себе свою природу или самовольно подчеркнуть свою красоту; нет в них ни тщеславия, ни властолюбия, ни зависти. Вот почему всякая жаждущая блеска, охочая до румян, тщеславная, деспотичная, завистливая женщина неверна цветку в себе и прегрешает тем самым против воли сокровенной сущности.

* * *

Любая женщина знает также о своём преимуществе быть ребёнком и ребёнком оставаться.

Женщина - это дитя, так как она живёт чувствами; сердца её добиться легко, ранить его - тоже. Она - дитя, потому что во многом наивна и некритична. Ей ни к чему все знать и все перепроверять; как ни к чему знать и о том, чего она не знает. Отсюда преимущество всегда задавать вопросы, требовать ответа и пояснений.

Она - дитя, потому что её отношение к миру непосредственно и созерцательно. Вчувствование - это её способ постижения вещей; интуиция - способ мышления; созерцание - состояние восприятия и познания. Вот почему она, как правило, знает меньше мужчины, но опыт созерцания её куда шире мужского.

Женщина - дитя, потому что её душевная ткань стремится к целостности и единству: она обладает искусством исцеления любого разрыва, преодоления любой трещинки и даже большой дифференцированности в своём по-детски нераздельном ощущении и поведении.

Вот почему женщина была издревле восприемницей и хранительницей веры: вера - ведь это способ переживания ею истины. Царство Божие всего ближе к детям и женщинам. Вот почему художники и поэты прежде всего обращаются к женщине: тот, в ком сердце поёт и созерцает, ищет понимания в поющем и созерцающем сердце. Результаты исследования у женщин выглядят во многом по-другому, чем у мужчин, ведь акт детского созерцания, который свойственен им, получает конкретную жизненно-полноценность и находит реальную обоснованность. Даже социальные проблемы женщина понимает по-своему: органично, дифференцированно, с любовью; скорее этически, нежели политически; чаще интуитивно, нежели абстрактно, по линии нивелировки...

Женщина может быть не только по-детски наивной, но и по-детски ребячливой, тогда она капризна, ненадёжна и ветрена, безответственна, неосмотрительна, порою коварна и жестока. Тогда преимущество дитяти ей во вред и во зло; и с ней, со всей её несносностью, придётся хлебнуть немало горя и заняться строгим перевоспитанием (см. у Шекспира)...

* * *

Если же женщина идёт по жизни как цветок инстинкта и дитя духа, то внутренняя сущность её до такой степени пропитывается природной невинностью и душевной чистотой, что её человеческий облик, её улыбка, её взгляд производят впечатление земного ангела; тогда ей только и остаётся, что внять зову ангела-покровителя.

Сказав «ангел», мы не слишком многое вложили в это слово, потому что ведём речь не об образе-совершенстве, а о добром наставителе к лучшему. Женщина призвана требовать от мужчины, которому она дарит свою любовь, лучшего в жизни и побуждать его к лучшему. Тогда всю силу своей любви она будет отдавать служению культуре и совершенству. Служение женщины в образе ангела не есть прерогатива времён рыцарства; о нем знали и прежде. Женщина ищет своего героя всегда и от своего возлюбленного требует превосходного. Об этом и легенды вещают, и сказки сказывают. Разве что самки тупые не знают об этом и знать не удосуживаются...

Чтобы следовать этому зову, женщина должна наращивать в себе и развёртывать силу цветка и способности ребёнка. Она должна следовать своей энтелехии, представляя последнюю как нечто крепко связывающее мужчину, чтобы потом его, связанного, освободить для творческой жизни. А для этого ей понадобится внутренне органическая гармония и глубокое сердечное созерцание. Она должна также безошибочно угадать энтелехию предстоящего к освобождению мужчины и указать ему верный путь. Тогда своим постоянным советом, увещеванием, предостережением и поддержкой она станет ему утешением и защитой, разбудит в нем творческое вдохновение, будет постоянно поддерживать в нем огонь и свет.

Образ ангела-хранителя в жизни легко исказить. Есть немало женщин, которым сковать человека легко, но освободить его для творческого труда не дано: одни не желают этого, потому что не хотят отпускать от себя влюблённого «пажа»; другие не способны на это, потому что не могут справиться со своими страстями. Есть и такие, которые неверно понимают энтелехию своих мужей; есть такие, которые свободу творца блокируют своей опекой; есть такие, которые не созданы для легкого вдохновенья, а потому своим бабьим властолюбием подавляют и губят в мужчине творческий потенциал - ведь дух предписаний не терпит...

Любая добрая женщина могла бы стать для своего возлюбленного ангелом-хранителем, как и любая достойная женщина. Она способна на это даже тогда, когда самой ей не очень-то в жизни везёт, достаточно вспомнить образ несчастной добромудрой Сони у Достоевского в «Преступлении и наказании». Но волей или притязанием здесь добьёшься немногого; для этого надо оставаться цветком инстинкта и дитём духа.

* * *

Три этих облика - цветок, дитя и ангел - и есть женщина; песнь в ней образуют мелодия и гармония «вечно женственного». Если живут эти три ипостаси в глубинах женской души, ей удаются всевозможные аспекты служения, заложенные в ней природой и Богом. Хиреет одна из этих ипостасей - вянет цветок; дитя вырождается в умного не по годам человека с плоским рассудком; «ангел-хранитель» поневоле попадает в тенет зла; все земные дела её терпят крах и приносят одни несчастья. Но если она прислушивается к цветку в себе, тогда образ действий её органично спокоен, как и подобает цветку; если прислушивается к дитяти в себе - её жизнь обретает ясность, чистоту и глубину - характер ребёнка; если прислушивается к голосу сокровенного ангела в себе - её поведение несёт на себе ангельский отпечаток, в ней появляется что-то провидческое, божественный свет излучают её глаза.

Первое предназначение женщины - быть живым источником любви.

Она и шествует по жизни как носительница любви. В любви её главная сила, обетование, смысл её бытия; она - её самый существенный орган, самый созидательный акт; и не столько в любви как проявлении чисто природного соития и деторождения, но в любви прежде всего как тончайшем колебании душевных, духовно возвышенных движений: женщина, излучающая духовную любовь, есть духовный клад своего народа.

Без любви нет ни брака, ни материнства, ни отцовства, ни семьи, ни сынов, ни дочерей, ни братьев, ни сестёр - все бессмысленно, все мертво. Кто хочет создать семью и узы без любви, тот стирает сущность её, лишает души тело, оскверняет святыню, и все, что бы он ни создал, будет зыбким и пошлым; а жизнь его будет сплошь обманом и самообманом.

Но центром семьи является женщина. Это она впитывает в себя любовь, чтобы выносить из неё новый образ любви; это она струит из себя потоки любви. Ребёнком она радует своих родителей, братьев и сестёр нежной проникновенностью к ним. Девицей излучает она из себя созревающую в ней, пробуждающуюся любовь, молча вопрошая («не ты ли мой суженый?»), тихо взывая («иди же, счастье ждёт»). Потом собираются в ней, концентрируются все лучи в полном объёме и интенсивности, чтобы, счастьем сияя, излиться на «него, единственного», и на «них, страстно желанных». И чудо неиссякаемого источника, неисчерпаемой полноты живёт в ней на протяжении всей человеческой истории.

Это её любовь зажигает семейный очаг и поддерживает в нем его чистый огонь. Это она хранит духовную ткань Отчизны со всем своеобразием её традиций и ткёт её дальше своим дочерям в наследство и поучение, своим сыновьям в качестве желанного образца. Конец стране, в которой целомудренная женская любовь иссякает, исчезает... Из груды пепла возродится тот народ, в котором женщина остаётся верной служению любви.

* * *

Второе её предназначение - быть кормилицей.

Так предопределено природой: младенец нуждается в молоке матери, и она получает его от Бога в дар. Это «умиротворение» голодного младенца составляет и в дальнейшем долг и привилегию матери, а потому далеко не случайно, что женщина выступает кормилицей семьи, «кухня» как центр домашнего очага - это прямая нагрузка для неё, но и творческая сфера. У каждого народа своя «кухня», которая определяется климатом, популяцией животных и растений, здоровыми потребностями народного организма; более того - любое национальное блюдо есть выражение национальных вкусов, соль национальных ценностей и культуры, концентрация иррациональной мудрости народа. Тут наследуются все его традиции: выбор, облагораживание, приготовление, сервировка - целая культура питания, здоровья и вкуса к жизни; целое искусство и природной мудрости. Женщине надлежит это искусство беречь и обогащать.

Она задаёт ритм жизни семье, приводит в порядок дом, организует ход домашних дел и в этом плане становится воистину повелительницей всего хозяйства. На хозяйстве тоже лежит отпечаток национальных традиций, именуемый всюду «воздухом» Родины.

* * *

Третье предназначение женщины - быть целительницей. Это в ней тоже от природы: хорошая мать инстинктивно чует, что надо её плачущему малышу, когда, где и как она должна ему помочь. И эта связь, проистекающая с момента зарождения таинственного тождества, побуждает женщину в дальнейшем переносить эту свою способность (материнский инстинкт) и на других людей. Развивается дар глубокого вчувствования, а точнее - художественный талант идентификаций. Когда мать инстинктивно безошибочно выхаживает своего больного ребёнка, её созерцающее сердце касается нередко самых что ни на есть глубин чужого страдания. Образованная женщина-врач, остающаяся в душе цветком, дитём и ангелом-хранителем и обладающая материнским инстинктом, может творить чудеса в плане диагноза, совета, ухода. Тогда в ней природа и дух празднуют свой творческий синтез.

* * *

Всем этим служение женщины не исчерпывается; мы лишь обозначили его. Сущностью женщины оно определяется и, следовательно, имеет свои пределы. Она не вездесуща; не ко всякой профессии пригодна, не ко всякому месту, не ко всякой должности. Она всегда ко двору там, где может, где имеет право и где должна оставаться женщиной. Это означает, что технически и механически она способна на гораздо большее, нежели может органически и духовно. Все, что искажает в ней сущность цветка, ребёнка, ангела-хранителя; все, что отнимает у неё дар быть источником любви и материнства, - ложно. Все, что нивелирует её, делает бездушной, неженственной, циничной; все жёсткое, сухое, индифферентное; все беспочвенное, лишённое традиций, рассудочное, механистичное - противно её природе и для народного духа опасно и вредно. Женщина - не всеобщий любимчик, не рабыня, не кокетка, не создание для услады; не половая тряпка, не пылесос. Она по рождению равная с мужчиной, но не одинаковая с ним в плане своеобразия; она достойна его, но как личность не обладает его могуществом. Она может расцветать и в одиночестве, но от этого не становится мужеподобной; может оставаться вполне самостоятельной, будучи спутницей мужчины; но сделаться госпожой она может, только став супругой. Все, что обезличивает, унижает, обесценивает женщину - от гарема до проституции, от бесплодного, замкнувшегося в своём сектантстве существа до коллективного брака - подрывает её здоровые устои, делает безвоздушной её небесную сферу.

Все сверхпрозаичное, все сверхтрезвое, все грубое и жёсткое, ставшее жизненной установкой женщины, вредит ей, постепенно лишая её вечно-женственного. Женщина - не солдат, не матрос, не полицейский, не биржевой маклер, не палач. Не для политики она рождена, не для трона, не для митингов толпы: ей предстоят более изящные дела; ей надобно прислушиваться к более вещим голосам, созерцать более благородные сферы. И хотя она способна к этому, будет куда лучше, если она будет больше внимать не внешним обстоятельствам, а своим внутренним наклонностям как женщины. Она все может, но это ей ни к чему. Ей хочется «равноправия». Но упаси Боже страну от тех женщин, которые, завоевав равноправие, впадают в пьянство, становятся палачами, содержат публичные дома. Женщина обладает от природы неотъемлемыми привилегиями. Она может то, чего мужчина не может, а потому ей не следует претендовать на мужскую роль. Каждый делает по возможности лучшее, на что он способен, в своей ипостаси, поэтому лозунг «всем разрешается делать все, на что они способны», противен природе и диктуется завистью.

Все в мире призвано хранить верность своей собственной первородной сущности. А потому и женщина должна иметь смелость во всем быть и во всем оставаться женщиной. Во все, что она делает, ей следует привносить вечно-женственное и отвергать то, что противоречит ему. Ей ни к чему уподобляться мужчине, усваивая его повадки. Наоборот, у неё должен быть свой задор, она должна сказать миру своё слово. Любви не хватает миру, а женщина - ведь истинный её кладезь. Верности природе недостаёт сегодня людям, а ведь цветок вечно-женственного создан именно для верности. Сегодняшнее человечество стерильно, потому что утратило интуицию, а потому призвание женщины - воочию показать всю действенность силы созерцания, присущего вечно-женственному: в религии, искусстве, исследованиях, медицине, соблюдении порядка. Как никогда прежде, нуждается сегодня мужская половина в услугах ангела-хранителя, чтобы снова обрести истинный путь в духовной культуре и пойти по нему; и женщина возьмёт на себя эту услугу и вынесет её бремя... И чем независимее и увереннее, тем лучше.

«Книга надежд и утешений»

Иван Ильин

Всеукраинский журнал «Мгарскій колоколъ»
№ 104, сентябрь 2011

чем независимее и увереннее, тем лучше.

Биологическая и социальная сущность женщины

Теперь о главном. Учеными доказана биологическая первичность женского организма. Безусловно, возможность внутриутробного вынашивания плода сама по себе уникальна, а процесс родов несопоставим ни с какими другими физическими нагрузками. Однако без него женщина никогда не сможет ощутить всю полноту своего существа. Потом мы рассуждаем, кто из жителей планеты слабый пол. Ответ очевиден.

О чем говорит наличие двух хромосом одного происхождения? О постоянстве и равновесии. Лишь присутствие мужских гормонов в женском организме заставляет нежное создание превратиться в решительную и уверенную даму, которая не готова сдаваться без боя.

Теперь уже никто не оспаривает принадлежность мозга к тому или иному полу. Вопрос заключается в том, насколько сильно эволюционировал мозг человека под воздействием социальных факторов: воспитания, религиозных воззрений, общественного уклада, политических взглядов. Ведь как ни крути, но веяния времени сказываются на нашем мышлении.

В одном американском университете провели эксперимент. Детенышам приматов - обезьян - предложили игрушки. Особи мужского пола без замешательства предпочли сабли, машинки и кораблики, агрессивно мыча. Самки охотно занялись плетением косичек из кукольных волос и битьем игрушечной посуды. Вот вам и отличное доказательство половой дифференциации мозга вне социальной среды. Навряд ли обезьянам кто-то постоянно напоминает о том, что мальчики не плачут, а девочки не облизывают пальцы за столом. Природное начало берет свое, рано или поздно проявляя истоки.

Мозг человека развивается совсем по-другому. Биологический фактор становится ведущим при выборе пола, но не определяющим интеллектуальные особенности индивида. В первобытном обществе разделение ролей привело к тому, что мировоззрение женщины ограничивалось визуальным пространством жилища - пещеры. Кем была женщина в первобытнообщинном строе? Хранительницей очага и матерью! Какое тут развитие? Мужчина же имел расширенный кругозор. Его активная деятельность начиналась за пределами той самой пещеры, где оставалась женщина. Мышление сильного пола эволюционировало под действием таких социальных факторов, как охота, строительство жилья и выбор подходящей кандидатуры для продолжения рода. В принципе, на сегодняшний день в мужском мире изменилось немногое. Мужчины все так же озабочены поиском материальных благ и сексуального удовлетворения. А как же прекрасный пол? Благодаря чему женское мышление трансформировалось и развивалось? Ведь современная бизнесвумен ни в чем не уступает представителю мужской бизнес-элиты.

Дело вот в чем. В то время как «добытчик» гонялся за мамонтом в надежде загнать его в яму и заколоть до смерти, женщине приходилось выживать в прямом смысле этого слова. Прямо как сейчас - уехал на заработки и пропал на 10 лет. Но не будем о грустном. Чувство голода и материнский инстинкт вынудили женщину выйти из замкнутого пространства пещеры в поисках пищи. Вот вам и первая социальная предпосылка развития мыслительных процессов. Ловля рыбы, собирательство - отнюдь не примитивные занятия. Ведь не так-то просто поймать рыбу без удочки или найти съедобный гриб без справочника лесника.

Кроме того, нельзя отвергать социальные связи между членами рода. Мужчина не касался родственных связей и тем более не пытался поддерживать дружеские взаимоотношения между членами рода. Все это заслуга женщин. Со временем родовые группы становились многочисленнее, что вызывало еще большую потребность в правильных коммуникативных навыках. Ведь стабильных отношений со всеми членами своего рода недостаточно, необходимо «чувствовать» каждого представителя чужого рода, чтобы знать, с кем имеешь дело. Межличностное общение необратимо изменило структуру женского мозга, и мышление безвозвратно эволюционировало.

Назад дороги нет. Теперь женщине оставалось только одно - развивать полученное и домысливать непонятое. Удалось ли ей это, увидим дальше.